Мародеры на дорогах истории - Аполлон Григорьевич Кузьмин

и прогерманские "верхи", Россия несла в мир уже в XIX веке. И, как отмечал в конце прошлого столетия Н. Миклухо-Маклай, расизма (полигенизма), господствовавшего во всех странах Европы, Россия не приняла "даже на полицейском уровне".

Идея равенства — единственная серьезная угроза новому мировому порядку и главное оружие, которым могут воспользоваться народы, предопределенные к уничтожению. И вопрос о том, есть ли ныне будущее у социализма совпадает с другим: есть ли будущее у человечества. Рабовладельческий новый мировой порядок, проявивший себя в Ираке, Югославии, расстреле "Белого дома" — вовсе не представляет интересы человечества, и он неизбежно приведет к гибели планеты. В конечном счете именно этим "врагам рода человеческого" помогли наши интеллигенты, целившие (и продолжающие целить) в коммунизм, вместо того, чтобы очистить его от агентуры Мирового правительства и чужеродных иерархических структур.

Последние выборы при всех ухищрениях властей показали, что несмотря на быстрый рост криминальных структур, социальная база "реформаторов" сужается. Нечто подобное наблюдается и в странах СНГ, и в государствах бывшего соцлагеря. В прекрасном анализе Института социально-политических исследований ("Подмосковные известия", 19.08.93) убедительно доказано, что в капитализм XX века мы безнадежно опоздали, да и психологически он нам все равно бы не подошел. Но альтернатив россиянину пока не предложили: половина к избирательным урнам не пришла, а из остальных — большинство пошло за Жириновским. Явно от отчаяния: нет выбора. "Гамельнские крысоловы" опутали паутиной патриотические организации и издания. Упомянутый аноним, справедливо замечая, что свою историю у нас не знают, обещает дать нам "свой вариант" нашей истории. И дают. Пангерманизм, пантюркизм, оккультизм разных мастей и прочие идеологические наркотики. В две руки с правительственными СМИ патриоты крушат в давнем и недавнем прошлом то, на чем Россия держалась и могла держаться. А в итоге — русское население сокращается со скоростью, едва ли не превышающей годы Великой Отечественной войны. И повинны в этом не только те, кто сознательно расстреливал Россию, а в еще большей степени те, кто помогал разрушителям по наивности, невежеству и амбициозной претенциозности.

Раздел II.

Ухабы на русском направлении

Ухабы на "русском направлении"[7]

Весной 1991 года я предложил газете "День" заметку о размерах татарской дани. Это был отклик на публикацию В. Кожинова в "Нашем современнике", где известная концепция Л. Гумилева о благодетельности для Руси татаро-монгольского ига подкреплялась рассуждением о чисто символическом характере собираемой татарами дани. Газета заметку не опубликовала. Появление письма Л. Гумилева в первом "Дне" нового года в рубрике "На русском направлении" прояснило позицию редакции.

Наверное, все со школьной скамьи помнят строки из песни о Щелкане Дюдентевиче: "У кого денег нет, у того дитя возьмет, у кого дитя нет, у того жену возьмет, у кого жены нет — сам головой пойдет". Картина эта вполне подтверждается данными о размерах татарской дани (кстати, на среднеазиатском материале тоже): ее не смогли бы выплатить большинство крестьян и в начале нашего века. Не сказать об этом было бы просто непорядочно. К тому же получалось, что я, как единственный профессиональный историк редколлегии "Нашего современника", разделяю ответственность за напраслину, легкомысленно пропагандируемую журналом. Статья в "Молодой гвардии" (№ 9 за 1991 год) и была ответом на выступление Л. Гумилева и В. Кожинова в "Нашем современнике".

Публикацию в газете, несомненно, надо приветствовать: она поможет разобраться, что же происходит у нас на "русском направлении". К тому же обычно Л. Гумилев от спора с оппонентами уклоняется: он понимает, что паразитировать на невежестве публики нельзя бесконечно. Редкие его ответы обычно написаны по принципу "в огороде бузина…". Достаточно вспомнить его ответ Б.А. Рыбакову, блестяще разрушившему фантазии о "позднем" происхождении "Слова о полку Игореве": он назывался "Нужна ли география гуманитарам", и даже не затрагивал существа спора.

Письмо в газете "День" выдержано в таком же ключе. Читатель, пожалуй, не догадается, что обсуждается материал Л. Гумилева в "Нашем современнике": автор ни разу не упоминает об этой публикации и предлагает обсуждать его книги. Надо ли это понимать как отказ от самой публикации в журнале? Или автор просто не помнит, где что писал, что и отразилось в названии письма: "Что-то с памятью…"?

С памятью у автора действительно плохо. Он не помнит, когда привел татарскую конницу на Чудское озеро на помощь Александру Невскому, и даже приписал появление этого эпизода оппоненту. А ведь это "открытие века" было сделано Л. Гумилевым в журнале, который его всегда охотно печатал ("Дружба народов", 1977, № 2), и до сих пор автор от него не отказывался. Очевидно, не помнит он и свой текст в "Нашем современнике", приписывая его сплошь и рядом оппоненту. В этом легко убедиться, положив рядом публикации из "НС" и "МГ". Именно Гумилев выявил "первых пассионариев, которые создали две великие державы — Литву и Россию: Александра Невского и князя Миндовга в Литве", именно он сочинил роман о походе Василия I на реку Ик. В газетной публикации на этом месте появилась Кондорча, и автор досадует, что оппонент не знает, что она впадает в Волгу, а не в Каму. Только при чем тут Василий I, и каким образом оппонент может угадать, на какую еще реку могут завести русского князя евразийские фантазии Л. Гумилева?

Перечислить все случаи забывчивости автора — значит повторить публикацию "Молодой гвардии" с весьма существенным расширением перечня фактических и логических ошибок и несоответствий. К тому же многие из этих фактов известны ученику 4-го класса (что Пекин взят монголами в 1215 году, что тысячи стенобитных орудий и прочая китайская техника использовались при осаде среднеазиатских городов, что кровавое восхождение Чингисхана начинается в последней трети XII века и открывается убийством собственного брата и т. д.). Здесь коснемся лишь нескольких относительно новых сюжетов.

Один из них касается гибели Михаила Черниговского. "А. Кузьмин, — пишет Л. Гумилев, — винит Батыя за убийство Михаила Черниговского в 1246 году. Но Михаил был уличен в государственной измене — он был на Лионском соборе, где планировалась антимонгольская война". В споре с Л. Гумилевым всегда надо начинать с уточнений. Так, в оспариваемой Л. Гумилевым статье речь идет вовсе не о "вине" Батыя: он повинен в гибели не отдельных лиц, а многих миллионов. Там просто констатировался факт.

Не был Михаил Черниговский и на Лионском соборе. Он побывал в Венгрии и Польше в поисках помощи против татар, но не получил ее. На Лионском соборе был Петр Акерович — черниговский игумен, рассказавший католическим прелатам об