Спичрайтер. исповедь… - Жорж Старков

Есть еще один выход, но он для психов. Принять как данность, что ты всего лишь частица. Не станет тебя – замысел не пострадает. Не станет миллиарда таких же частиц – тогда невидимка может и задумается. Но психи тоже хотят жить, потому не станут уходить из жизни только из-за того, что не смогли ответить на свой же вопрос. Нет ответа – и Бог с ним. Он всё знает… Придет время – поделится. А пока, зачем терзать свои нейроны ненужной суетой. Достаточно принять правила игры и успокоится. Или начать играть самому. И совсем не обязательно убиваться тем, что ты пешка. Ведь, даже пешка может стать ферзем, а после расставить свои микро-фигуры, на собственной мини-доске. Более того, пешка может выиграть партию. Потом еще одну, потом еще. Почему нет?

А может попробовать выиграть целый турнир? Вдруг получится? И на что бывшая пешка пустит призовой фонд? Может, на бухло и шлюх… А может на бомбу, чтобы взорвать самих организаторов выигранного ею турнира…

Все думают, что Мир меняют короли, вожди, президенты… Как бы не так! Мир меняют психи, вроде меня…

Но для того, чтобы начать игру нужно принять участие в турнире. И я уже прошёл регистрацию. Вот он, игровой зал – этот зал. Вот он этот игровой стол, за которым сейчас одни из самых влиятельных людей восточной половины земного шара. За невинным на первый взгляд приемом пищи, каждый жест и взгляд – это очередной ход. Попасть на такой ужин мечтают, неверное, все в этом мире, но получается только у самых лучших притворщиков.

Вот глава межконтинентальной корпорации наливает в бокал минеральную воду без газа, всеми силами пытаясь скрыть, что он до чертиков хочет заполнить его двадцатилетним коньяком и осушить в два глотка. Потом взять с собой в президентский люкс еще одну бутылку, кожаную плетку и двух семнадцатилетних шлюх, час внимания которых стоит, как год обучения в МГУ.

А вот министр энергетики. Вяло ковыряет салат стараясь показать, что это именно та трапеза о которой он мечтал, а вовсе не о сочном стейке под пару-тройку бутылочек темного «Гиннеса».

Вот зарубежные гости с востока – те, кто решает, сколько завтра будет стоить их согражданам литр бензина и кубометр газа. Они тоже хотят быть на общей волне, хотят показать, что им приятно это общество, приятна компания таких умных и вежливых людей. Показать, что им вовсе не наплевать на застольные речи хозяев, сам этот стол, этот зал! Что они вовсе не хотят побыстрее свалить из этой холодной страны и засунуть свои головы обратно в раскаленный песок. Гости так хотят показать, что они приехали не только из-за выгодного контракта, а еще и то, что они друзья, которые будут рядом и в горе и в радости.

Все как один здесь – редкостные выродки, для которых единственные истинные Боги – деньги и власть. Только, пожалуй, парень в уголку не такой, другой. Он тоже понимает, что это выродки и ублюдки. Туфли каждого из них стоят больше, чем нужно было на операцию для его двадцатисемилетней жены. Теперь он вдовец, а их обувь, которая прилетела спецрейсом из Италии всего две недели назад, уже на помойке. Думаю, у нас бы нашлись общие темы для разговора. Но он ненавидит их, а вместе с ними и меня. Ведь я тоже за этим столом.

Это почетно, это элитно, это круто, и это до безобразия отвратительно. Все здесь носят маски. Так принято. Никому не интересно кто ты на самом деле. Ты можешь быть добряком и весельчаком, любителем погулять с собакой и покататься на детских каруселях. Можешь любить плескаться в мелкой речушке с пятилетней дочуркой. Можешь быть заядлым охотником или рыбаком – любителем потравить байки у костра под уху и бутылку дешёвой водки. Ты можешь быть хорошим человеком, только это никому не нужно. Здесь нужно не быть, а казаться. Казаться таким, каким тебя ожидают увидеть – неприступным, холодным, жестким, но когда нужно, то гибким, если аргументы будут весомыми.

Все ожидают видеть перед собой мразь. Именно под работу с мразью лучше всего заточен большой бизнес и большая политика. Добрый человек проиграет. Ведь его добротой воспользуются те, у кого есть цель. Средства достижения? Да кто вообще в таких кругах задумывается о средствах? Мораль, что это? Совесть, не слыхали… И, самое главное, что других людей в таких залах нет. Были, но уже стали такими же, как и мои соседи за этим столом. Большинство их них с детства жестокие и бесчеловечные ублюдки, меньшинство надело маски. Но за годы маски срослись сначала с кожей, потом с костями – стали новым естеством, броней которую пробьет лишь большая сволочь, чем обладатель невидимых доспехов.

Через пять человек по левую руку, во главе стола – президент. Быть рядом – это почетно. Мне повезло? Как-бы не так. Это не везение. Я, как никто другой, достоин здесь быть. Ведь самую главную маску – маску председателя серого пира я сделал собственными руками.

Я вылепил её из своих идей, как китайский гончарного дела мастер создает сосуд, из которого будут пить чай члены императорской семьи. С любовью, вкладывая душу, придавая нужную форму, а потом аккуратно, но четко нанося замысловатый узор. Это то, что могут увидеть. Увидеть далеко не многие. Но вот, что способны заметить лишь единицы – так это то, что я создал не просто маску. Я создал нового человека, новый образ мысли, новое сплетение идей, чувств, эмоций, взглядов, привязанностей, антипатий. Я сотворил новую личность. Как Виктор Франкенштейн сшил из кусков множества тел нечто единое и вдохнул в это жизнь. Но, в отличие от президента, создание знало, кто его Отец. Он – нет. И это хорошо. Президент думает, что он стал таким, каков есть, просто потому что стал. Жизнь вылепила… Потрепала, научила, отсекла всё ненужное. Таким его любят и ценят. Но я-то знаю, что таким его сделал я – псих и, по совместительству, спичрайтер Иван Дзюба.

Если вы думаете, что спичрайтер это тот, кто пишет красивые речи для публичных выступлений, то вы попадете в точку в 99% случаев из ста. Ведь большинство людей – психически здоровые, в привычном понимании. У таких как я есть отклонения. Мы мыслим по-другому. Не лучше, не хуже, но по-другому – шире, со сдвигом на один из полюсов. А потому, я писал не просто речи, а мысли. Мысли, которые были просты, и понятны, которые могли бы прижиться в человеческой голове, не были бы отторгнутыми.

Мудрость, простота, благо – три основы. Если в уравнении есть эти элементы, при правильной расстановке дополнительных не обязательных компонентов, таких как лирика, весомые аргументы, исторические примеры – речь может стать прародительницей идеи. Как будто ваш мозг в очередной раз поимели, но в этот раз резина оказалась непрочной, и семя дало всходы. Я всегда стараюсь трахать мозги без контрацептивов. Потому за семь лет работы в Государственной Думе я сумел научить людей верить и сомневаться, сожалеть и ненавидеть, быть дипломатичными или непреклонными, но только в тот момент, когда это было нужно… нужно мне.

Глава самого богатого государства – не исключение. Когда десятки миллионов отдавали за него свои голоса – они голосовали за то, что он говорит. То есть, за то, что говорю я. Но выборы не были самой целью. За эти годы сначала кандидат, потом президент, начал верить в то, что он говорит. Люди полюбили фантом, созданный мной и, отчасти, командой других пиарщиков. Он – президент, тоже полюбил его. Полюбил настолько, что насадил на эфемерный скелет свою плоть, слился с ним. И вот у народа уже не фантом человека, за который в урну опускают бюллетень, а сам человек.

Это было просто. Ведь поверить в то, что ты мудр, справедлив, многогранен и всепонимающ, настоящий отец нации – очень заманчиво. А, почему нет? Если все считают тебя достойным лидером, отчего им не стать на самом деле? И Марк стал. Стал тем, за кем пошли люди, кому поверили… Поверили в то, что их пастырь не просто грамотный и амбициозный политик, но и, как бы это в нынешнее время глупо не звучало, порядочный человек. Поверили, потому что это стало правдой.

Информационное пространство, которое я создал вокруг будущего президента, спрессовало биомассу, которой он был в справедливого, уверенного в себе лидера. Плюс его идеи… То есть, мои идеи. Не напрямую… Через слухи и утечки, через советы друзей, знакомых, через моделируемые мной моральные потрясения я сформировал образ его мышления, выстрогал своего Пиноккио из самого настоящего, бесформенного палена.

Когда я попал в команду одного из депутатов Государственной Думы, то сразу понял – Марк тот человек, который станет моим ферзём. Тогда он был всего лишь помощником парламентария, но ставку я сделал именно на него. Не потому, что он блистал талантами, нет. Потому, что он был никакой. В меру амбициозный, в меру сдержанный. Достаточно щедрый и, вместе с тем, как и все, алчный. Закрытый, но способный за бокалом виски выплеснуть на липкую барную стойку всё дерьмо, что накопилось в душе за долгие годы. Он был для меня как чистый лист, как холст, на котором можно писать всё, что хочется, всё что необходимо. Как персонаж компьютерной игры, данные которого по умолчанию ниже среднего. Но любой из навыков можно прокачать. Жестокость и сострадание, зависть и злость, любовь к ближним и ненависть к далеким. Нужен только экспириенс – жизненный опыт, который сделает моего главного героя чуть жестче, чуть решительнее, чуть умнее. Но лишь настолько, чтобы мой игровой персонаж не вышел из под контроля, не оборвал тончайшие нити, которые и так, множество властных и алчных ублюдков, пытались грубо перерезать тупым садовым секатором. Но мои нити слишком тонки, они проходят меж лезвий. И почти никто не знает, к чьим рукам они ведут. Даже если кто-то об этом скажет, то самоуверенные снобы просто не поверят. Ведь они слишком самоуверенны и слишком снобы.