Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг. - Лев Регельсон

2. Ввиду того, что заграничное русское церковное управление увлекается в область политических выступлений, высшее церковное управление за границей упразднить».

Конечно, далеко не все епископы и священники, тем более не все рядовые верующие оказались на высоте духовной позиции, занятой Поместным собором и патриархом. Церковь состоит из людей, а люди подвержены страстям – и многие члены Церкви в эту небывалую по напряжению эпоху были захвачены политической и классовой усобицей. Часть Церкви, и немалая, встала на сторону «белых»; другая, не меньшая ее часть, откололась под именем «обновленчества» и стала «красной». Но духовная сердцевина Церкви, возглавляемая патриархом Тихоном, устояла от того и другого соблазна и осталась верной своему историческому призванию: свидетельствовать о Христе и призывать русский народ к единству и братолюбию, какой бы ценой ни пришлось заплатить за это свидетельство…

После «зимнего штурма» 1919 г. накал антирелигиозной борьбы несколько снижается, придерживаясь определенного «стабильного» уровня. Видимо, в этот период «неимоверных трудностей» для советской власти среди некоторых ее руководителей на время берет верх тенденция к более умеренному, более государственному подходу к проблеме религии и Церкви. Заметную роль в стабилизации обстановки в это время сыграл 5-й (ликвидационный) отдел НКЮ, возглавлявшийся П.А. Красиковым: этот орган по крайней мере удерживал местные власти от чрезмерной «самодеятельности» в антирелигиозной борьбе. Окруженная со всех сторон, Советская республика была вынуждена сформировать путем принудительного набора многомиллионную армию, значительную часть которой неизбежно должны были составить рядовые верующие – дети крестьян. Слишком обострять с ними отношения было чревато военной катастрофой. Верующим дано было понять, что отделение церкви от государства еще не означает ее немедленного уничтожения; главное – они убедились, что большая часть храмов пока что осталась в их фактическом распоряжении и что руководство Церкви во главе с патриархом Тихоном продолжает свое служение. В какой-то мере у верующих вырабатывался «иммунитет» к пропагандистскому натиску «воинствующего безбожия». Конечно, этот натиск не прекращался. Так, в 1920 г. были вскрыты мощи двух величайших русских святых: Сергия Радонежского и Серафима Саровского. Останки преподобного Серафима были выкрадены верующими при перевозке и поныне хранятся в тайном месте (написано в 1977 г. – Л.Р.).

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Париж. ИМКА-Пресс, 1977.

2

Речь идет об анонимном машинописном сборнике документов, который был мне передан Е. Барабановым, когда работа над книгой близилась к завершению. Во всяком случае, после 9 лет размышлений, собеседований и анализа доступных материалов основные выводы и оценки по поводу церковных событий 1920-х гг. были уже сделаны. Тем не менее новый сборник оказал неоценимую помощь, т. к. позволил сделать эти выводы более убедительными и всю картину – значительно более полной. Я обозначил выписки из этого сборника ссылкой «Сб. док. 2», тогда как ссылкой «Сб. док. 1» отмечены документы из архива, собранного отцами Н. Эшлиманом и Г. Якуниным.

Часть документов из обоих архивов я уточнил по первоисточникам, которые удалось тогда найти в библиотеках – в основном из советской печати 20-х гг., и ссылаюсь уже на них. В дальнейшем я заменил ссылку «Сб. док. 2» на «М. Губонин».

Значительно позже мне стало известно имя человека, составившего этот, для того времени уникальный по своей полноте, сборник: Губонин Михаил Ефимович. В качестве оценки его труда, которую я полностью разделяю, приведу слова д.и.н. С.С. Бычкова (Большевики против Русской церкви. М, 2006. С. 21–22): «Потомки вряд ли смогут по достоинству оценить подвиг М.Е. Губонина. Но мы, пережившие последние гонения агонизирующего большевистского режима, обыски и допросы, вполне представляем тот риск, на который сознательно пошел М.Е. Губонин, собирая и храня документы 20–30-х годов. В случае обнаружения этих церковных документов во время обыска он неминуемо был бы осужден на долгие годы тюрьмы или лагеря. Михаил Ефимович был не только собирателем и составителем летописи. Он, быть может, первым попытался осмыслить ключевые события в жизни Русской церкви… Мы, потомки, должны склонить голову перед исповедническим трудом М.Е. Губонина». Сборник М.И. Губонина был издан только в 1994 г., причем с большими купюрами. С.С. Бычков пишет об этом: «Печально, что издатели собранной им летописи, преподаватели Свято-Тихоновского богословского института, сочли возможным цензуровать его труд. Вместо того, чтобы дополнить его новыми, уже опубликованными в начале 90-х годов документами, они сознательно опускали те документы, которые искажали их концепцию. Суть этой концепции можно выразить очень просто – прошлое должно представать перед нами подобно ученической работе, выправленной всезнающим учителем, без присущих истории трагических ошибок…»

3

Париж: ИМКА-Пресс, 1977.

4

Москва. Крутицкое подворье, 1996.

5

Москва. Крутицкое подворье, 2007.

6

Не забудем, что это писалось в разгар НЭПа. (Примеч. авт.)