Походы Стефана Батория на Русь. 1580-1582 гг. Осада Пскова - Сергей Николаевич Бирюк

Русское командование определило четыре возможных цели Батория: «Будет король литовской придет под Луки иди поидет ко Пскову и царю и бояром, и воеводам, собрався с людми, итти в Новгород. А будет король литовской пойдет к Смоленску и царю Семиону и бояром итти в Вязьму и Смоленску помогать… А будет учнет король стояти под Куконосом и под ынши немецкими города, а ко Пскову ево не чаят, изо всех мест воеводам сойтитца во Псков».

Таким образом, весной 1580 года возможными целями второго похода Батория на Русское царство считались Кокенгаузен, Смоленск, Псков и Великие Луки. Как видно, эта оценка совпадает с вариантами, рассматриваемыми командованием противника. Что касается ливонской крепости Кокенгаузен, форпоста русской армии в этом районе Ливонии, то вариант с походом на север рассматривался Баторием в предыдущем году. В 1580 году противник уже получил доступ к реке Западная Двина – удобной водной коммуникации для атаки ливонских крепостей[139].

Гарнизоны русских крепостей[140].

* Численность гарнизонов Заволочья и Езирища неизвестна. По мнению Котарского, гарнизон Заволочья был равен невельскому, а Езерища – усвятскому.

Вариант № 1 – псковский. Основу обороны должна была составить объединенная армия из полков И.П. Шуйского и И.С. Годунова из Пскова и С.Д. Пронского из Ржевы. Армия должна была разместиться у Порхова, угрожая с фланга польско-литовским войскам, движущимся к Пскову. Армия Симеона из Волоколамска направлялась в Новгород, формируя второй эшелон. В случае движения войск Батория непосредственно против полевой армии полки Шуйского и Годунова должны были отступать сразу в Псков и оборонять его, полк Пронского оставался вне крепости для действий по коммуникациям противника. Пронский также должен был собирать выдвигающиеся из Юрьева (И.С. Туренин) и Новгорода (С. Лобанов) подкрепления[141].

Артиллерия русских крепостей[142].

Вариант № 2 – смоленский. Главная роль возлагалась на армию царя Симеона, которая должна была выдвинуться из Волоколамска в Вязьму. Здесь было назначено место для сосредоточения почти всех русских сил: псковской армии И.П. Шуйского и И.С. Годунова, ржевской армии С.Д. Пронского и отрядов из Новгорода (С. Лобанов) и Великих Лук (М. Кашин).

Вариант № 3 – великолукский. Здесь сосредотачивались ржевская армия С.Д. Пронского и отряд В. Хилкова. В качестве усиления воеводы могли рассчитывать только на небольшие отряды от других армий. Как и в псковском варианте, армия Симеона из Волоколамска также выдвигалась в Новгород, формируя второй эшелон русской армии. Псковская армия оставалась в Пскове[143].

Вариант № 4 – ливонский. Здесь русское командование опасалось, главным образом, удара по Кокенгаузену из района Полоцка с опорой на Двинский путь. Псковская армия И.П. Шуйского и ржевская армия С.Д. Пронского должны были оказать помощь Кокенгаузену или другим ливонским крепостям. Воеводы могли рассчитывать на прибытие второй псковской армии И.С. Годунова и отдельных полков из Юрьева (И.С. Туренин), Великих Лук (М. Кашин), Новгорода (С. Лобанов) и даже Смоленска (Г. Морозов).

В результате принятии оборонительной стратегии и потери инициативы главные силы русской армии были разбросаны на очень широком фронте по дуге от Ливонии до Смоленска, представляя фактически завесу. Ни один из вариантов вообще не предусматривал сосредоточения сил на главном направлении. Командование вообще не рассматривало вариант с генеральным сражением. Каждый из вариантов сводился к действиям на коммуникациях осаждающей одну из важных крепостей польско-литовской армии, с ограниченной целью – отстоять крепости[144].

Русские войска должны были ограничиться ведением «малой войны» против армии Батория – нападая на «заставы» и «станы», угоняя лошадей. Для этой цели, по мнению Б.Н. Флори, в состав передовых отрядов было включено большое количество служилых татар. Иван IV наставлял воевод: «А как будете под людьми, и вы б в одном месте не стояли, ходили б есте переходя, чтоб вас литовские люди не нашли, а на прямое бы есте дело с литовскими людьми не ставились». Одновременно предпринимались меры для усиления гарнизонов пограничных крепостей и их снабжения[145].

Выбор пассивного плана военных действий был связан с рядом причин. Начиная с Н.М. Карамзина, писавшего о том, как «гибли добрые Россияне, предаваемые в жертву врагам Иоанновою боязливостью», в исторической литературе долгое время сохранялось представление о наличии у Ивана Грозного многочисленной армии, способной противостоять армии Батория, но он, парализованный страхом, не решился приказать ей действовать активно. Однако для выбора осторожного способа ведения войны имелись и другие, более весомые причины. Во-первых, к 1580 году у царя не было возможности собрать большое войско, как, например, для похода на Полоцк в 1563 году[146].

Черновые разрядные росписи русских войск, развернутых на западном направлении в 1580 году, позволяют довольно полно определить состав соединений (перечень служилых городов и татарских отрядов) и частично их численность. В случаях отсутствия точных данных о численности служилых людей ее можно оценить, используя близкую по времени «роспись войск полка Симеона Бекбулатовича 1581 года»[147].

Реконструкция численности русской армии на северо-западе в 1580 году[148]

К сожалению, не имеется полных данных о стрельцах, которых в крепостях Псков, Новгород, Смоленск было достаточно много. Имеются сведения о составе стрелецкого гарнизона Пскова (1000 городовых и 1700 московских). В таблицу «Реконструкция численности русской армии на северо-западе в 1580 г.» не вошел полк Симеона Бекбулатовича, формировавшийся в Волоколамске, однако большую его часть должны были составить соединения из полков, указанных в таблице. Также в состав полка Симеона Бекбулатовича входили всадники 10 служилых городов общей численностью около 1500 человек, не входившие в состав отрядов, указанных в таблице. По семи служилым городам данных по численности на 1580–1581 годы не сохранилось. В указанную таблицу не включены гарнизоны крепостей Ливонии и на литовском рубеже, в состав которых, помимо значительного числа осадных людей, входили и небольшие отряды дворян и детей боярских.

Что касается послужильцев, то к концу XVI века только один из десяти служилых людей по отечеству мог выставить одного боевого холопа. На описываемый период доля послужильцев в составе поместной конницы была незначительной[149].

По подсчетам Н.В. Смирнова, общее число конницы на театре боевых действий составляло 12 000—14 000 человек, даже с учетом боевых слуг. В расчет включены данные таблицы «Реконструкция численности русской армии на северо-западе в 1580 г.», потенциальная численность Симеона Бекбулатовича (ок. 1500 чел.), примерное число дворян и детей боярских семи служилых городов, данных по которым нет (ок. 1000 чел.), и несколько сотен