Остров Истления - Мэтт Коджешау

незначительностью человеческого существования в рассказах Лавкрафта, и беспросветными страданиями в “Вороне” Эдгара По. Последнее произведение из вышеперечисленного списка вызывало у Марселя особенно сильные чувства. Была ли тому причиной невероятная атмосфера, созданная в стихотворении, или, быть может, душевное состояние самого Марселя во время его прочтения, сказать трудно. Но природе безразличны человеческие чувства.

Так, вскоре, ясное небо затянуло тучами. Ветер завыл, засвистел. Мелкие капли дождя, создающие едва слышимую дробь, сменились ливнем. Марсель вышел из своего дома и с недюжинной осторожностью направился к маяку. Было сложно идти против такого сильного ветра, который то и дело направлял капли прямо в лицо, отчего оно становилось румяно-красным.

Не смотря ни на что, Марсель выполнял свою работу. Он зашёл внутрь, спустился в подвал и набрал в емкость керосина из канистры. Путь к лампе был проложен винтовой лестницей. Через каждые пять метров со стороны двери располагались небольшие прямоугольные окошки размером с лист бумаги. Поднявшись наверх, Марсель приоткрыл дверцу лампы, предварительно заправив её, и разжег огонь. После этого он поднял груз снизу и завёл барабанный механизм, который придавал вращение линзе. Маяк озарил бескрайние просторы бушующего океана.

Каждую ночь Марселю приходилось записывать в дневник погодные условия: температуру, скорость ветра, количество осадков. Шторм длился всю смену, и только на утро он утих.

Глава II

Марселю не спалось. К семи часам ему должны привезти запас продуктов на следующий месяц. На улице была тишина; ветра не было, как и дождя. Остров погряз в густом тумане. Марсель отправился по дороге к бухте, где и должна была состояться встреча. Его волосы покрылись капельками росы. Не было ни звука, слышны лишь волны, набегающие на берег и сползающие обратно. Дойдя до бухты, Марсель не увидел ни души и стал ждать. Проходили минуты, которые постепенно складывались в томительные часы, но никто так и не появился.

“Быть может, память подводит меня…” – подумал Марсель и с огорчением направился обратно к хижине. Туман тем временем становился лишь гуще.

По пути домой Марсель услышал в прибое какой-то посторонний звук, который насторожил его. Марсель подходил всё ближе к берегу, ближе к источнику загадочного шума. В тумане стали проявляться очертания деревянной лодки, носовая часть которой была раздроблена. Сзади на её борту проглядывалось название – “ORCA”. Весла лежали переломанные рядом, их то относило в море, то било о прибрежные камни. У Марселя в кармане был небольшой перочинный нож; смотритель держал его наготове. Кто знает, кого или что мог приютить одинокий остров. Подойдя вплотную, Марсель заметил запутавшиеся между собой рыболовные снасти.

От лодки вглубь острова уходили следы, по которым можно было предположить, что пострадавший полз по земле. Марсель последовал по ним. Песчаный берег сменился каменными нагромождениями. Кое-где просматривались капли крови.

Где-то в ста метрах от берега, между скал, лежало человеческое тело. Марсель изначально решил, что пострадавший мертв. Однако, когда он подошел ближе, стало слышно прерывистое дыхание. Мужчина был без сознания. Кроме того, очевидно, что ноги его повреждены.

“Ох уж эти рыбаки… Оставить его здесь сродни убийству…” – подумал Марсель, закидывая незнакомца на спину. К счастью для обоих, в то утро не намечалось непогоды. Мужчина был довольно велик, отчего и весил не мало. Марсель рисковал поскользнуться на камнях, покрытых влажным мхом. Падение на острые скалы было бы для несчастного  смертельным. До хижины оставалось всего четыреста метров, но каждый шаг давался с трудом. Лицо Марселя покрылось каплями пота; некоторые благополучно спадали с острых краёв, другие попадали в глаза и мешали вглядываться в туманную дорогу.

Дойдя до хижины, Марсель уложил пострадавшего в кресло и стал искать аптечку. Среди старого хлама в кладовой ему удалось раздобыть заветный чемоданчик. Он знал, что у несчастного может произойти заражение крови, если не обеззаразить раны и порезы. Для этих нужд Марсель воспользовался антисептиком, после чего наложил бинты. К счастью, переломы оказались внутренними, отчего не представляли значительной опасности. Огонь в камине снова запылал, повинуясь человеческой воле.

Вечером Марсель покинул потерпевшего и направился выполнять свою работу. Погода была неплохая, поэтому для начала было достаточно включить лампу маяка, что Марсель вскоре и сделал. Затем он, повинуясь любопытству, вернулся в хижину.

По возвращению Марсель заметил, что пострадавшего поразил озноб. Нужно было согреть его, накрыв одеялом. Из шифоньера он достал тёплую шерстяную простынь, которая в прежние времена так и пылилась без надобности.

“Камин горит. С чего бы ему мерзнуть?” – задался Марсель вопросом.

Пока он накидывал одеяло,  мужчина очнулся и схватил холодными пальцами запястье своего спасителя. Марсель был готов прервать тишину и защищать свою жизнь, но его остановил взгляд пострадавшего: безумные светло-серые глаза, в отражении которых пылало пламя, закрадывались в самую душу. Марсель был напуган и не мог произнести ни слова, а грубые пальцы всё ещё сжимали его руку.

– Где “ORCA?” – шёпотом поинтересовался мужчина.

– Она… она разрушена там… на берегу. – выговорил Марсель через силу, указывая пальцем в окно. Пострадавший провел попытку подняться на ноги, но они подкосились и мужчина упал на деревянный пол.

– Смерч… – сказал он чуть слышно. Марсель помог ему подняться и сесть обратно в кресло.

– Вы бредите! – настоял он.

– Хотелось бы мне верить в это… – с грустью заявил пострадавший. С долю секунды они находились во вновь наступившей тишине.

– Как Вас зовут и почему Вы в таком состоянии? Что сделало с вами такое? – поинтересовался Марсель. Пострадавший осмотрел комнату, из его уст начали доноситься слова:

– Сэмюэль Броуди, местный рыбак. Думаю, Вам лучше усесться поудобнее (Марсель пододвинул небольшой табурет и устроился на нём). Вчера вечером милях в  пяти от береговой линии, возле нашего порта я вылавливал треску на старушке ORC-е. Клевало бодро, однако примерно через полтора часа произошло какое-то затишье. Леска находилась в воде, как вкопанная. Ни подергиваний, ни колебаний. Штиль сменился постепенно усиливающимся ветром. Небо над горизонтом затянулось мрачно-серыми грозовыми облаками, которые вскоре окутали весь небосвод.

Я уж собрался плыть обратно к берегу, но, посмотрев вдаль, заметил какой-то тёмный вихрь, тянущийся столбом от воды до самого неба. С каждым мгновением он становился всё больше, шире, мощнее. Через минуту он уже находился над берегом, унося с собой небольшие лодки, после чего направился к порту. Корабли не успели отчалить и стали жертвой всё усиливающейся воронки. Огромные нефтяные танкеры начали раскачиваться на волнах. Меньшие суда и вовсе взмывали, вращаясь, вверх. На них все еще находились люди, которые, осознав весь ужас, были уже обречены. Разлившаяся нефть наряду с оборванными проводами стала причиной пожара. Он охватил весь порт, стал подниматься ввысь по воронке. Невольно я превратился в свидетеля  этого ужасного зрелища, не способный