Небесная игрушка - Владимир Микульский

Вот тогда управление «Плутон» и перешло практически на военное положение, превратившись в сплошное совещание без перерывов. Снова десятки раз прогонялся сброс оболочки-шара оставшегося на Земле аналога лаборатории. И снова ни одного сбоя. Что же случилось там, за миллиарды километров? Ответа не было.

По командам с Земли время от времени включались моторы выдвижных манипуляторов в попытках сорвать оболочку. Все было напрасно. После многочисленных безуспешных попыток реанимировать лабораторию даже самым оптимистично настроенным сотрудникам Центра управления полетами стало понятно, что она потеряна безвозвратно. Приближался день, когда о провале исключительно дорогостоящей экспедиции надо было объявлять официально. Вот тогда Джон и перестал спать ночами, перебравшись жить в свой кабинет, изредка подремывая в каком-либо кресле, но и в дреме снова и снова в тысячный раз анализируя ситуацию в поисках выхода.

Каково же было всеобщее удивление, когда кружащийся вокруг Плутона зонд вдруг прислал полный набор телеметрии с пропавшей лаборатории. По распоряжению Джона оператор осторожно взял управление вдруг удивительным образом ожившим спускаемым аппаратом на себя. Первой же командой, поступившей на лабораторию, была команда осмотреться, провести круговую панорамную съемку и провести анализ почвы.

Хотя все в управлении, в том числе и сам Джон, знали, как долго придется ждать ответного сигнала лаборатории, за каких-то полчаса все сотрудники управления – и те, кто уже сдал смену, и те, кто был на выходных – собрались в конференц-зале у огромного, на всю стену, монитора. Другого места, чтобы вместить всех желающих, просто не было. Еще через час их число существенно выросло за счет руководства Центра управления полетами. Никто никуда не уходил, в зале стоял негромкий гул от вполголоса обменивающихся впечатлениями людей.

Ожидание ответных сигналов, казалось, растянулось на неделю.

Уже было за полночь, когда, наконец, в наступившей полной тишине настолько взволнованный, что еле держащий себя в руках Джон вышел из аппаратной, подошел вплотную к экрану и остановился лицом к нему. Находившиеся в помещении люди вскочили с мест и тесной толпой сгрудились у него за спиной. И картинка на экране изменилась.

Замершие люди, затаив дыхание, смотрели на отличного качества снимки поверхности – вид чужого далекого мира. А на фотографиях, в общем-то, не было ничего особенного. Неподалеку возвышался высокий холм, вокруг лаборатории находилось несколько бесформенных камней, самые крупные из которых были раза в три больших самой лаборатории, далее видны были горы. А сам спускаемый аппарат находился на большом ровном плато, покрытом, по результатам первых же анализов, сделанных заработавшими манипуляторами, азотным льдом. Несколько небольших угловатых камней, судя по всему, отколовшиеся от находившегося рядом большого валуна, придавливал край злосчастной оболочки. Видимо, по счастливой случайности, падая, камни зацепили и сдвинули ее, позволив манипуляторам лаборатории наконец-то освободиться.

Некоторое время царила полная тишина, а затем стены содрогнулись от восторженных воплей присутствующих, и в воздух взлетел подброшенный множеством рук теперь уже счастливый Джон Рэдклифф…

С учетом того, что на каждую команду и ожидание ответной реакции аппарата вместе уходила без малого половина суток, вывод внезапно ожившей лаборатории за пределы каменной россыпи, в которой он находился, занял две недели. Выведя ее на чистое пространство, Джон облегченно вздохнул и, задав направление на ближайший горный хребет, доверился собственной автоматике лаборатории и дал команду включить автопилот. Аппарат отправился в путь, медленно, ощупывая сенсорами окружающее пространство, время от времени останавливаясь для анализа очередных образцов почвы, оставляя за собой четко отпечатывающийся на льду рубчатый след.

А первую панорамную фотографию поверхности Плутона Джон распорядился распечатать, заключить в раму и в виде картины повесил у себя в кабинете так, чтобы она всегда была у него перед глазами. И, оставаясь с картиной наедине, он часто пристально вглядывался в камни, холмы и далекие горы, словно пытаясь разгадать изредка мучавшее ощущение, что мимо него прошло что-то важное, не замеченное ни им, ни кем-то другим…

3

… Скорость передвижения земного аппарата, несостоявшейся небесной игрушки И-и, была очень небольшой, но это по земным меркам. А вот для юных плутонианок она была чрезвычайно большой, запредельной. Они просто не замечали так быстро мчавшийся земной механизм.

По телепатически принятой команде О-о три резвуньи-подружки принялись усиленно отращивать нижние кристаллики, двигающие их угловатые покрытые хлопьями замерзшего азота тела, и затем, за земные сутки преодолев оставшееся до купальни расстояние в полметра (но чрезвычайно быстро по меркам кристаллических жителей холодного Плутона), разом начали погружаться в приятную прохладу замерзшего метанового озера, растапливая его лед своим теплом.

Что с них взять? Они были совсем еще маленькими, И-и и две ее подружки. Они пока еще едва разменяли полдесятка лет. Ну и что из того, что каждый плутонианский год длиной две с половиной сотни лет по меркам земного времени?

К-р-а-с-о-т-к-а

1

Необыкновенно! Чудесно! Великолепно! Блестяще! Все лучшие эпитеты мира можно было применить к состоянию души Майкла, когда он, улыбаясь, выходил утром из душа, растираясь жестким (как он любил) полотенцем. Они все-таки нашли ее, планету-мечту, планету чистого, нет, девственно чистейшего класса «А». В этом теперь уже не было ни малейшего сомнения. Красота! Да, именно так они назовут ее по праву первооткрывателей – Красота! Нет! К-р-а-с-о-т-к-а! Именно так, через черточку после каждой буквы! Хотя, разве дадут эти бумажные черви в канцеляриях такое начертание имени? Вернее всего, черта с два! Даже с названием Красотка, даже без черточек, конечно, возникнут сложности, куда уж без них в современном мире? Теперь, кажется, даже рулон туалетной бумаги без черт-знает-каких сложностей не купишь! Вам ту? А может эту? Та двухслойная, эта трехслойная, на этой напечатаны стихи, на той проза. Что вы желаете? Может быть желаете нанести на нее фото кого-либо из… как это мягче сказать… недругов, чтобы потом ими… Ну, вы же понимаете? Конечно, это не приветствуется, но за определенную плату… И при этом не одна, а две, а то и три сногсшибающие девушки, с любой из которых приятно было бы сидеть где-нибудь в ресторане, но никак не обсуждать достоинства туалетной бумаги, вводят все это тебе в уши!

Но сейчас ничто не могло согнать счастливую улыбку с лица Майкла. И точно такую же счастливую физиономию увидел он на лице Руни, когда через четверть часа встретился с ним за завтраком в небольшой кают-компании. Видимо, их обоих одолевали абсолютно одинаковые чувства. Впрочем, такую улыбку они видели друг у друга уже месяца полтора, с того дня, когда для них все окончательно стало ясно.

Уже с полгода малый звездолет Дальней космической разведки «Хронос» с экипажем в количестве двух человек бороздил заданную часть Дальнего космоса. Подбор экипажа для этого рейса, как всегда в таких случаях, был сделан безупречно. Пилоты словно дополняли друг друга. Ни разу у них не было ни одной размолвки, ни одного даже легкого столкновения. Это делало честь земным психологам. И теперь пилоты одинаково радовались открытию новой планеты. И было чему радоваться. Класс «А», который, несомненно, будет присвоен их открытию, означал, что эта планета есть практически полный аналог Земли. Они были как две капли воды похожи буквально по всем параметрам. И по близости к светилу, кстати, почти совпадающему по размерам с Солнцем, и по силе тяжести, и по составу атмосферы, из-за чего здесь также было исключительно голубое земное небо. И по множеству физических и химических показателей, таких, например, как уровень радиации, магнитосфера. Даже в местных растениях был такой же зеленый хлорофилл. Леса, степи, жаркий пояс, заснеженные полюса – все земное было при этой планете. Смена климатических поясов, смена зимы и лета – все, как на Земле. И при этом никаких следов разумной жизни. Ни-ка-ких! Животный мир был довольно разнообразным, при этом превалировали травоядные. Кое-где были замечены и хищники размером не больше собаки. Конечно, внешний облик местных представителей фауны был достаточно далеким от их земных собратьев, но это не мешало наблюдательному Майку по их поведению довольно точно определять, что вот эти, например, сухопарые высокие флегматики есть местные копии земных жирафов, а могучие и на вид свирепые, с громадными клыками великаны есть подобие бегемотов, ибо они при малейшей опасности толпой бросались в воду. И так далее. А во многих местах по всей планете селились местные суслики. Особенно любили они «загорать» на открытых местах, где-нибудь на пригорках. Их покрытые ярко-желтым мехом жирные тушки с острыми вытянутыми мордочками, с любопытством острыми глазками взирающими на обоих астронавтов, столбиками торчали на всех мало-мальски возвышенных местах.