Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка - Чейз Джеймс Хедли

— Я не хотела тебе говорить, но хочу сделать это теперь.

Она поняла, что ей необходимо выдумать какую-то историю, в противном случае, рано или поздно, но он станет подозревать ее. Он мог даже заставить кого-нибудь следить за ней. Она не сомневалась, что его симпатии к ней продержатся недолго. Она слишком хорошо знала его. Она вспомнила, что было время, когда она в Бостоне делила комнату с одной девицей. Она вспомнила, что случилось с этой девицей, и не в силах придумать какую-либо историю, решила выдать ее за свою.

— Ты совершенно не обязана рассказывать мне, что такое с тобой произошло, — сказал Инглиш, подойдя к ее креслу. Он сел на него и обнял ее за плечи. — Я могу сделать что-нибудь, чтобы тебе помочь?

— Теперь уже нет! — сказала Юлия. — Это старая история. Это произошло, когда я жила в Бостоне. Прошло уже много лет. Мне было семнадцать лет и я была наказана, меня судили. Мне ничего не удавалось, и я решила вернуться домой. Мне нечего было делать. И я знала, что если я буду так одета, то меня никуда не примут. Хозяйка пансиона всегда хранила деньги дома. Я украла у нее деньги. Я надеялась положить их обратно до того, как они хватятся их, но она застала меня с рукой в мешке. Она позвала полицию и меня приговорили к восьми дням тюрьмы.

Инглиш похлопал ее по плечу.

— Не стоило и говорить мне об этом, Юлия. Какое это имеет значение? Каждый из нас когда-нибудь делает вещи, за которые его могут посадить в тюрьму. Тебе просто не повезло. И из-за этого Рой заставлял тебя петь?

— Он угрожал известить журналистов… Я потеряла бы свое место, и у тебя были бы неприятности, Ник.

Взгляд Инглиша стал жестким.

— Да, вероятно. А что, кто-нибудь в курсе дела?

Она покачала головой.

— Ну что ж, не будем больше говорить об этом. Сколько же ты платила Рою всего?

— Не будем говорить об этом, — с живостью проговорила Юлия.

— Но это абсурдно! Я хочу вернуть тебе деньги.

— Я прошу тебя. Ник. Об этом не может быть и речи.

— Сколько? Тысяча долларов?

— Около того, но я не хочу, чтобы ты возвращал мне эти деньги. Я умоляю тебя, не делай этого. Я заплатила и забыла об этом.

— Посмотрим, — сказал Инглиш, вставая. — Юлия, когда ты ходила к нему, он был еще жив?

Она утвердительно кивнула.

— Да.

— Ты, надеюсь, отдаешь себе отчет в том, что через несколько минут после твоего ухода он умер?

Она снова утвердительно кивнула, и кулаки ее сжались.

— По твоему мнению, у него был вид человека, который хочет покончить с собой?

— Он шутил и смеялся. Даже пытался обнять меня. Это было в первый раз, что я оказалась наедине с ним, обычно там бывала его секретарша.

Инглиш задрожал.

— Что же произошло?

Он пытался поцеловать меня, но я отбилась. Я отдала ему деньги и ушла.

— Ты дала ему деньги? Ты уверена в этом?

— Да.

— Ты в этом совершенно уверена, Юлия? Это очень важно.

— Да, я отдала деньги.

— Их не оказалось. Кроме того, они нашли у него только четыре доллара. Лоис очень старательно обыскала его кабинет. Она нигде не нашла денег.

— Между тем, я дала ему их. Он положил их на письменный стол и прижал пресс-папье.

Инглиш задумчиво потер свою щеку.

— Ну что ж, на этот раз не может быть сомнений, — проговорил он. — Роя убили.

Юлия закрыла глаза.

— А ты не видела ли кого-нибудь и не слышала ли что-нибудь, когда была там? — продолжал Инглиш, внимательно глядя на нее.

— Нет, ровно ничего. Только шум от машин в коридоре из соседнего агентства. Они страшно шумели.

— Значит, его кто-то убил и взял деньги. Но ему не удастся так просто отделаться.

— Что же теперь будет, Ник? — с тревогой в голосе произнесла Юлия.

— Я поставил кое-кого на работу. Никто не знает, что ты ходила туда три дня назад, и не узнает. Так что больше не думай об этом.

— Но если его убили, надо предупредить полицию.

— Если станет известно, что Рой организовал целую систему хорошо организованного шантажа, то я пропал, — спокойно сказал Инглиш. — Я ничего не скажу полиции. Мой человек, может быть, найдет убийцу, и во всяком случае, мы подумаем, как поступить. При всех обстоятельствах тебе не о чем беспокоиться. — Он подошел к ней и взял ее за руку. — Теперь мне нужно идти, Юлия. Отдыхай и забудь все это. Увижу тебя завтра. Может быть, нам удастся пойти в кино.

— Да, Ник.

Она проводила его до холла. Пока он одевал пальто, она с беспокойством смотрела на него.

— Ник, а разве будет хуже, если ты забудешь про все это? Разве так уж необходимо найти убийцу? Даже если тебе удастся найти его, ты не сможешь сдать его в полицию. Он может рассказать все, про дела Роя.

Инглиш улыбнулся ей.

— Не беспокойся об этом. Прежде всего нужно, чтобы я нашел его. Рой, может быть, подонок и негодяй, но никто не имеет права убивать члена моей семьи безнаказанно. До свидания, — он поцеловал ее, — и не беспокойся.

Внизу Чик терпеливо ждал его.

— Отвези меня домой, — сказал Инглиш, влезая в машину.

Он сразу же прошел к себе и отдал свой плащ Учи, своему филиппинскому бою.

— Никто не приходил?

— Нет, сэр.

— Никто не звонил по телефону?

— Нет, сэр.

Инглиш прошел в свой кабинет, сел за письменный стол и взял сигару. После нескольких минут размышления он взял телефонную трубку.

— Вызовите мне капитана О’Бриена, начальника полиции Бостона, — сказал он телефонистке, — и как можно скорее.

— Хорошо, мистер Инглиш.

Он повесил трубку, встал и стал ходить по комнате. Вскоре раздался телефонный звонок, он снял трубку.

Густой голос О’Бриена раздался в трубке:

— Добрый день, мистер Инглиш. Итак, что же произошло с вами за это время?

— Добрый день, Том. Как дела?

— Неплохо, а у вас?

— О, понемногу! Я надеялся видеть тебя на матче. Почему ты не приехал?

— Вы знаете, как это бывает. На мне висит два преступления. Я очень рад, что ваш цыпленок выиграл. Это было хорошее дело.

— Неплохое. Знаете, Том, я хотел бы, чтобы вы оказали мне небольшую услугу.

— Все, что хотите, мистер Инглиш.

— Восемь лет тому назад молодая девушка, по имени Юлия Клэр, была задержана по обвинению в воровстве денег у своей хозяйки. Ей дали восемь дней тюрьмы. Вы можете это проверить?

— Да, конечно. Дайте мне три минуты.

Инглиш уселся на край стола с беспокойным видом, болтая ногами.

О’Бриен вернулся скорее чем через три минуты.

— Никто под этим именем не был задержан, никакого досье.

Лицо Ника окаменело.

— И никакой другой девушки, задержанной в этот период за кражу денег у хозяйки?

Ожидание на этот раз оказалось более долгим. Наконец, он вернулся.

— Некая мисс Дорис Каспари, она была задержана за кражу и приговорена к восьми дням тюрьмы, потому что за месяц до этого она была задержана по тому же поводу.

Инглиш вспомнил, что Юлия говорила ему о Дорис Каспари, с которой она жила в одной комнате. Он никогда не забывал имен, произнесенных при нем.

— Юлия Клэр была привлечена в качестве свидетельницы, — продолжал О’Бриен. — Но она не была задержана.

— Спасибо, О’Бриен. Я, видимо, плохо понял, — сказал Инглиш. — Не забудьте предупредить меня, если вы соберетесь к нам. До свидания.

Он повесил трубку и с нахмуренными бровями уставился на ковер. Ему уже тогда показалось, что Юлия лжет, когда она рассказывала о краже.

— Я бы очень хотел знать, что же с тобой случилось, Юлия, — вполголоса пробормотал он.

Глава 4

Эд Леон выскочил на тротуар и подозвал проезжающее такси.

— Естерн стрит, 23, — сказал он, открывая дверцу, — и поторопитесь.

— О’кэй, дружок, — сказал шофер, хлопнув дверью.

Он так резко тронулся с места, что Леон повалился назад.

— Я не говорил вам, чтобы вы разбивали мне морду, — сказал он.