Социализм для джентльменов - Бернард Шоу

Несообразности анархизма

Многие газеты, которые защищают существующий общественный порядок, не делают никакого различия между социалистами и анархистами, потому что и те и другие относятся одинаково враждебно к этому порядку. По словам этих газет все революционеры – социалисты, все социалисты – анархисты, и все анархисты поджигатели, убийцы, воры и развратники.

Это является следствием того, что французский или итальянский преступник, который читает газеты и у которого сильно развито воображение, будучи застигнут на месте преступления, объявляет, что он принципиальный анархист. Во всех странах более пылкие и беспощадные темпераменты среди недовольных обозначаются общем именем «анархист», потому что оно указывает на отчаянную. энергичную, немилосердную борьбу с существующими несправедливостями. Поэтому с самого начала необходимо заметить, что существует много политических противников подобного строя, которых ошибочно называют анархистами и, кроме того, существуют лица, которые называют себя так сами по незнанию, хотя они вовсе не являются анархистами в том смысле, в каком употребляется это слово в данном очерке.

С другой же стороны многие лица, которые сами себя не называют анархистами и не считаются за таковых и другими, в своей оппозиции против социализма, становятся открыто на анархическую точку зрения, как писатели, сочинения которых я рассмотрю подробнее. Они не доверяют государственному управлению и являются ревностными поборниками преимущественных прав индивидуума; они предлагают, поскольку это в человеческих силах, ограничить государственную власть и расширить права индивидуума в противоположность социал-демократу, который предлагает демократизировать государство и взвалить на него всю работу по организации главных отраслей промышленности, от которых зависит наша жизнь и наша свобода и без права собственности и права контроля на которые мы неизбежно должны оставаться рабами тех, кто фактически владеют ими и контролируют их: таким образом он думает превратить государство в существенную часть социального организма.

Конечно, существуют естественные границы для применения обоих воззрений; анархисты и социалисты одинаковым образом подчинены тому вздорному аргументу, что ни одна из обеих партий не согласуется со своим принципом, так как не может быть всецело проведено ни общее попечение об индивидууме, ни индивидуальная свобода от общего контроля. Я надеюсь, что в последующей критике анархизма не встретится более подобной диалектики. Она ограничивается предложенными анархистами правилами и не желает возбуждать никаких дебатов по поводу целей и принципов. Так как относительно целей и принципов мы все согласны друг с другом. Справедливость, добродетель, истина, братство, высшие моральные и физические интересы народа дороги не только социал-демократам и анархистам, но и тори и вигам, радикалам и, по всей вероятности, также и героям динамита. Мне приходится иметь здесь дело с теми методами, при помощи которых желают осуществить эти идеалы.

Довольно подробное, экономическое описание «индивидуалистического анархизма» можно извлечь из статьи: озаглавленной «Государственный социализм и анархизм: до какой степени они согласуются и до какой степени откланяются друг от друга». Она появилось в марте 1888 года в анархической газете «Liberty», которая до сих пор издается и редактируется автором этой статьи Беньямином Р. Туккер, и была тогда опубликована в Бостоне и Массачузетсе. Любой номер этой газеты показывает, что Туккер, как честный, здравомыслящий и храбрый человек, толкующий индивидуалистический анархизм при посредстве чисто интеллектуальных методов, может считаться наиболее способным оратором своей партии.

«Экономические принципы современного социализма», говорит Туккер, являются логическим отвлечением из того принципа, который Адам Смит развил в первых главах своего «Wealth of Nations», и который заключается в том тезисе что труд является истинным мерилом цены.

Из этого принципа три человека (Джосия Уоррен, Прудон и Маркс) выводят заключение, что естественным вознаграждением труда является его продукт».

Но социалист, достаточно опрометчивый, чтобы признать эту экономическую точку зрения, сейчас же очутится во власти доктрины вигов «Laisser – faire» [«оставь в покое» – фр.]. Против этого Туккер не станет возражать. Он скажет: «Почему же, нет? Laisser – faire это как раз то, чего мы желаем. Уничтожьте монополию денег, пошлины и патентов. Оставьте только владение землей, которое основано на частной собственности и на личной обработке земли и социальная проблема, как обеспечить работающему продукт его собственного труда, будет просто на просто разрешена тем, что каждый будет заботиться лишь о своем собственном труде».

Может быть будет лучше, если я в оправдание моей перефразировки приведу собственные слова Туккера:

«По своему значение на втором месте стоит земельная монополия, дурные последствия которой можно, главным образом видеть, в тех странах, которые как Ирландия занимаются исключительно земледелием. Эта монополия заключается в навязанном правительством земельном владении, которое не основывается на частной собственности и личной обработке земли. Уоррену и Прудону пришла мысль, что если люди обеспечат индивидуума частную собственность и личную обработку земли, то исчезнет земельная рента и ростовщик будет иметь одной извиняющей его причиной меньше». В одной статье, появившейся в номере «Liberty» от 10 сентября 1892 года под заглавием «Странное недоразумение», Туккер добавляет: «Что касается земельного вопроса, то на столбцах этой газеты постоянно проводилось то положение, что не следует защищать никакого земельного владения, за исключением того, которое основывается на личном владении и личном пользовании». И далее»: «Анархическая система не дает никакого кодекса нравственности для индивидуума. «Заботься о своих собственных делах, это ее единственный моральный закон».

Посмотрим! Предположим, что мы могли бы распорядиться, чтобы вперед в Англии не платили ренты, и чтобы каждый мог иметь свой дом, в качестве своей частной собственности и владеть своей лавкой и фабрикой сообща с теми, с кем он работает; чтобы всякому было предоставлено право выпускать с своего собственного монетного двора деньги без клейма и налога; чтобы все пошлины на товары, патенты, издательские права сделались делом прошедшего. Попытайтесь представить самого себя действительно живущим при таких многообещающих условиях. Вы можете сделаться метельщиком улиц, торговцем, угольщиком, земледельцем, мельником, банкиром и вообще, чем вам угодно. Но что бы вы не выбрали, первое в чем вам придется убедиться это то, что результат вашей работы зависит гораздо более от того места, где вы ее производите, чем от вас самих. Если вы подметаете переход от Сент-Джемса до Albemarle-Street, то вы отлично успеваете в этой работе. Но если вас предупредят не только в этом месте, но вообще во всяком другом пункте, который лежит нейтральнее, чем, хотя бы угол Holford Square, Uslington, то вы можете работать в два раза прилежнее вашего конкурента на Piccadilly и при этом не иметь и пятой части его доходов. В таком печальном положении вы проклянете Адама Смита и его принцип, что труд есть мерило цены, и будете или защищать демократически устроенные государственно-социалистические учреждения, которые оплачивают одинаково труд всех метельщиков,