Деревня, хранимая Богом - Валентина Батманова

Очевидцы, которым довелось пользоваться услугами Вакулинчихи, так стали называть между собой Ольгу Вакулинко, рассказывали, что бабка может приворожить или отвратить мужа или жену. Без особого труда может сделать так, что человек получит повышение по службе или заработать большие деньги. Для этого посетителю необходимо было переночевать в ее избе одну ночь.

Как-то приезжая женщина из Кисловодска рассказала деду Ивану такую историю. Дескать, прожила она со своим мужем двадцать лет. Двух дочерей вырастили. Обе учатся в университете. Да вот беда, ушел муж к другой женщине. Как вернуть детям отца? Решила обратиться за помощью к Вакуличихе.

– Откуда же ты узнала про нашу знахарку? – полюбопытствовал дед Иван.

– Я работаю экскурсоводом, – поведала женщина. – Вожу людей по лермонтовским местам. Вот одна женщина из Георгиевска и рассказала про вашу Вакулинчиху.

Прошло чуть больше месяца после встречи с экскурсоводом из Кисловодска. Как-то дед Иван наливал поросенку в корыто воду. Вдруг его окликнули с улицы. Это была та самая женщина, что приезжала к Вакулинчихе.

– А тебя сразу и не узнать, – улыбнулся дед старой знакомой. – Прямо похорошела.

– Вот возьмите, дедушка, бутылку свежего нарзана, – протянула она поллитровку. – Целебная водица.

– Ну и как так дела с мужем? – полюбопытствовал дед.

– Все отлично, дедушка! Муж вернулся, дал денег на учебу дочерям. Да и вообще стал другим человеком, – с ее лица не сходила улыбка. – Я ведь, дедушка, сама не без греха, – продолжала женщина. – Я у него вторая жена. Увела мужика из прежней семьи. Он со мной до сих пор не расписан. А тут на прошлой неделе вдруг говорит: давай распишемся, сколько можно тянуть с законным оформлением брака.

Дед Иван и верил и не верил услышанному.

– Неужто это тебе Вакулинчеха наколдовала? – сощурил он глаза.

– Да не колдовала она вовсе, – пожала плечами экскурсовод. – Просто наговорила на суровую нитку мое желание, потом навязала мелких узелков. Из этой нитки связала мое имя. В полночь отправилась на перекресток двух дорог, а вернувшись, передала мне. Я же все время, пока она ходила, лежала в ее землянке на топчане с закрытыми глазами и перекрещенными на груди руками. Причем левая рука лежала поверх правой.

– Не страшно было лежать одной в темной комнате?

– Нет, не страшно. Я к чудесам гадалки морально себя подготавливала.

Когда женщина ушла, внук деда Ивана Шурик, слышавший весь этот рассказ, выглянул в окно и подытожил:

– Все это вранье на постном масле. Сплошные предрассудки, – заявил он авторитетно. – Времена ведьм и колдунов давно прошли. На дворе двадцать первый век.

– Да нет, Шурик, погоди с выводами, – возразил дед. – Тут много непонятного. Иди сюда, – похлопал он ладонью о завалинку возле себя, – присядь. Я тебе другую историю расскажу.

– Как-то я ехал домой ночью с возом сена. Смотрю, кто-то идет впереди меня по дороге. Попридержал быков, чтобы узнать, кто это и к кому в такое позднее время в гости ходит. Мужчина свернул к землянке Вакулинчихи. Тут мне в голову пришла мысль, дескать, не любовник ли к этой старой клюшке ходит. Дома быстренько распряг быков. Отвел их в стойло. Сено с телеги сбросил на землю. Решил, что утром заскирдую. А сам к землянке Вакулинчихи. Глядь, а она сама мне навстречу с палкой ковыляет. Я схоронился в кустах и потихоньку пошел за ней. Она дошла до перекрестка двух дорог и остановилась. Оглянулась по сторонам. Вид у нее был такой, что у меня от страха перехватило в горле. Боясь спугнуть ее своим кашлем, я вернулся домой и стал ждать, когда старуха пойдет обратно. Чтобы скоротать время, занялся скирдованием сена. За работой не заметил, как Вакулинчиха вернулась домой. От работы меня оторвал скрип двери ее землянки. Это вышел ночной гость. Мужчина постоял немного у порога, закурил, и пошел к автобусной остановке. Первый автобус через деревню Пруды отправлялся в пять часов утра.

– Все это, дед, твои фантазии, – не сдавался Шурка. – Мало ли кто и зачем к ней приходил. Может быть, тот мужчина ее родственник.

– Какие там фантазии, – обиделся дед Иван. – Я что, по-твоему, из ума уже выжил. У меня хорошая память на лица. И хотя была ночь, я все же разглядел того мужчину. Уверен, я его и раньше здесь видел.

– Дедушка, – произнес смиренно Шурка и обнял его за плечи, – посмотри на бабку Ольгу – старая, беспомощная. Ей самой нужна помощь. А ты говоришь, что она людям таким своеобразным способом помогает.

На этом спор деда с внуком закончился. Вскоре Шурка уехал в город. Время в деревне течет медленнее, чем в городе. Поэтому точно трудно сказать, сколько прошло дней с того разговора. Может, два месяца, может, чуть больше.

В то раннее утро у деда Ивана особой работы не было. Он сидел у своей землянки и грелся на солнышке. К дому Ольги подъехала легковая машина с краснодарскими номерами. Дверца распахнулась, и из автомобиля вылез молодой, прилично одетый мужчина. Он постучал в дверь к Вакулинчихе. Не дождавшись ответа, присел рядом с дедом на завалинку.

– Курите, дедушка? – протянул приезжий душистую сигарету.

– Не откажусь, – охотливо откликнулся дед Иван.

Молча закурили. Мужчина нетерпеливо поглядывал на двери Ольгиной землянки.

– Куда это ваша соседка запропастилась?

– Да кто этих баб поймет, куда они с утра пораньше ходят, – пространно ответил дед Иван. – А у вас, любезный, к ней дело какое или из любопытства спрашиваете?

– У меня, дедушка, к ней не дело и не просьба, – улыбнулся приезжий и поведал вот такую историю.

– Несколько месяцев назад прокуратура завела на меня уголовное дело. Один знакомый предупредил, что утром в понедельник в офисе будет обыск: «Если найдут что-нибудь запрещенное, – заверил он, – от тюрьмы не отвертишься».

– Я не стал испытывать судьбу, – закурил другую сигарету бизнесмен. – По совету своей соседки сразу поехал в Пруды. Говорят, что ваша Вакулинчиха может сделать так, что при обыске никогда не найдут то, что будут искать. Ехал я к ней и, откровенно говоря, не верил, что такое возможно. Но, как говорится, утопающий хватается за соломинку. В пятницу утром я сел в машину и к обеду уже был на пороге землянки бабушки Ольги. Рассказал ей о своей беде.

«Ничего не бойся, – успокоила меня Вакулинчиха, внимательно выслушав мои опасения. – Сделаешь, как я скажу, и все будет в порядке».

– Я сделал, как она советовала, – чуть улыбнулся приезжий. – Теперь хочу отблагодарить бабушку.

– И чего она вам такого присоветовала сделать? – спросил, раздираемый любопытством, дед Иван.

– В понедельник утром приехал в офис. Старался не волноваться, не пасовать. По совету бабушки Ольги, как только вошел в свой кабинет, повернулся задом к тому месту, где лежала вещь, которая интересовала милицию. Когда мне пришлось повернуться лицом к собеседнику, я по наставлению бабушки, смотрел в лицо милиционеру, но только не в ту сторону, где лежала вещица, которая их интересовала. Все это время в моем левом кармане лежал шарик, скрученный Вакулинчихой из ниток.

– Не нашли? – уточник дед Иван.

– В том-то и дело, – усмехнулся бизнесмен. – Перевернули в офисе все кверху дном. А папка с компрометирующими меня документами лежала сверху на сейфе. Прямо перед глазами. Я, как меня учила бабушка Ольга, на нее не смотрел, а у сыщиков словно глаза были обмороженными. Несколько раз брали папку в руки, но, не раскрывая, откладывали в сторону.

– Мистика какая-то, – хмыкнул дед Иван и, прищурившись на приезжего, полюбопытствовал: – Я так понимаю, у тебя, милок, к бабке Ольге новая просьба?

– Нет, дедуля, больше просьб нет, – поднялся, разминая затекшие ноги, бизнесмен. – Я прошлый раз, когда уходил из землянки, спросил, сколько я должен за услугу. Бабушка Ольга с меня ничего не взяла. Сказала, что заплачу, когда все у меня будет в порядке. Вот я и приехал отблагодарить ее.

– Опоздал ты со своей благодарностью, милок, – помрачнел дед Иван. – Сегодня как раз сорок дней, как ушла она в мир иной.

– А почему ее никто не поминает? – снова присел рядом с дедом приезжий. – Ведь по христианскому обычаю положено поминать в девять и сорок дней.

– Ты прав, милейший, – поскреб в затылке дед Иван. – Поминают, когда человек умирает своей смертью. А она, грешница, наложила на себя руки.

– Не может быть, – подскочил, словно ужаленный, бизнесмен. – Насколько я сумел понять из нашего с ней разговора, она была довольна той работой, которую делала для людей.

– Я, милок, тоже так думал, – вздохнул дед Иван. – Чего ей горевать? В землянку чуть ли не ежедневно добрые люди несут деньги и подарки. Но брала она все это, как мне казалось, не с большим желанием.

– Дедушка, расскажите подробнее, как все произошло?

– Я бы рассказал, да ничего не знаю. И никто в деревне не знает. В ту ночь была сильная гроза. Молнии, помнится, до самой земли доставали. А ветер был такой силы, что два дерева с корнем вывернул. Утром пастух гнал стадо коров мимо землянки Вакулинчихи. Да как заорет на всю деревню: «Смотрите, труба у землянки сорвана и валяется посреди дороги!»