С иголочки. Мужской костюм времен заката Российской империи - Никита Алексеевич Оводков

магазина, в котором лежали две пары практически неношеных дамских ботинок дореволюционного периода от предприятия «Скороход».

Незадолго до этого я получил письмо от жителя Петербурга о том, что у него вот уже 20 лет на дачных антресолях лежат замечательные «скороходы». Прикрепленные снимки развеяли мои сомнения, так как обозначение торговой марки фигурировало на подошве по всем правилам дореволюционной орфографии, с «ять» на конце, хотя я множество раз сталкивался с заблуждением о невероятно «старинных скороходах» советского периода.

Ботинки оказались практически не ношенными и в сравнении с нынешней массовой продукцией напоминали обувь, пошитую на заказ, с кожей в потрясающем состоянии, без трещин и почти без деформаций.

Обувь – один из важнейших элементов в гардеробе обитателя городских джунглей. В крепостной России обитатели русской деревни обеспечивали себя обувью сами, через местных ремесленников. Среди горожан же существовали две категории покупателей обуви: рабочий человек приобретал обувь на базарах и ярмарках, в том числе привезенную ремесленниками из деревни на продажу, а зажиточный человек шил обувь под заказ у городского ремесленника.

К концу XIX века обувная сфера, как и в целом сегмент одежды, была затронута процессом демократизации моды, являвшемся следствием роста мирового фабричного производства и ряда других факторов. Недоступная ранее более-менее качественная и удобная обувь стала доступной не только представителям привилегированных классов. В значительной степени в этом была заслуга активного развития массового обувного производства в США в середине – третьей четверти XIX века[103]. В этом процессе важную роль играли обувные станки, появление которых позволяло осуществить переход от мелкого ручного производства к механическому обувному предприятию.

Обувные изделия предприятий «Скороход» и «Треугольник» конца XIX – начала XX в., слева направо: дамские ботинки на шнуровке, галоши, ботики мужские

История двух крупнейших предприятий по производству доступной обуви, «Скороход» и «Треугольник», образованных во второй половине XIX века, связаны с семьей немецких капиталистов Кирштейнов. Основатель этого дела, франкфуртский подданный Генрих (Андрей Егорович) Кирштейн, прибыл в Санкт-Петербург в 1825 году[104]. Чуть позже он открывает фабрику по изготовлению изделий из резины, а в 1833 году уже получает государственную медаль «За трудолюбие и искусство». В 1836 году он разрабатывает и патентует способ изготовления обуви с резиновым верхом и кожаной подошвой – звучит очень современно. Его деятельность по производству резиновых изделий сама по себе была новаторской. Процесс создания резины из каучука путем смешивания с серой и прогревом (вулканизацией) был разработан американцем Чарльзом Гудьиром лишь через несколько лет, в 1839 году[105].

Мужские обувные изделия частных мастерских конца XIX – начала XX вв., слева направо: ботинки «балморалы»; ботинки, сапожная мастерская О. Р. Зеебоде, Санкт-Петербург; полуботинки, обувная мастерская Алпо Колехмайнена, Выборг, принадлежали москвичу, извозчику/шоферу В. Андрианову; спортивная обувь (для занятий борьбой)

Дальнейшие события, происходящие внутри и между предприятиями, дают понять, что «Скороход» и «Треугольник» представляют собой одно рыночное целое. В 1860-е годы бразды правления семейного дела берет в свои руки будущий купец 1-й гильдии Генрих Кирштейн-младший[106]. Немного ранее, в 1859 году, в Петербург прибывает немецкий предприниматель Фердинанд Краузкопф с намерением наладить здесь производство резиновой обуви. Он быстро включается в работу и собирает вокруг себя купцов: Людвига Гейзе, Дирсена, Шмидта, Роберта Стори. В том же году они арендуют участок земли на Обводном канале, и летом I860 года предприятие начинает выпускать резиновую обувь[107]. Вплоть до начала XX века предприятие работало под названием «Товарищество Российско-американской резиновой мануфактуры» (ТРАРМ), а с 1908 года стало называться «Треугольник», это стало торговой маркой. Грамотные маркетологи предприятия проработали дизайн галош, позаимствовали прочный задник со шпорой «американского» типа, который в США не прижился[108]. На подошве зашифровали все важные события: образование в 1860-м году, переименование в «Треугольник», символ предприятия в виде красного треугольника (несмотря на то, что действительно «Красным» предприятие стало только при советской власти), получение права размещения «государственного орла» и прочее.

Клейма на подошве галош – знак качества продукции

В 1862 году происходит слияние фабрики по производству галош и резиновых изделий Кирштейна «Гумми и Гуттаперчи» с «Товариществом Российско-американской резиновой мануфактуры» (будущий «Треугольник»). Кирштейн уходит от сегмента «обуви для обуви» из инновационной резины и сосредотачивает свое внимание исключительно на обуви; в 1882 году учреждается новая фирма – «Товарищество С.-Петербургского механического производства обуви». Параллельно с этим в своем «резиновом» сегменте продолжает развиваться предприятие Краузкопфа.

С 1882 года обоими предприятиями руководили практически одни и те же члены правления: Генри Кирштейн-младший, Франц Утеман, Фердинанд Краузкопф (учредитель будущего «Треугольника»), Густав Гейзе и Иоганнес Шмидт[109]. Это объясняет обоюдную и взаимовыгодную рекламу – в печатных прейскурантах и магазинах покупателям предлагалось сразу к обуви приобрести галоши. Ведущими специалистами на предприятии были немцы, они же преобладали среди среднего технического персонала. Интересно, что в 1880-е годы модельным мастером будущего «Скорохода» являлся некий немец по фамилии Вейс. В будущем имя Генриха Вейса как владельца известного обувного магазина на Невском, 66 и поставщика двора будет очень известно в Санкт-Петербурге.

Доступность и качество обуви «Скорохода» и галош «Треугольника» легко подвергнуть анализу на основе изучения двух пар из коллекции. На сегодняшний день примерно так выглядит обувь стоимостью от 15 000 до 25 000 рублей, как представленная на прилавках магазинов, так и предлагаемая к пошиву под заказ. В этот же раздел сравнительно качественного масс-маркета сейчас попадает, помимо обуви, и некоторая одежда, например американская классика от Levi’s и Wrangler. Однако, затрагивая темы масс-марке-та и доступности одежды и обуви, нельзя не отметить, что скрытое от глаз покупателей внутреннее устройство предприятий по пошиву даже качественного масс-маркета не так радужно, как это могло бы показаться. Как во второй половине XIX века, так и сегодня предприниматели ищут способы умножения своих капиталов. Тогда крепостная Россия с дешевой и социально незащищенной рабочей силой прекрасно подходила для этого. Рабочие заводов весьма плотно сталкивались с «интенсивной эксплуатацией, столичной дороговизной и скверными жилищными условиями»[110]. Будет вполне корректным сравнить условия рабочих некоторых вредных русских производств конца XIX – начала XX века, например кожевенных, с условиями работы крайне токсичных шляпных мастерских в первой половине XIX века – полвека и промышленная революция не изменили ситуацию. Пример российского «Скорохода» позволяет уверенно предполагать, что попытки улучшить условия рабочих, пригласив, например, врача для санитарной проверки, заканчивались получением им взятки от руководства.

А теперь