Избранное - Виктор Голявкин

– Все мимо, – сказал Павел, – в молочко.

– Куда? – не понял я.

– Намарал, – сказал Павел.

– И я намарал, – сказал Вовка, глупо улыбаясь.

– Оба намарали, – улыбнулся я так же глупо.

– Пора и домой, – зевнул Вовка.

С такими результатами стыдно домой возвращаться.

Но сколько бы сейчас мы ни стреляли, ничего ведь не изменится.

Для начала бы глаз закрывать научиться…

– А сейчас, ребята, – сказал Павел, – следует наше оружие смазать.

Когдавойна-метелицаПридет опять,– Должны уметь мы целиться,уметь стрелять, —

прочел я на плакате в сарайчике.

– До стрельбы нам пока рановато, – сказал Павел, – в дальнейшем займемся теорией, сами сделаем станок, я готов с вами повозиться.

– А сюда придем? – спросил я.

– Непременно придем.

Возьмем винтовки новые.На штык флажки. И с песнеюв стрелковыеПойдем кружки! —

вспомнил я следующие строчки.

Обратно шли молча.

И ехали молча.

Так долго добирались и промахнулись.

Старались, целились, стреляли и… намарали…

7. Поручение

– Ты мне страшно нужен, – сказал мне управдом во дворе.

Никогда я ему не был нужен и вдруг нужен.

– Я тебя знаю, и ты меня знаешь, – сказал он, – достаточно ли мы друг друга за войну узнали?

– Достаточно, – сказал я.

– Безобразия твои не в счет, не стоит вспоминать.

– Какие безобразия?

– Не стоит вспоминать.

– Не стоит так не стоит, тогда и говорить об этом не стоит.

– У меня к тебе поручение, – сказал он.

– Какое?

– Покрасить чердак.

Я думал, он шутит. Кому сейчас надо чердак красить, красоту там наводить.

– Очень нужно, – сказал он. – Особая противопожарная краска с известью имеется, два ведра достал.

– Внутри красить или снаружи?

– Конечно, внутри, а не крышу. Смотри, крышу мне не покрась.

– А я и не собираюсь красить, – сказал я.

– Два ведра краски достал, – сказал он.

– Ну и что?

– А красить некому.

– А кисть есть?

– Все есть. Рабочих рук нет. Сам бы красил, да времени нет. То сюда, то туда – целый день.

– Не беспокойтесь, крышу не покрашу, – согласился я.

– Чтобы известь в глаза не попала, смотри.

– Не беспокойтесь, не попадет.

– Нужно срочно, – сказал он, – таков приказ.

– Сейчас и начну.

– А потом доложи.

Я покрасил, ему доложил. Он проверил, похвалил и говорит:

– Есть еще один чердак, в другом доме, как ты на это смотришь?

– Нормально, – говорю, – а краска есть?

– Два ведра достал, – говорит, – не согласишься ли покрасить?

Я согласился.

– Потом доложишь, – говорит.

Покрасил я второй чердак и ему докладываю.

– Ты меня извини, – говорит, – но есть еще чердак. Два ведра еще есть. Нет рабочих. Как смотришь?

– Мне интересно, почему вы меня все время посылаете, а не других ребят?

– Нас-то двое, – говорит.

– Кого нас?

– Ты да я.

– Ребят-то полно во дворе.

– Попробуй собери их.

– Собирать-то их нечего, раз они сами во дворе собираются.

– Да ну их, одни малыши.

– Да ну их, – согласился я, – ведь это мое поручение.

– Неужели так красить понравилось?

– Кому это может понравиться, сами посудите. Но если я выполняю поручение, должен же я его до конца выполнить.

– Один чердак остался в моем хозяйстве, – сказал управдом, – на завтра отнесем.

– А вдруг ночью налет? Останется этот чердак непокрашенным.

Я вышагивал с кистью к своему последнему чердаку и наткнулся на братьев Измайловых.

– Даю вам поручение, – решил я сплавить им чердак, а самый старший, Рамис, сказал:

– Какое еще поручение?

– Вы даже не знаете, какое поручение, – сказал я.

– А мы и знать не хотим, – сказал Рамис.

– Ну и оставайтесь.

– А ты куда? – спросили Измайловы.

– А я поручение выполняю.

– И я хочу поручение, – сказал младший, Рафис.

Конец ознакомительного фрагмента.