Космогон - Борис Георгиев

За дверью закрыли кран, зашелестели бумажным полотенцем, щёлкнули пластиковой крышкой мусорного ящика.

– Эй! – позвал Илья, вертя и дёргая ручку.

Щёлкнула задвижка, дверь подалась, некто вылетел навстречу Илье Львовичу, отдавил ногу, толкнул в грудь, возмущённо пискнул:

– Ой! Совсем обалдел?! Трёшься под дверями!

– Вика? – выдохнул Вавилов.

Он получил ещё один толчок в грудь, не очень сильный, правду сказать, засим его спросили:

– Ты что – маньяк? Вот бы никогда не подумала!

– Но я же… – ошалело пуча глаза, стал оправдываться Вавилов, однако не договорил.

Хорошенькое дело – признаться девушке, что караулил её на пороге ресторана, как пёс! С другой стороны: она что же, переступила через него спящего, не заметив?

– Меня поджидал? Хорошее местечко для засады выбрал, молодец. Считай, что поймал меня на горячем, я как раз руки мыла перед обедом. Слушай, ты так и будешь держать меня тут в коридоре? Я есть хочу. А ты чего хочешь?

– Тебя… С тобой пообедать, – соврал Илья, героическим усилием воли заставив себя отступить на полшага.

– Да-а? – с сомнением протянула Вика, глядя прямо в глаза. – Ну ладно, раз так. Я не против. Только предупреждаю, я сегодня не в настроении. Поцапалась утром с одним… э-э…

– Мудаком? – подсказал Илья, следуя за любимой своею клиенткой к стойке.

– Заказчиком, – пояснила Вика. – Но ты прав. Мудак он редкий. Слушай, а кто нас будет обслуживать?

– А, да! – спохватился Вавилов. – Ну я и олух. Сейчас.

– Олух, – с улыбкой согласилась Вика, – и маньяк. Но мне ты почему-то нравишься. Только не подумай, что меня заводит, когда меня хватают на выходе из уборной.

«Нравишься!» – гулким эхом отдалось в голове у Вавилова, как в пустой бочке.

– Вчера ты больше смахивал на психа, чем сегодня. Из-за щетины, наверное. Терпеть не могу щетинистые морды, это после того случая, помнишь, я тебе говорила?

Не помнил Илья, действительно ли девушка рассказывала за обедом о мерзком происшествии, или всё это стало известно ему из беседы с внутренним голосом, но копаться в подробностях не было желания. Какая разница? Вика сидела против него, её можно было взять за руку…

– Ты чего? – удивилась девушка, прервав рассказ об утреннем своём клиенте. – Неудобно так, я привыкла первое с хлебом. Я же тебе вчера говорила. Да, так вот. Этот мерзавец…

Она мягко высвободила руку, стала аккуратно крошить булку.

Илье хотелось кричать. Душу рвала на части гремучая смесь желаний: не выпускать, держать, во что бы то ни стало, за руку; обнять; защитить от грязи и мерзости; не спугнуть ни в коем случае; ни слова не пропустить, ни звука; повиноваться рабски; принудить к повиновению… Но мало-помалу он успокоился, выбрал меньшее зло – слушать, изредка позволяя себе короткие замечания: «Да, Вика. Я тоже так думаю. Конечно. Знаю прекрасно». В трёхстах шестидесяти с лишним тысячах километров от земной поверхности слушал о делах мелочных так, будто важнее ничего в его жизни не было.

Он потерял счёт дням. С Викой встречался за обедом, дважды угостил её ужином. Каждый вечер, проверяя кассу, хозяин лунного ресторана отмечал – итог растёт. Росла и его уверенность в том, что так должно быть всегда. Но одних разговоров стало Вавилову мало, и вот однажды, когда Вика, отужинав, засобиралась домой, он предложил:

– Я отвезу.

– На этой колымаге? – со смехом спросила девушка, указав на старичка «форда».

Она не была пьяна – немного лёгкого вина, только и всего, – оживлённа и весела чуть больше обычного, и оттого выглядела ещё привлекательней, чем всегда. Но предложить ей остаться… Нет, этого Илья сделать не мог. В задней комнате ресторана быстрого питания?.. Нет. Будь на её месте Джина – совсем другое дело. Связь с Викой – одни разговоры! – святою стала для Вавилова. Тискать любимую в простенке между синтезатором жратвы и гостевым туалетом? Нет! Любимой нужен дом. Комнатка управляющего рестораном хуже гостиницы.

– Я провожу тебя.

– Зачем? – удивилась Вика. Вставая, добавила по обыкновению: – Глупости, сама дойду.

Потом, заметив, что кавалер настроен решительнее обычного, она сказала твёрдо:

– Если хоть сколько-нибудь считаешься с моими желаниями, ты с места не двинешься ещё пять минут. Посмотрим, чего стоят твои слова. Ну, Илюша! Не вздумай только дуться. Я что-то устала за неделю. Нужно выспаться. Ох, как здорово, что завтра… Спасибо тебе за вечер.

Прикосновение губ мимолётно. Невозможно удержать рукою вспорхнувшую бабочку. «До скорого!» – как лёгкое дуновение ветра. И всё.

«Завтра? – потерянно думал Вавилов. – Что будет завтра?»

– Иэ-э! – скрипнула дверь.

Вавилов вздрогнул. В зал ворвались с улицы звуки: визг тормозов, глухой удар, сирена.

Вавилов сорвался с места, но тут же вернулся. Это «фанера», а не живой звук, кроме того, пять минут не прошли ещё. На часах двадцать один пятьдесят семь субботнего вечера.

– Ты сказала, выспаться? – холодея, спросил Илья. – Ты сказала, здорово, что завтра… Какой день недели завтра?!

Ответом ему было молчание.

Выписка из журнала обрезки побегов (hacked by WPTranslator)

Думовед: Испытания окончены. Обрезка побега не требуется.

Судья: Мотивировка отказа в обрезке особо опасного побега?

Думовед: Обособленность особи под личным именем «Илья Львович Вавилов» в результате испытаний понизилась до нижней границы побегоопасности одиночников светломатерчатых. Проявилась выраженная слиятельность. Побег имеет тенденцию к самоликвидации. Предлагаю прекратить испытания и снять изоляцию зоны контакта.

Судья: Предложение принято. Испытания прекратить, изоляцию зоны контакта снять. Данные об испытаниях сохранить. Продолжать наблюдение.

Обрезчик: Жалоба Верховному.

Судья: Отклонена.

Хранитель: Записано. Данные об испытаниях сохранены.

Наблюдатель: Продолжаю наблюдение.

Техник: Всем-всем-всем, невзирая на лица. Напоминаю о не устранённом противоречии в данных о способе перемещения думотериев. Реактивный принцип не обеспечивает свободы передвижения, достаточной для побега данного типа.

Наблюдатель: Пять думотериев в радиусе действия станции. Это побег.

Хранитель: Записано.

Думовед: Считываю духовнотелесные слепки.

Обрезчик: К обрезке готов. Жду указаний.

Думовед: Требуются для сравнения данные о думотериях, посещавших зону действия станции.

Хранитель. Требуемые данные переданы.

Думовед: Зарегистрирован циклический побег. Особь под личным именем «Джошуа Росс» повторно пересекает охранный периметр.

Хранитель: Записано.

Думовед: Приступаю к характеризации думотериев, не зарегистрированных ранее. Характеристика первого думотерия. Одиночник светломатерчатый, углеродец мягкотелый, кислозависимый, задумчивый, средневолновой одушевлённости. Духотип сильновозбудимый, слабозаторможенный. Обособленность близка к предельной для светломатерчатых. Слиятельность слабовыражена. Склонность к захвату пятой, наивысшей категории. Личный способ перемещения, личный способ ориентации, основной личный способ обмена информацией, личный способ хранения и обработки информации и организация данных – типичные для популяции. Волновые способности в зачаточном состоянии, два балла по общей шкале одиночников светломатерчатых. По самооценке: душевнотелесные данные значительно выше среднепопуляционных. Самооценка достоверна. Особо опасен. Рекомендую уничтожить.

Обрезчик: Резать?

Конец выписки

Обрезка

– Предложение было отправлено вам вчера. Вы не ответили, – сказал Илье Львовичу Джошуа Росс. – Вы ни разу не вышли на связь. Что у вас тут случилось, мистер Вавилов?

Разговаривали в кабинете. Илья сидел за терминалом, с отсутствующим видом уставившись в экран, капитан «Актеона» возвышался позади него осадной башней.

– Ничего, – буркнул Илья, неуверенно трогая клавиатуру.

– Подключиться надо, – без раздражения, хоть и во второй уже раз, напомнил капитан Росс. – Вот, прекрасно. Видите, сколько писем? Возьмите последнее. Управляющий говорил, что покупатель повысил цену. Вы этого и добивались молчанием?

– Нет, – со странной улыбкой ответил Илья. – Деньги меня мало интересуют.

«Странно, – подумал капитан Росс. – Не ожидал от него».

– Что с вами случилось за неделю? – спросил он. – Извините меня, мистер Вавилов, но вы ведёте себя странно. Я бы рекомендовал вам вернуться на Землю, тем более что это совпадает…

– Тем более что это совпадает с моим собственным желанием, – ответил, широко улыбаясь, Илья Львович.

Глаза его при этом оставались холодными, но сумасшедшинка, замеченная капитаном Россом при встрече в кессоне, никуда не делась.

– Отлично. Значит, ваши интересы совпадают с интересами моего начальства. Каким же будет ваш ответ?

– Вы о чём? А, об этом письме… Да. Можете обрадовать начальство. Я продам ресторан.