Лицензия на убийство. Том 2 - Алексис Опсокополос

небольшая проблема. Я сразу не стал говорить, чтобы вам аппетит не испортить.

— Мог бы ещё минуту подождать, пока я пиво допью, если уж такой учтивый, — пробурчал Ковалёв.

— Простите, господин Лёха!

— Да не тупи ты, Носок! Плевать на пиво, что случилось?

— Нужно внести депозит. Это обязательное условие для всех, кто выставляет лоты. Для гарантии, что в последний момент их не снимут.

— Какая там сумма? — спросил амфибос.

— Большая. Я вот подумал: может, господин Лёха попросит госпожу Джию внести этот депозит? Она очень милая, думаю, не откажет.

— Может, тебе челюсть сломать? — рявкнул Ковалёв. — Бери банковские карты Куна и поезжай снимай с них всю наличность! Там явно немало должно быть. А про Джию забудь!

— Как скажете, — испуганно пролепетал адвокат. — Давайте карты, если там хватит средств, то будет замечательно.

— Я сам схожу, проверю эти карты, — сказал Жаб.

— Не доверяете? — надулся Носок обидевшись. — Боитесь, что убегу с деньгами?

— Боюсь, что их у тебя кто-нибудь отберёт, — пояснил амфибос. — Какая там сумма нужна? Не хочу лишнее снимать.

— Депозит составляет пять процентов от заявленной начальной стоимости картины.

— А ты за сколько её выставил? — спросил Лёха.

— Вы же сами сказали: начать с двадцати миллионов. Стало быть, я за двадцать и собираюсь выставлять.

— Носок, ты считать умеешь? — вспылил Ковалёв. — Пять процентов от двадцати миллионов — это миллион! Ясное дело, такой суммы и близко нет на картах Куна!

— Вот поэтому я и предложил обратиться к госпоже Джие! — произнёс Носок с видом очень предусмотрительного существа.

— Ты реально идиот? Ты хотел, чтобы я вдогонку к картине ещё у бывшей жены и миллион попросил?

Эти слова Лёхи убрали маску самолюбования с лица Носка. Гуманоид насупился и пробурчал:

— Но у кого ещё, кроме неё, есть такая сумма?

— У Бронкхорста! Может, у него попросим? — Ковалёв подошёл вплотную к Носку и задал гуманоиду вопрос, глядя ему прямо в глаза: — Ты сказал, депозит гарантирует, что картина не будет снята с аукциона. А если она всё же будет снята, тогда что?

— Тогда депозит не возвращается.

— Он однозначно идиот! — воскликнул Лёха, обращаясь к Жабу. — Это недоразумение в перламутровых штиблетах хотело, чтобы я попросил у Джии миллион юаней, который гарантированно останется у аукциона в качестве компенсации за снятый лот. Да это не просто подстава, это… я даже слов подобрать не могу!

— Простите, господин Лёха, — пробормотал Носок. — Я об этом не подумал. Сейчас я очень нервничаю. А когда я нервничаю, то могу совершать не совсем продуманные поступки. Стало быть, надо просто успокоиться и хорошо всё обдумать. В любом случае у нас будет три дня. Поэтому давайте менее нервно разговаривать, господин Лёха!

— Три дня? — переспросил Ковалёв. — На что у нас будет три дня?

— Чтобы собрать нужную сумму и внести её. С момента, как я выставлю картину, будет три дня. Но если выставить её не сейчас, а через пару дней, то ещё больше времени можно выкроить. Но лучше не тянуть, а то можем не успеть на ближайший аукцион. Поэтому желательно решить проблему побыстрее.

— Да где я тебе по-быстрому найду миллион юаней?

— Мы их и за три дня не найдём, и за тридцать, — добавил Жаб. — Неужели никак нельзя договориться, чтобы без депозита?

— Можно, — ответил Носок. — Но тогда надо картину привезти к ним и оставить уже её в качестве залога.

Неожиданно адвокат ненадолго замолчал, а потом его лицо засияло, и Носок с гордостью выпалил:

— А ведь это вариант! Но Вам, господин Лёха, всё равно придётся обратиться к госпоже Джие! Надо попросить её, чтобы она отправила картину на аукцион! Тогда никакого депозита мы платить не будем!

Ковалёв вздохнул совсем уже тяжело и спросил:

— Допустим, мы так делаем, а потом снимаем картину с аукциона. Нам её сразу вернут?

— Не сразу, а после выплаты штрафа… — Носок осекся.

— Дай угадаю, — сказал Лёха. — Нам её вернут после выплаты штрафа в размере депозита? Так?

Адвокат молча кивнул.

— То есть, ты мне предлагаешь поставить Джию в такую ситуацию, что забрать свою картину она сможет лишь выплатив аукциону штраф в размере того же миллиона?

— Это была неудачная идея, — согласился Носок.

— Пойди выспись! Ты тупишь нещадно! — еле сдерживая злость, произнёс Ковалёв. — Хотя, может, это дорогой галстук на тебя так действует. Он тебе горло не передавил? Кислород нормально поступает?

— Да, господин Лёха, мне надо выспаться, слишком много эмоций, слишком много впечатлений, — пробормотал Носок, снимая галстук. — Я ещё выпью снотворного, чтобы полноценно отдохнуть.

— Водки лучше выпей! Стакана два. Толку больше будет!

Адвокат быстро убежал к себе в спальню, а Ковалёв грустно сказал Жабу:

— Надо где-то срочно искать миллион. Есть идеи?

Амфибос ничего не ответил, лишь развёл руки.

— Но ты же понимаешь, что я не могу его попросить у Джии? — спросил Лёха.

— Я понимаю, что она тебе его не даст, — ответил Жаб.

— Тоже верно. Надо завтра с утра выяснить, сколько дней у нас есть, чтобы тянуть с заявкой, но при этом не пролететь мимо ближайшего аукциона. И уже исходя из этого, будем строить планы. Хотя, признаюсь, найти миллион мне кажется даже более нереальным, чем найти Бронкхорста.

— У нас есть вариант заявить меньшую начальную сумму. Надо проверить все карты Куна и выяснить, каким бюджетом мы располагаем.

— Жаб, там в лучшем случае не больше ста тысяч. Мы же не можем выставить полотно Кармога на аукцион за два миллиона!

— Но это лучше, чем вообще не выставлять!

— Возможно, — согласился Лёха. — Но надо всё хорошо взвесить. А я сейчас туплю почти как Носок.

— Может, тебе тоже стоит выпить водки и поспать? — с искренней заботой спросил Жаб.

— Почему бы и нет, дружище? — усмехнулся Ковалёв. — Почему бы и нет?

Глава 8. Незваные гости

На утро у комедиантов не было запланировано никаких дел, поэтому Ковалёв решил выспаться, как он выражался, до упора. Комедиант не стал накануне заводить будильник и предупредил Жаба и