Ключ от миража - Татьяна Степанова

— Тебе уже все ясно. Правильно. А детали узнаешь все, если согласишься…

— Что?

— Помочь.

— Кому? — Катя внимательно следила за Колосовым. Внешне начальник отдела убийств был сама серьезность. Только вот в глазах прыгали какие-то искорки, какие-то чертики лукавые. «Сейчас снова спросит, когда Вадька приедет», — решила Катя.

— Свидерко надо помочь. Без нас он это дело не потянет. Без нашего опыта, без мышления нестандартного, без творческого подхода к фактам. — И снова было непонятно, говорит ли Колосов серьезно или придуривается. — Я вот думал, как ему помочь, а? А сейчас вот тебя послушал, и меня осенило, в натуре.

— В самом деле? — Катя поднялась. — С чем тебя и поздравляю, Никита. Но мне пора. Меня своя работа ждет. — Катя, — Колосов тоже поднялся. — Катя… Ладно, это все так, глупости, зубоскальство, а если честно… Я рад, что наши мнения совпали. Я услышал от тебя то, что хотел. То, о чем и сам думал. Но мне этого сейчас мало. Катя, мне нужно, мне необходимо, чтобы ты мне помогла.

— Так бы и сказал сразу. А что, у тебя есть по этому делу какой-то план?

— Я тебе сейчас все расскажу. Мы все обсудим и подумаем. А потом поедем в отделение на Сокол. И заодно по пути дом посмотрим. С начальством я уже договорился — и с моим, и с твоим. Я думаю, все это у нас займет не больше недели, максимум десять дней. Только тебе надо будет как-то все самой объяснить мужу.

— Ну, в этом Серега Мещерский тебе поможет, он объяснения на себя возьмет, я его уже просил, он обещал.

— А что я должна буду мужу объяснить? — тревожно спросила Катя.

— То, что ты временно переедешь на другую квартиру. В интересах дела.

Катя потеряла дар речи. Дар этот к ней так и не вернулся, а потерялся почти окончательно, когда в отделении милиции на Соколе Колосов и Свидерко, перебивая друг друга, как Добчинский с Бобчинским, пересказали ей суть своего ПЛАНА.

Поначалу он показался Кате почти бредовым. Затем она несколько изменила свое мнение, стараясь убедить себя, что все совсем не так глухо и безнадежно и что в оголтелом оперативном авантюризме есть своя логика и смысл.

А затем она впервые увидела ДОМ. И вошла в его двери, под его крышу. И поняла, что время подобно реке, для того, чтобы прикоснуться к тайне, не надо отправляться за тридевять земель. Достаточно перейти на другую сторону Ленинградского проспекта, когда на светофоре зажжется зеленый свет.

Глава 13

НОВОСЕЛЬЕ

Колосов сказал: все это дело займет от силы неделю, максимум дней десять.

Катя стояла во дворе перед домом. Они с Мещерским на его машине только что приехали на Ленинградский проспект. Было пять часов вечера, но уже стемнело. И холодно тоже было, как на Северном полюсе. Во дворе серыми глыбами высились сугробы. Катя чувствовала себя так, словно высаживалась на другую планету. Она сунула руку в карман шубы, нащупала там ключи. Странно как. Это были чужие ключи от чужой квартиры чужого дома.

В отделении милиции на Соколе эти ключи вместе с копиями рапортов ОРД и толстой пачкой свежих фотографий с подробными пояснениями на обороте каждой Кате вручил Николай Свидерко. Он же ввел ее в курс дела: спасибо, что согласились помочь нам, значит, действуем так — мы селим вас в квартиру на пятом этаже под видом нового жильца. А вы за эти дни стараетесь войти в контакт с соседями и получить информацию о том, кто из проживающих в четвертом корпусе жильцов (женщин, подчеркнул Свидерко), возможно, был знаком с Бортниковым.

— Вы так уверены, что у Бортникова была именно сообщница, а не сообщник? — спросила Катя.

Ответил ей Колосов:

— Мы ни в чем еще не уверены. Возможно, сообщников было несколько. Но женщина в этом деле замешана. Я это чувствую.

— Ну, если все дело в чувствах… — Катя посмотрела фотографии и отложила снимки жильцов. — А еще вопрос можно?

Свидерко подсел поближе, кивнул. — Квартира, куда вы меня хотите поселить, та самая, где.., где тело нашли? — голос Кати невольно дрогнул.

— Нет, нет, что вы, Катюша! — Свидерко замахал руками. — Труп нашли в пятнадцатой, в той, что сейчас из двух квартир переделывают. А та, что сдается, напротив, четырнадцатая, двухкомнатная. Эту квартиру фирма «Соцгарант», та, что жилплощадь в доме выкупила, для себя и своих сотрудников приобрела. А сейчас временно сдает. Квартира гостиничного типа, с мебелью уже.

— А кто же будет оплачивать ее? — поинтересовалась Катя. — Неужели ваш МУР раскошелится?

Колосов и Свидерко переглянулись. А затем Никита изложил Кате саму суть операции, благодаря которой «внедрение в преступную среду» стало возможным.

— Я с авиафирмой договорился, с «Трансконтинентом». Лично с управляющим это обсудил, с неким Жуковым. Они ведь чего хотят? Деньги свои хотят вернуть. И мы этого хотим и хотим убийство раскрыть. Значит, интересы наши совпадают. А раз так, они согласились на время стать для нашего сотрудника крышей.

— То есть? — спросила Катя.

— Я с Жуковым договорился: «Трансконтинент» через своего посредника снимет у «Соцгаранта» эту квартиру вроде бы для своих сроком на месяц. И полностью оплатит все расходы. А поселим мы в квартиру своего человека, то есть тебя.

— На месяц? Ты же говорил, только на десять дней? — всполошилась Катя.

Свидерко загадочно заулыбался, бормоча: что вы, что вы, там и недели будет предостаточно. Колосов промолчал. А Катя подумала: так мне и надо! Снова влипла в историю. Сама же фактически подала им мысль, что банальными полицейскими методами это преступление не раскроешь. Вот и получила приз за смекалку.

А тут вдруг вроде бы совершенно случайно Колосову на мобильник позвонил Мещерский. И Катя с изумлением узнала, что он уже в курсе всего (Колосов с ним уже, оказывается, обсудил это переселение народов). Мещерский обещал помочь с переездом и осторожно поинтересовался: как Катя и что все-таки ему говорить Кравченко? Как объяснять это самое оперативное задание?

— Ах, Сереженька, дорогой, оставь эти прелести мне, — безнадежно ответила Катя, отняв у Колосова мобильник. — А ты лучше вот что мне скажи: как по-твоему, надо мне все это, а?

— Но Никите надо помочь, — твердо ответил Мещерский. — Он же редко когда о чем-то просит. А тут, значит, все очень серьезно. Ну, если тебе трудно, если.., если с Вадимом будут проблемы и ты этого так боишься, то… — Он запнулся и продолжил еще более решительно:

— Хочешь, я вместо тебя в эту квартиру вселюсь? Поживу там. Мне ведь все равно, где кантоваться, у себя или на Ленинградке.

И Катя поняла: от оперативного задания ей не отвертеться. И даже не стала больше допытываться у Свидерко, что за «конспиративная» квартира ей уготована, какая там мебель — раскладушку-то брать с собой или нет?

А вечером состоялся памятный разговор с «драгоценным В.А.». Лучше бы он вообще не звонил из своей Сибири! Катя начала сбивчиво, взволнованно объяснять: дело на работе.., просили помочь.., начальство.., опасный преступник.., надо поработать, переехать в один дом, на квартиру…

«Драгоценный» с того края света спросил: чего-чего?! Она снова залепетала, он снова переспросил: я что-то вас не понял. Куда это вы собрались переезжать?! Катя снова начала объяснять, все с самого начала, запуталась, и тут раздался гудок — то ли у Кравченко карточка закончилась, то ли связь оборвалась неожиданно и бесповоротно.

В трубке пульсировали гудки. Вадим так больше в этот вечер и не позвонил. Катя разревелась с досады. Ей все сразу стало безразлично. И на следующий день в пять часов вечера в сумерки она стояла во дворе дома в самом отвратительном, в самом похоронном настроении.

Помогал с переездом Мещерский. Коллеги из отделения милиции, Колосов и Свидерко, вроде были где-то рядом, согласно плану, оставаясь при этом в тени.

— Мы будем держать связь с вами… — важно заявил на прощание Свидерко.

— Если я вам нужна, вы ко мне приезжаете, если вы мне нужны, я вызываю такси на свое имя, — угрюмо пошутила Катя.

— Зачем такси? — Свидерко забыл «Бриллиантовую руку». — Мы вам позвоним. У вас, Катюша, все наши телефоны есть. Мой домашний вы тоже запишите на всякий случай… — Свидерко посмотрел на Катю, на Колосова, кашлянул. — Там одна женщина может трубку снять, не обращайте внимания, это соседка, спросите меня.

Бумажка с телефонами связи лежала в сумочке. Когда Катя во дворе дома вылезла из машины, она проверила сумочку — там ли телефоны. Позвенела связкой ключей. Было как-то тоскливо сознавать, что эти вот чужие железки теперь — твои.

— А дом ничего, капитальный, — Мещерский разглядывал здание. — В шестидесятых, наверное, построен, монолит прямо. Это вон, судя по номеру, наш четвертый корпус.

Катя взглянула на тускло освещенный подъезд. Одна дверь была открыта, за ней был тамбур и вторая дверь — железная с панелью домофона. Тут где-то на связке должен быть ключ-магнит. Она снова достала из кармана ключи, перебрала их, взглянула на дом и…