Боксер-7: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Вдруг в одном из передних зрительских рядов я увидел представителей кубинской делегации.

«Интересно, что они здесь делают?» — подумал я. «Ведь мы с ними должны были встретиться только на чемпионате мира, а он еще далеко впереди. Может быть, решили подготовиться заранее и посмотреть на своих будущих соперников живьем, в деле?»

Глава 8

В принципе, я кубинцев понимал. Посмотреть здесь действительно было на что. Уровень бокса, который демонстрировали участники чемпионата Европы, оказался очень высоким. Конечно, это было и неудивительно — ведь кого попало на международный чемпионат вряд ли отправят — но все-таки многие из боксеров превосходили даже завышенные ожидания. Поэтому тем, кто решил заранее понаблюдать за своими будущими соперниками по чемпионату мира и олимпиаде, была предоставлена весьма богатая пища для размышления.

Что касается меня, то я, разумеется, с особенным волнением следил за выступлением нашей, советской сборной. В этом смысле в первый день мне повезло — я «отстрелялся» раньше всех и теперь мог со спокойной душой смотреть, как будут выступать другие советские ребята. Рядом со мной пристроился Сеня и другие динамовцы, которым все происходящее было пока еще в новинку.

— Миш, ты за кого болеешь? — тихонько спросил меня Сеня.

— Я сейчас не столько за кого-то болею, — объяснил ему я, — сколько смотрю.как кто работает. Болею-то я всегда за наших, советских. Но у других бойцов тоже есть что перенять. И потом, мало ли с кем придется еще встретиться на ринге?

— И что? — не понял Сеня. — Ты все равно пока еще не знаешь, с кем дальше драться будешь. Даже на этом чемпионате, не говоря уже о… когда-нибудь там потом.

— Не знаю, — согласился я. — Но все равно понимать особенности разных боксеров будет нелишним. Заодно и свой арсенал приемов и тактик можно будет расширить.

— Голова ты, Мишаня, — восхищенно произнес Сеня. — Я бы вот не сообразил. Хотя мне тоже интересно, кто как бьется.

Я напустил на себя скромный вид и промолчал. То, что я объяснял Сеня, диктовалось моим опытом из прошлой жизни, и, если бы я переживал все это совсем впервые, то, может быть, и сам бы не додумался так пристально изучать выступления остальных. Зато теперь я смотрел на каждого боксера с тройным вниманием.

В целом наша сборная выступала ровно. Почти все участники сумели выйти в следующий этап турнира. Что касается меня, то я как болельщик с особым интересом наблюдал за боями Тамерлана и Славика. Как и я, они были перегружены вчерашней игрой в регби, и, по идее, это не могло не сказаться на их состоянии и физических возможностях. Мне было интересно, насколько вчерашний вечер их вымотал и как они намерены выходить из этой ситуации. Все-таки в таких случаях можно многое почерпнуть и для себя.

Так оно и получилось. Будучи нагруженными игрой в регби на коленях, Тамерлан и Славик были вынуждены прикладывать гораздо больше усилий. чем обычно. Даже заведомо проходные соперники теперь оказывались для них серьезной проблемой. А это уже был риск. Я помнил по себе: в таком состоянии порой сам не понимаешь, сколько еще сил у тебя осталось и надолго ли тебя хватит.

— Гляди, Миш, — пнул меня локтем неугомонный Сеня, — по-моему, наш казах сейчас упадет.

— Ох, не хотелось бы, — задумчиво проговорил я, наблюдая, как Тамерлан хватается рукой за канаты, чтобы удержать равновесие. Мне тоже не нравилось его состояние — хотя, быть может, это в какой-то степени было игрой для отвлечения внимания соперника?

— Да, если Тамерлан вдруг проиграет… в общем, хорошо, что ты уже прошел дальше! — сделал неожиданный вывод Сеня.

— Это-то, конечно, хорошо, — не мог не согласиться я. — Только давай-ка не будем раньше времени и Тамерлана сбрасывать со счетов.

Почему-то мне казалосЬ, что ход боя еще может перемениться. Конечно, я помнил все уловки Тамерлана и его тренера, с которыми мне пришлось столкнуться на чемпионате СССР. Но, несмотря на это, нужно было признать, что и собственный уровень бокса у него был весьма приличным. Уловки, конечно, уловками, но если ты не понимаешь, что делаешь на ринге, никакие уловки тебе не помогут. Здесь же, на чемпионате Европы, Тамерлан показал еще и свой достаточно сильный характер.

Первые два раунда действительно прошли для него тяжеловато. Тамерлан много двигался, продышался и в результате стал раз за разом пропускать удары соперника, вследствие чего заметно отстал от него по очкам. В перерыве между вторым и третьим раундами я увидел, как он о чем-то разговаривает со своим тренером, и, судя по выражению лица тренера, он что-то внушал Тамерлану, пытаясь вдохновить своего подопечного на финальный бросок. И у него это получилось! На третий раунд Тамерлан вышел таким посвежевшим, как будто первых двух вообще не было.

— Гляди-ка, у нашего казаха, похоже, второе дыхание открылось, — прокомментировал Сеня, который широко раскрытыми глазами смотрел на это чудо перевоплощения.

— Я же говорил — не надо ставить на нем крест, — обрадованно ответил я. Впрочем, несмотря на свой оптимизм, я все-таки старался не делать чересчур восторженных прогнозов. Хотя на этот раз, похоже, Сеня был прав. Тамерлан разумно сменил тактику и добился того, что его соперник начал заметно выдыхаться и его стало намного проще подловить. В результате наш казах оставил этот поединок за собой с заявленным преимуществом по очкам.

— Ну все! — облегченно выдохнул Сеня. — Теперь-то уж самое тяжелое для нашей команды позади.

— Почему ты так в этом уверен? — спросил я.

— Так ты посмотри, какой у него был соперник! — объяснил мне Сеня. — Уж если мы такого одолели, то остальное вообще как по маслу пойдет! Во всяком случае, я уж не знаю, что может быть еще сложнее!

Однако сложнее всего пришлось Славику Калганову. Он повторил ту же самую ошибку, которую до него совершали многие из боксеров: с первых же секунд открывающего раунда Слава с максимальным усердием включился в бой, и каждое его движение, каждый удар наносился с такой силой, как будто это была последняя его секунда на ринге вообще. Я бы мог понять, если бы это был действительно последний бой перед уходом на заслуженный отдых, но вот так растрачивать свои силы с самого начала было, на мой взгляд, просто неосмотрительно.

Правота моя подтвердилась уже очень скоро, когда в перерыве между вторым и третьим раундами Славик, отойдя в угол к своему тренеру, не смог даже восстановить дыхание. Он откровенно задыхался, и, по-хорошему, сейчас ему требовался не ринг, а диван на несколько часов. Такая растрата сил даром не проходит. Однако спортивные правила суровы, и здесь нет места жалости и сентиментальности. Соперник Славика оказался крепким темповиком с отличным кардио. По всему было видно, что для него провести еще несколько таких же агрессивных раундов было раз плюнуть, в то время как у нашего белоруса уже язык висел на плече.

— Ну, что теперь скажешь? — спросил я Сеню, который был весьма озадачен происходящим.

— Что-то я, кажется, погорячился, — признался он. — Тут, похоже, все еще серьезнее становится…

— В спорте всегда так, — заметил я. — Посмотрим, как наш белорусский товарищ будет выкручиваться.

— Ох, не знаю, как бы я на его месте выкрутился, — покачал головой Сеня. — Думаешь, у него еще есть шанс?

— Шанс-то есть, — подтвердил я, — только для этого потребуется сделать практически невозможное.

Славику и впрямь нужно было срочно что-то предпринимать. По всей видимости, его тренер понимал это не хуже меня, потому что как только Слава подошел к нему после второго раунда, он набросился на него, я бы сказал, с остервенением.

— Слава, так же твою растак! — буквально закричал он на него. — Ты что вообще творишь?

— А что я творю? — флегматично отозвался Славик. — Я работаю…

— «Работаю»! — зло передразнил его тренер. — Пока что твой соперник работает, а ты бестолково размахиваешь руками! Вот на хрена ты так тратишься, скажи мне?