Город злодеев. Королева зеркал - Эстель Лор

будет смотреть на мой наряд; к фырканью и брызгам слюны, и, может быть, даже к ссоре, но я оказываюсь совсем неготовой к тому зрелищу, что предстаёт передо мной, когда гигантская дверь наконец распахивается.

Белла выглядит ужасно. Это не обычный восхитительный, точно выверенный уровень небрежности, который является её фирменным знаком: несколько перекошенный хвостик, свободные брюки, безупречно естественный макияж. Это нечто совершенно другое.

Великий призрак.

Белла Лойола стоит в спортивных штанах.

Футболка свисает с одного плеча, и я уверена, что вижу на ней пятно от подливки.

И...

Я так сильно хочу её обнять. Белла необходима мне, как вода умирающему растению, кетчуп картошке фри, хвост русалке.

– Мэри Элизабет? – она щурится и быстро моргает, будто ей больно смотреть на свет.

– Да, привет. Я же писала тебе сообщение? Ты же сказала мне прийти?

Она едва заметно показывает, что узнала меня, но, конечно же, не приглашает внутрь. Быть может, моё сообщение и её ответ мне только почудились.

– Я знаю, что ты мне писала, – говорит Белла, и я выдыхаю. – И я ответила, помнишь? Я не сумасшедшая.

Да, но я сама вполне могла сойти с ума.

Белла упирает руку в бедро и раздражённо выдыхает, затем смотрит налево, направо, хватает меня за предплечье и тащит в дом, захлопывая за нами дверь.

– За тобой следили?

– В последнее время за мной часто следят, – говорю я. – Но сейчас нет, непохоже. По крайней мере, я никого не заметила.

Я собираюсь извиниться и объяснить ей, что происходит и почему я хочу поговорить, но мой настрой ускользает, когда Белла затаскивает меня в прихожую.

– Совсем никого?

– Да.

– В наши дни нельзя быть слишком осторожным. Осторожность, осторожность, осторожность. Именно то, что нужно. Дозор и всё такое. – Белла сжимает мою руку, и я чувствую затхлый запах, будто она не принимала душ несколько дней. Обычно она пахнет летними цветами: свежо, просто и мило. – Я так рада, что ты со мной связалась, – продолжает Белла. – Ты единственная из моих знакомых одновременно Наследница и детектив.

– Я больше не детектив...

– Бла-бла-бла, я тоже больше не такая. Это неважно.

Наши голоса отдаются в комнате эхом. На тарелке на обеденном столе лежит надкушенный бутерброд трёхдневной давности. Фантазия и Стелла, мать и тётя Беллы, обычно наслаждаются множеством вкусных блюд, праздничной фоновой музыкой и смехом, но сейчас этого нет, и дом кажется пустым и строгим, несмотря на тёплый, уютный декор.

– Где твоя мама? Твоя тётя?

– О, они уехали на какую-то конференцию на неделю, – рассеянно отвечает Белла. – Что- то о том, как научиться жить волшебно без магии. В основном они едят и наслаждаются массажем. – Она продолжает смотреть в сторону бального зала, будто не может сосредоточиться на мне.

– Послушай, – начинаю я. – Я хотела попросить прощения за...

– Мне не нужны твои извинения, – Белла наконец останавливает свой взгляд на мне, и меня тревожит сочувствие, которое я в нём нахожу. – Ты тоже многое потеряла.

– Я в порядке, – говорю я. – Я практически ходячий доспех.

– Хм, – с сомнением произносит Белла, – никаких чувств, да?

Я улыбаюсь, но шутка причиняет боль. У меня слишком много чувств. Всегда слишком много. И Белла это знает.

– Послушай, Мэри, ты единственный человек, который может понять, что происходит, – мягко говорит она. – Ты единственная в Шраме, кто был там, единственная, кто в ту ночь потерял больше, чем я. – Она берёт мои руки в свои. – Я много думала, беспокоилась и чувствовала себя очень одиноко. Мне казалось, будто из этого кошмара невозможно выбраться, меня просто придавило его тяжестью. Но потом пришло твоё сообщение, и мне показалось, что все крёстные феи мира собрались вместе, чтобы дать мне знак.

Я убираю руки и открываю рот в притворном удивлении.

– Ты сказала про знак? У тебя что, жар? – Белла – самый рациональный человек, которого я знаю. Нужно что-то из ряда вон выходящее, чтобы она поверила в знаки. Я прикасаюсь ладонью к её лбу, будто собираюсь проверить температуру, и Белла отталкивает меня.

– О, магия, – говорит она, но на её губах играет лёгкая улыбка.

– Я думаю, тебе срочно нужен психотерапевт.

– Хорошо, хорошо, – перебивает она, – хватит.

Если бы она сама не родилась Наследницей, Белла, вероятно, была бы одной из тех людей, которые отрицают существование волшебства и считают его простым обманом.

Она улыбается немного печально.

– Для меня всё изменилось.

– Потому что из-за меня тебя уволили.

– Нет, нет, нет! – Белла отмахивается, и я замечаю её короткие потрескавшиеся ногти. – Давай просто скажем, что я очень, очень быстро выросла как личность. Что насчёт остального? Всё в прошлом. Серьёзно. Не думай об этом больше. Разве ты могла поступить иначе? Ты должна была найти своих друзей и парня. В конце концов, ты всё сделала правильно, хотя и чувствовала искушение. Ты не пошла с ними, хотя хотела. Ты вела себя этично, что нелегко, и мне жаль, что меня не было рядом. Я слишком увлеклась, жалея себя, чтобы протянуть тебе руку помощи в последние несколько дней. Я должна была быть рядом с тобой.

– Нет. Я этого не заслуживаю...

Белла берёт мою ладонь и серьёзно смотрит на меня. Я набираюсь мужества. Она собирается копнуть глубже, поговорить со мной о Джеймсе, о шефе. Мне придётся держать эмоции в узде, чтобы не развалиться на части, даже если мне этого не хочется.

Но вместо этого Белла тащит меня в гостиную.

– Эй! Что ты делаешь?

– У нас не так много времени, чтобы тратить его впустую. Я же сказала: то, что ты мне написала, – это знак. Видела, что происходит? Я имею в виду, ты видела новости? Драку прошлой ночью? Я слышала, что все окна в «Чаепитии» разбиты.

Я останавливаюсь. Я не видела такого в новостях. «Чаепитие» – культовое место Шрама, которое принадлежит крёстной матери моего Джеймса, Делле, – ещё одному человеку, которого я не видела после битвы. Она, должно быть, подавлена.

– Ты не знала, – говорит Белла.

– Нет. Не знала.

– Мне очень жаль, Мэри. Правда жаль.

– Да, мне тоже.

Белла стискивает меня в объятиях. Это быстрые объятия, но я так сильно в них