Вавилон-17 - Сэмюель Дилэни

— Шестидюймовой ванадиевой проволокой?

Барон улыбнулся.

— Он может по желанию менять отпечатки пальцев и рисунок сетчатки глаза. Небольшая хирургическая операция увеличивает подвижность его лицевых мышц, и он может резко менять свою внешность. Химические, гормональные инъекции позволяют ему в течение считанных секунд менять цвет волос, если понадобится, свести их полностью или вырастить за полчаса новую шевелюру. Он хорошо знает психологию насилия.

— Пытка?

— Если угодно. Он полностью подчиняется людям, его создавшим; он готов уничтожить всех, кого ему прикажут уничтожить. И в этой прекрасной голове нет ничего, что склонило бы его к мысли о своем «я».

— Он… — она сама удивилась себе, говоря, — он прекрасен. Темные длинные ресницы, казалось, вот-вот задрожат, открываясь; тяжелые руки свисают вдоль обнаженных бедер; пальцы полусогнуты, как будто рука сжимается в кулак. Тусклое освещение витрины позволяло разглядеть чистую загорелую кожу. — Вы говорите, что это не модель, он действительно жив?

— О, более или менее. Он скорее находится в состоянии транса йогов или гибернизации ящериц. Я могу активизировать его для вас — но уже без десяти семь. Не будем заставлять других ждать за столом.

Она перевела взгляд с витрины на тусклую натянутую кожу лица барона. Его нижняя челюсть под впалыми щеками непроизвольно вздрагивала.

— Как в цирке, — сказала Ридра. — Но теперь я старше. Идемте.

Потребовалось усилие воли, чтобы принять протянутую руку. Рука его была как сухая бумага и так легка, что Ридра едва не вздрогнула.

4

— Капитан Вонг! Я восхищена.

Баронесса протянула пухлую руку серо-розового цвета, казавшуюся обваренной кипятком. Ее пышные веснушчатые плечи были открыты, вечернее платье обнажало достаточную часть ее гротескно раздутой фигуры.

— У нас так мало интересного здесь, во Дворе, что когда кто-нибудь такой известный как вы наносит нам визит… — она широко улыбнулась, но толщина ее тестообразных щек превратила улыбку во что-то поросячье.

Ридра подержала мягкие податливые пальцы такое короткое время, какое только позволяли правила приличия, и вернула улыбку. Она вспомнила, как маленькой девочкой ей запрещали плакать, когда наказывали. Она должна улыбаться. Мышцы, при помощи которых баронесса произносила звуки, заплыли жиром. Хотя у нее был резкий голос, но звуки вылетавшие из тяжелых губ проходили как бы сквозь одеяло.

— Но ваш экипаж! Мы всех пригласили сюда. Двадцать один, теперь я знаю, сколько насчитывается в полном экипаже, — она одобрительно повертела пальцами. — Но здесь только восемнадцать ваших людей.

— Я думала, что лишенные тела могут остаться на корабле, — объяснила Ридра. — Потребовалось бы специальное оборудование для разговора с ними, я решила, что они будут смущать ваших гостей. Для компании они слишком заняты собой, к тому же, они не едят.

— Лишенные тела? — баронесса дотронулась до лакированной путаницы своей высокой прически. — Вы имеете в виду мертвых? О, конечно. Я не подумала о них. Видите, как мы оторваны от остальных миров.

Ридра размышляла о том, есть ли у барона аппаратура для разговора с лишенными тела, а баронесса, наклонившись к ней, прошептала:

— Ваш экипаж всех очаровал! Можно начинать?

Слева от Ридры шел барон, рука его напоминала высохший пергамент, справа — тяжело дышащая баронесса. Так они прошли из белокаменного фойе в зал.

— Эй, капитан, крикнул Калли, увидев их. — Отличное место, а? — локтем он указал на заполненный людьми зал, потом поднял стакан, показывая свой напиток. Выпятив губы, он одобрительно кивнул. — Капитан, позвольте предложить вам это, — он протянул пригоршню сэндвичей из мяса, сливок и чернослива, — он снова указал локтем, — мадам, сэр, — он перевел взгляд от баронессы к барону, — не хотите ли и вы? — он положил в рот один сэндвич и запил его глотком из стакана.

— Я подожду, пока принесут еще, — сказала баронесса.

Удивленная Ридра взглянула на хозяйку, но на ее мясистом лице была улыбка.

— Надеюсь, они вам нравятся? — спросила баронесса.

Калли проглотил.

— Да, — затем он скривил лицо, раскрыл губы, оскалил зубы и покачал головой. — Кроме этих соленых с рыбой. Они мне не нравятся, мадам. Но остальные хороши!

— Я скажу вам, — баронесса наклонилась и издала самодовольный смешок, — мне самой никогда не нравились соленые.

Она с усмешкой взглянула на Ридру и барона.

— Но что можно сделать с поставщиками провизии?

— Если мне что-то не нравится, — сказал Калли, вздергивая голову и подкрепляя этим свои слова, — я говорю, чтобы мне этого не приносили больше.

Баронесса подняла брови.

— Знаете, вы совершенно правы! Именно это я и сделаю, — она взглянула на мужа. — Так я и скажу, Феликс, в следующий раз.

Разносчик с подносом сказал:

— Не хотите ли выпить?

— Ей не нравятся маленькие порции, — сказал Калли, указывая на Ридру. — Принесите такую же большую, как мне.

Ридра засмеялась.

— Боюсь, Калли, мне нужно быть сегодня леди.

— Ерунда! — воскликнула баронесса. — И я тоже хочу большую. Кажется, где-то здесь был бар.

— В последний раз я видел его там, — заметил Калли.

— Мы будем веселиться сегодня, — она взяла Ридру за руку ее в сторону. — Эта женщина с выбеленными волосами — доктор Киблинг. — А вот и мой двоюродный брат, Альберт. Я представлю их вам на обратном пути. Это все коллеги моего мужа. Они вместе работают над этими ужасными штуками, которые он вам показывал. Я хотела бы, чтобы он не держал коллекцию в доме. Это ужасно. Я всегда боюсь, что однажды ночью они поползут сюда и перебьют нас. Я думаю, он делает их из-за нашего сына. Как вы знаете, мы потеряли нашего мальчика Найлза, уже восемь лет прошло. Но я слишком много говорю. Капитан Вонг, вы не находите нас ужасно провинциальными?

— Вовсе нет.

— Но вы еще мало нас знаете. О, яркие молодые люди, которые приходят сюда с их ярким живым воображением. Они целыми днями ничего не делают, только думают об убийствах. Ужасное общество! И почему все так? Вся их агрессивность выливается от девяти до пяти. Я считаю, что воображение должно быть направлено на что-нибудь другое, а не на убийство. Вы согласны?

— Да.

Они остановились возле столпившихся тут гостей.

— Что здесь происходит? — спросила баронесса. — Сэм, что они здесь делают?

Сэм улыбнулся, отступил и баронесса втиснулась в образовавшееся пространство, все еще держа Ридру за руку.

— Держите их снова! — Ридра узнала голос Лиззи. Кто-то отошел и она смогла видеть. Парни из секции двигателей расчистили пространство в десять футов и охраняли его, как молодые полицейские. Лиззи сидела на корточках рядом с тремя юношами, по одежде которых Ридра узнала дворянство Армседжа.