Я стираю свою тень 9 - Сергей Анатольевич Панченко

— Полина пугается, когда я вдруг решаю запеть, — признался здоровяк.

— Мы не испугались, — похлопал его по плечу Трой. — Напротив, я решил первым делом по возвращении посмотреть этот же сериал про мушкетёров.

— Обязательно позвони, как посмотришь, обсудим, — обрадовался Апанасий.

— Непременно.

— Что у нас по маршруту? — поинтересовался я у Троя.

— Идём на равных. Дистанция в сто прыжков до маяка колеблется, но не сильно. Мы нагоняем, потом отстаём, когда останавливаемся на калибровку.

— А сколько мы уже в пути?

— Трое суток и семь часов.

— Пограничные буи уже миновали?

— Давно. Мы идём по территории, на которой, согласно общепринятым данным, очень низкая плотность разумной жизни. Имеется в виду биологическая, похожая на ту, что составляет костяк сообщества цивилизаций в обитаемой части вселенной. Всякие разумные кристаллы, плазмы и газы не в счёт. Их разумность бывает сложно определить. Например, для биологической формы познанием мира является необходимость распространения по нему, непрерывное увеличение ареала расселения. А вот для разумной звезды этого совсем не нужно. Ей вообще непонятно что нужно. Весь цикл своего существования она проводит в хороводе планет, изредка жонглируя ими и управляя процессами на их поверхности. Скукота, больше напоминающая примитивную жизнь одноклеточного существа. Если бы не массивы данных, которыми им приходится оперировать, звёзды точно можно было бы отнести к простейшей форме разума.

— Неуютно становится от мысли, что мы углубились в неизведанные дебри. — Я посмотрел на экран.

Там светились звёзды, ничем не отличимые от тех, среди которых мы были два и три дня назад. Разве что плотность их стала чуть ниже, но это могло быть вызвано более засорённым межзвёздным пространством.

— Было бы неплохо погрузиться в криосон и проснуться, когда корабль даст знак, что мы добрались до места назначения, — предложил Трой.

Напоминание о криосне вызвало у меня резко отрицательные чувства. Я передёрнул плечами.

— Лучше посмотрю дурацкие шоу да погоняю на багги по дну каньона, чем добровольно заморожу себя.

Этим я и занялся, коротая часы и даже дни. Обстановка за окном начала меняться. Всё чаще после очередного прыжка попадались зоны с плотным светящимся газом, в которых ещё не началось образование звёздных систем. Приборы регистрировали мощные излучения, но недостаточные, чтобы потерять связь с маяком, а ему, в свою очередь, не потерять следы работы двигателей корабля похитителей.

— Непонятно, зачем пришельцев из такой тьмутаракани понесло на нашу Землю? — задал вопрос Трой. — По вселенским масштабам наткнуться на неё — один шанс из триллионов.

— Все дороги ведут на Землю, — многозначительно произнёс Апанасий. — Есть в ней особый магнетизм. Была же причина, по которой на ней зародилась жизнь, составляющая значительную часть вселенского коллектива.

— Ещё меньше шансов было поймать моего батю, — засмеялся я. — Однако пришельцы пошли наперекор теории вероятности и поймали именно его.

— А вдруг он ключ к познанию чего-нибудь важного? — предположил Апанасий. — Вдруг в его генах закодирована информация, записанная древними цивилизациями, дающая возможность возвыситься над остальными.

— Ага, у него там записана информация, что пиво после водки нельзя, что он дома главный, но мать главнее, что сына надо ругать, иначе кружку воды на смертном одре не подаст, — пошутил я про отца, пока он не слышит. — Если у него была информация в генах, то она и мне должна была перейти.

— А вдруг они забрали твоего отца в качестве ловушки, чтобы ты сам явился им в руки? — не унимался здоровяк.

— Не, теория вероятности кажется мне убедительнее, — отмахнулся я от его наивных предположений.

Пролетели сутки, затем ещё одни. Кажется, корабль пришельцев и не думал останавливаться. Всё чаще выход из подпространства случался в таких местах, которые и космосом было трудно назвать. Это могли быть огромные пространства ионизированного светящегося газа, зелёного, красного, жёлтого цвета с более яркими, иногда белыми пятнами сгустков уплотняющегося вещества, прародителями будущих звёзд.

Из-за усложняющейся навигационной обстановки пришлось пожертвовать временем калибровки двигателей и подготовки к прыжку, чтобы нагнать маяк. В случае потери сигнала миссия по спасению проваливалась окончательно. Из-за этого в нашем маленьком коллективе чувствовалось эмоциональное напряжение. Апанасий снимал его регулярными тренировками, Трой чередовал шоу и игры. А я занимался немного тем и немного другим. Надоедал Трою, чтобы он сверялся с приборами и докладывал мне о происходящем.

— За последние полчаса ничего не поменялось, Гордей. Мы в двадцати шести прыжках от маяка. Сигнал стабильный. Плотность космического вещества допускает выход на рабочей скорости.

— Мне кажется, мы летим на край вселенной, куда ещё не дошла волна Большого взрыва, и там ничего нет, — поделился я своими предположениями.

— Для гражданских судов далеко, а исследовательской аппаратурой эти области вселенной изучены, — пояснил Трой. — Смысла селиться тут нет, когда в обитаемой части не освоено девяносто девять и девять десятых процентов планет.

— Я как представлю расстояние между Землёй и местом нашего очередного выхода из прыжка, то мне так тоскливо становится, — признался я. — У меня в голове даже цифр таких нет, чтобы подсчитать расстояние.

Аппаратура корабля издала какой-то звук. Трой погрузился в показания через нейроинтерфейс.

— Маяк остановился, — произнёс он взволнованно. — Мы можем посмотреть эту область.

На экране судна появилась графическая информация. Так как исследовательские суда изучали эту часть космоса в основном удалённо, используя различные способы сканирования, то и представлялась она в довольно упрощённом виде. Корабль пришельцев остановился на орбите четвёртой планеты, входящей в систему молодой звезды, диаметром в полтора раза больше солнечного. У планеты имелись два спутника. Один составлял одну восьмую диаметра планеты, второй — одну двенадцатую. Планета обладала мощным магнитным полем, а в кислородной атмосфере присутствовали примеси газов, реагирующие на него активным свечением. Из-за этого в оптический прибор её можно было принять за небольшую звезду.

— Это всё, что известно о планете. Там можно дышать и там всегда светло, — подытожил Трой.

— И скорее всего, там есть реки, в которых полно рыбы, — пошутил я. — У меня новая теория насчёт исчезновения отца. Он повстречал инопланетян и рассказал им, как мало стало рыбы в наших озёрах, а они ему сообщили, что у них в водоёмах рыбу ловить не переловить, а сами жители планеты страдают повальной аллергией на неё и предложили сгонять на