Любовный эксперимент по-американски (СИ) - Армас Елена

Прислушиваясь, как он шуршит простынями, я заставила себя сомкнуть веки и не поглядывать в сторону дивана. Подумаешь, большое дело: Лукас Мартин укладывается спать в нескольких футах от меня в своих вызывающих спортивных штанах…

– Рози, – уже через минуту подал он голос из темноты, – еще не спишь?

– Не-а, – пробормотала я, открыв глаза.

– Я тоже.

– Ты лег шестьдесят пять секунд назад, – захихикала я. – Ничего удивительного.

– Если ты такая умная, то знай: иногда у меня случаются приступы нарколепсии.

– Серьезно?

– Ага, – отозвался Лукас, и я улыбнулась в потолок. – Эй, Рози…

Повернувшись на бок, я уставилась в темноту. Его силуэт был почти неразличим, и все же я напрягала зрение.

– Что, Лукас?

– Много еще страниц до конца книги?

Сколько мне сегодня удалось написать? Господи, снова придется пересчитывать дневную норму… Ничего нового, каждый день это делаю.

– Писатели считают в словах, а не в страницах.

Лукас задумчиво хмыкнул и исправился:

– И много еще осталось слов?

Много, черт возьми!

– Не так уж мало.

Сложность заключалась вовсе не в количестве слов. Проблема лежала гораздо глубже. Вдохновение – вот чего отчаянно не хватало.

Мы некоторое время молчали, и я совсем уж решила, что Лукас погрузился в сон, когда с дивана донеслось:

– Buenas noches, Рози.

Глава восьмая. Лукас

Нью-Йорк, Большое яблоко. Город, который никогда не спит.

Куда ни бросишь взгляд – везде спешащие по своим делам пешеходы, проносящиеся вихрем машины, кипящие бурной деятельностью людские муравейники.

Шум-гам…

Никакого сравнения с другими американскими городами, в которых я побывал с начала путешествия. А уж с Испанией – тем более.

Ах, Испания! Родной дом…

А впрочем, в том и состоял мой замысел: решительно изменить обстановку.

Я с огромным удовольствием променял грохот разбивающихся о берег волн на небоскребы и кишащих на улицах продавцов хот-догов. Без тени сомнения оставил позади свободу, позволяющую выехать с утра на прибрежную дорогу и гонять сколько заблагорассудится, и выбрал жизнь, подчиненную определенному графику. Теперь вместо Тако передо мной – толпы безликих незнакомцев.

Резоны у меня имелись: покой, свобода и пейзажи Испании, люди, относившиеся к тому, кем я был еще недавно, с любовью и уважением, в определенный момент перестали поддерживать мое душевное равновесие. Меня любили по инерции, а я превратился в совершенно другого человека.

Нью-Йорк предоставил мне последний шанс сбежать от себя, отсрочить неминуемое. Сбежать от людей, осознающих настоящую причину отъезда, от их желания помочь мне что-то исправить. Исправить себя. Так, например, действовала семья Мартин.

Бабушка говорила: «Ay, Lucas, no vas a arreglar nada tumbado ahí como un monigote». Увы, Лукас, лежа на боку, ничего не исправишь…

Исправлять нечего, да мне это и не требовалось. Как будто существовала возможность восстановить утраченное… Не было такой возможности. Я больше никогда не встану на доску. Мне теперь недоступно то единственное, что я умел делать – серфинг. Его я любил больше всего на свете, преуспевал, и – о, удача! – он стал постоянным источником дохода. Вода, волны, шорох прилипающего к коже песка под ногами… Моя жизнь. Адреналин, путешествия… В тридцать с небольшим лет я достиг пика мастерства, и мне оставалось еще несколько лет успешной карьеры.

Тяжело вздыхая, я стоял у Бруклинского моста со стороны Манхэттена и вдруг поймал себя на том, что уже давным-давно тупо разглядываю водовороты Ист-ривер.

Вытащив телефон, я глянул на время. Еще успею посетить одну из достопримечательностей: либо прогуляюсь по Сити-холл-парку, либо дойду до статуи «Атакующего быка» на Уолл-стрит. И там, и там за посещение платы не берут, что немаловажно – ведь новая карточка еще не пришла. Рози одолжила мне некоторую сумму – просто сунула в карман куртки, когда я не видел, однако деньги пригодятся для поездок на общественном транспорте. Верну с процентами.

– Лежа на боку… – пробормотал я бабушкины слова.

Она права. Что мне оставалось делать? Я был бесполезен, словно плывущий по реке использованный пластиковый контейнер. Ни цели, ни направления. Куда вынесет – туда вынесет.

Я устал, измучился. Пройтись по достопримечательностям? Плыть в людском потоке? Так себе вариант.

Перед глазами неожиданно возник образ Рози. Я обещал, что не буду ей докучать большую часть дня – пусть работает – и слово намеревался держать. Однако сегодняшний день – исключение. Утомился, нога побаливает. Видимо, к вечеру появится хромота, от которой я так долго избавлялся.

Опять же, нахлынуло нестерпимое одиночество.

Все-таки Рози – отличная компания. Умная милая девушка. И лучшая подруга Лины.

Вот об этом забывать не следует. Дело не в том, что я намеревался стать Рози больше, чем просто соседом по комнате – например, хорошим другом, а в том…

В чем, Лукас?

Помотав головой, я открыл в смартфоне карту Нью-Йорка, выбрал самый короткий маршрут к дому сестры и направился к ближайшей станции метро. Через сорок минут, уже заметно прихрамывая, добрался до места.

Вытащив ключи, я стоял на узкой лестнице перед подъездом, ощущая облегчение от мысли, что вот-вот приземлю свою задницу, когда дверь распахнулась, и мне в грудь врезалась женская голова в ореоле темных кудрей.

– Черт! – глухо донесся голос из глубин моего свитера.

Мне в нос ударил знакомый запах: сладкие персики.

– Я тоже скучал по тебе, соседка, – усмехнулся я.

Рози, не поднимая головы, пробормотала проклятие.

Недолго думая, я обхватил девушку за плечи и помог спуститься на тротуар.

– Ух, – тихонько выдохнула она. – Спасибо.

Я неохотно разомкнул руки. Какое у нее мягкое, податливое тело…

– Эх, не знал, что ты так будешь меня приветствовать – пришел бы пораньше.

Рози смущенно хихикнула, и ее щеки окрасились нежно-розовым.

– Забавно… Слушай, я тебя просто не заметила, иначе не стала бы таранить на полном ходу.

– Тарань сколько угодно – ничего против не имею, – улыбнулся я, отметив, как быстро она краснеет. – Куда направляешься? С чего такая спешка?

– Позвонил мой арендодатель, – округлила глаза Рози, похоже, сообразив, что летела по лестнице сломя голову. – Назначил встречу в квартире, придет подрядчик. Осталось меньше часа. Трещина в потолке, помнишь?

– Конечно, небольшая авария, которая на поверку оказалась весьма серьезной. Конечно, помню. Хорошие новости, Рози. Стало быть, дело продвигается?

– Ну да. – Она отвела взгляд и потупилась. – Все равно, прости, что в тебя влетела. Пора бежать – арендодатель немного не в настроении.

– Не в настроении? – нахмурился я.

– Он вообще не слишком приятный человек. – Рози натянуто улыбнулась. – Ничего, справлюсь.

– Знаешь, у меня больше планов на сегодняшний день нет. Давай схожу с тобой за компанию.

– За компанию? – растерянно моргнув, повторила она.

– Я человек любопытный. Да ты ведь знаешь мою сестру, Чаро. Это гены.

– Ничего интересного или забавного там не будет, – предупредила Рози, однако в ее глазах мелькнуло облегчение. – Будем тупо топтаться в квартире, пока подрядчик оценивает ущерб.

Правое колено заныло, но я с энтузиазмом откликнулся, сдержав болезненную гримасу:

– И прекрасно! Погляжу, как ты живешь. Я в Нью-Йорке новенький, так что наберусь впечатлений. Будет о чем посплетничать.

Рози преуменьшила – домовладелец оказался не просто неприятным человеком, а настоящим мудаком. Судя по всему, уроду принадлежал весь дом; впрочем, он этой информацией не замедлил поделиться.

Вскоре появился и подрядчик – брюнет примерно моего возраста в темном комбинезоне и толстовке с принтом «Кастильо и сыновья».