Адюльтер - Пауло Коэльо

В такие минуты неизбежно звучат вопросы типа: «Так хорошо?», «Быстрее или медленней?». Эти вопросы неуместны и несвоевременны, они беспокоят и отвлекают, но становятся частью инициации, познания и взаимного уважения. Когда возводится эта конструкция гармоничной интимной близости, они обязательно должны звучать. Ибо единственная замена им – безмолвная, лгущая фрустрация.

Потом мы вступаем в брак. И пытаемся вести себя по-прежнему, и иногда нам это удается: в моем случае удалось продержаться до тех пор, пока я не забеременела, что, впрочем, произошло довольно скоро. А потом внезапно сознаем, что все изменилось.

• Секс теперь происходит только по ночам и желательно – перед тем, как заснуть. Это становится чем-то вроде обязанности, которую супруги принимают на себя и выполняют, не спрашивая, как настроен партнер. Если нет секса, возникают подозрения, а потому лучше соблюдать ритуал.

• Если вышло не слишком удачно, ничего не говори, потому что завтра может быть лучше. В конце концов, мы женаты, и у нас впереди – целая совместная жизнь.

• Никаких поисков нового и внезапных открытий – мы пытаемся извлечь привычное наслаждение из привычных ситуаций. А это не то ли самое, что каждый день есть шоколад одного и того же сорта и вкуса: жертва, конечно, невелика, но неужели не существует ничего иного?

Да нет же, разумеется, существует: есть игрушки, продающиеся в секс-шопах, есть клубы свингеров, можно устроить «любовь втроем», можно отважиться на рискованные вечеринки у друзей, не признающих ханжеские условности.

Но для меня все это чересчур рискованно. Мы не можем предугадать последствий, а потому не лучше ли все оставить как есть?

И так проходят дни за днями. Из разговоров с друзьями узнаем, что одновременный оргазм – когда оба возбуждаются вместе, лаская друг друга и стеная в унисон – не более чем миф. Как я могу получить наслаждение, если должна внимательно следить за тем, что делаю? Куда естественней было бы – ласкай меня, доведи меня до исступления, а потом сделай то же самое с самим собой.

Но чаще всего так не бывает. Причащение должно быть «совершенным». Или никаким.

И поосторожнее со стонами – чтобы не разбудить детей.

Ах, как хорошо, что уже все, я так устал(а), сам(а) не знаю, как смог(ла). А все ты! Спокойной ночи.

Так продолжается до тех пор, пока супруги не уразумеют наконец, что пора как-то разбить эту рутину. Но вместо того, чтобы пойти в клуб свингеров, в секс-шоп, где столько всяких приспособлений – не сразу сообразишь, для чего и как ими пользоваться, – в гости к сумасбродным друзьям, неустанно ищущим что-то новенькое, мы решаем… провести время без детей.

Планируем романтическое путешествие. Без малейших неожиданностей. Такое, где все будет спланировано и организовано.

И еще считаем, что это прекрасная идея.

* * *

Создала фальшивый адрес электронной почты. Итак, у меня есть наркотик, должным образом опробованный (за пробой последовали клятвы никогда больше не делать этого, потому что ощущения были превосходные).

Знаю, как незаметно проникнуть в университет и оставить улику в столе Марианны. Осталось выяснить, какой ящик она не откроет – и это, пожалуй, самая рискованная часть моего плана. Но именно это посоветовал мне наркодилер, а мнение специалиста следует учитывать.

Помощи ни у кого из студентов попросить не могу, все придется делать самой. И мне теперь больше нечего делать, кроме как подпитывать «романтическую мечту» мужа да беспрестанно посылать Якобу смски с клятвами в любви и с надеждой на встречу.

Разговор с дилером натолкнул меня на счастливую мысль, и я немедленно стала проводить ее в жизнь – каждый день посылать признания в любви. Это может сработать двояко: во-первых, Якоб уверится, что чувства мои остались прежними и я нисколечко не обескуражена нашей встречей в Гольф-клубе. Во-вторых, расчет на то, что мадам Кёниг когда-нибудь все же поинтересуется, какие сообщения приходят на телефон ее мужа.

Захожу в Сеть, копирую то, что кажется мне разумным, нажимаю «отправить».

После выборов в Женеве ничего примечательного не происходит. Якоба не упоминают в прессе, и я понятия не имею, что с ним. Только одно будоражит общественное мнение в эти дни – надо или не надо отменить праздничную встречу Нового года?

Одни депутаты считают, что расходы слишком велики. Меня уполномочили выяснить поточней, какой смысл вкладывается в понятие «слишком». И я отправилась в префектуру и выяснила точную сумму – 115 тысяч франков. Ровно столько, сколько я и, например, коллега за соседним столом платим налогов.

Иначе говоря, на деньги, которые платят в виде налогов двое граждан, получающих приличное, но вовсе не заоблачно-высокое жалованье, власти могли сделать тысячи людей счастливыми. Как бы не так. Надо экономить, потому что неизвестно, что ждет нас впереди. Нельзя транжирить городскую казну. Зимой может не хватить соли, чтобы посыпать заснеженные мостовые, не давая снегу превратиться в лед. Тротуары нуждаются в ремонте – как, впрочем, и всегда: повсюду идут какие-то работы, причем никто не знает, какие и зачем.

А радость может подождать. Главное – сохранить видимость. А еще главнее – сделать так, чтобы никто не догадался, до чего же мы богаты.

* * *

Завтра мне рано вставать. От того, что Якоб игнорирует мои послания, я в конце концов невольно потянулась к мужу, стала чувствовать прежнюю близость. Тем не менее собираюсь осуществить задуманную месть.

Мне уже совершенно не хочется доводить начатое до конца, но я терпеть не могу бросать дело на полдороге. Жить – это значит принимать решения и быть готовым к их последствиям. Я давно не делала этого и, может быть, по этой самой причине сейчас, на рассвете, лежу без сна и смотрю в потолок.

Продолжать слать любовные послания человеку, который тебя отверг, – это зряшная трата времени и денег. И его счастье больше меня не занимает. На самом деле я хочу, чтобы он был несчастен, потому что я готова была отдать ему самое лучшее, что есть у меня, а он в ответ посоветовал обратиться к семейному психологу.

И потому я должна засадить эту ведьму за решетку, пусть даже мне придется сотни лет гореть за это в аду.

Должна? С чего я взяла, что должна? Я просто устала, очень устала и не могу уснуть.

«Замужние женщины сильнее страдают от депрессии, чем незамужние», сказано в статье, опубликованной сегодня в газете.

Читать не стала. Но какой же странный этот год – был и есть.

* * *

Моя жизнь была более чем благополучна, все шло в точности так, как мне мечталось когда-то в ранней юности, я была счастлива… и вот внезапно что-то случилось.

Это похоже на компьютерный вирус. Занесешь – и начинается медленное, но неуклонное разрушение. Программы виснут. И требуют больше памяти. Какие-то файлы – тексты, фотографии – исчезают бесследно.

Мы ищем причину и не находим ее. Спрашиваем у друзей, которые разбираются в этой премудрости лучше нашего, но и они не могут понять, в чем дело. А компьютер тормозит и, что называется, глючит, постепенно пустеет – и вот он уже не ваш. Им владеет теперь неопределимый вирус. Конечно, всегда можно сменить компьютер, но как быть с его содержимым – с тем, что хранится внутри и что мы столько лет старались держать в порядке? Неужто все пропадет?

Это несправедливо.

Происходящие события ни в малейшей степени не зависят от моей воли. Слепая, нелепая страсть к человеку, который, наверно, досадует сейчас на мою назойливость. Брак с человеком, который кажется мне близким, но никогда не показывает мне свои слабости и уязвимые места. Желание уничтожить человека, которого видела лишь однажды, причем – уничтожить под тем предлогом, что это покончит с призраками, обуревающими мою душу.

Принято говорить, что время лечит все. Это не так.

Судя по всему, время лечит лишь то приятное и хорошее, что нам бы самим хотелось сохранить навсегда. Время как бы говорит нам: «Не дай себя обмануть, вернись к действительности». И потому все, что я читаю, чтобы поднять себе настроение, остается со мной ненадолго. Мне кажется, что через какую-то образовавшуюся в моей душе дыру высасывается вся позитивная энергия, так что остается одна пустота. Я знаю эту дыру – я живу с ней уже несколько месяцев – но не знаю, как заделать ее.

Якоб советует мне обратиться к семейному психологу. Шеф считает, что я – великолепная журналистка. Сыновья замечают разницу в моем поведении, но ни о чем не спрашивают. Муж понял, что2 происходит, лишь в тот день, когда в ресторане я попыталась излить ему душу.

Взяв со столика у кровати айпад, я умножаю 365 на 70. Получается 25 550. Столько дней в среднем отпущено человеку. А сколько из них уже прожито без цели и смысла?