Паутина - Виталий Михайлов

– Доброе утро, – отвечает Маро. – Канос, ты сделал то, о чем я тебя просил?

– Разумеется, – улыбается один из них – высокий длинноволосый парень в черных джинсах и синей вельветовой рубашке. – Ваша комната в полном порядке.

– Как прошла ночная смена? – спрашивает другой, одетый в зеленую футболку и черные тренировочные штаны. – Ночью мы слышали крик.

– Опять Девятнадцатый, – вздыхает Маро и потирает пальцами переносицу. – Ты же знаешь, Тио, ночью с ним всегда нелегко. Бывали, конечно, случаи и похуже, однако мне все равно трудно видеть страдание ринов. К тому же я надеялся, что хоть последняя ночь будет спокойной.

– Вы уже попрощались с ринами? – спрашивает Канос.

– Еще нет, но сейчас пойду. У меня осталось два часа – новичок прибудет к двенадцати, а мы не должны встретиться.

– Тогда прощайте, наставник Маро, – молодые люди почтительно наклоняют головы и касаются кончиками пальцев лба.

– Вы же знаете, что «до свидания», – грустно говорит он и медленным шагом идет вдоль коридора.

Парни молча смотрят ему в след, пока он не скрывается за поворотом.

– Какой же он сентиментальный, – сквозь зубы говорит Канос и придает своему лицу печальное выражение. – Мне трудно видеть страдание ринов. Тьфу! Зачем тогда, спрашивается, пошел на службу?

– Прекрати! – обрывает его Тио. – Ты думаешь, это легко? Поди, попробуй, а я на тебя посмотрю. К тому же не забывай, наставники опытнее и духовно богаче нас – это облегчает, но одновременно и усложняет их задачу.

– Да я про то и говорю – сидел бы себе…

– Не желаю больше ничего слышать, – Тио чуть поднимает голову и смотрит Каносу прямо в глаза. – Ты понял меня?

– Да ладно тебе, не кипятись, – отвечает тот, отводя взгляд. – В конце концов, что мы об этом можем знать – мы ведь всего лишь служители.

– Вот и не забывай об этом, – Тио поворачивается и берет стоящую у стены метлу с длинной ручкой, – я подметаю зал, ты разбираешь в кладовке.

Как только широкая двухстворчатая дверь закрывается за ним, Канос плюет на нее.

– Пошел ты, – шепчет он.

5

Ровно в полдень из комнаты, приютившейся за входными воротами дома, выходит мужчина лет тридцати пяти в черном костюме и со спортивной сумкой через плечо. Ни на секунду не задумываясь, он поворачивает влево и решительным шагом поднимается по лестнице. Достигнув пятого этажа, он открывает ближайшую дверь, проходит по длинному коридору и, минуя еще одну дверь, выходит на центральную лестничную площадку дома. На ней, в отличие от той, на которую он поднялся, есть еще одна лестница, ведущая вверх.

Подъем занимает всего несколько секунд и вот, предварительно постучав, мужчина открывает дверь в центральную башню.

За столом, стоящим посреди круглой комнаты, сидит молодая женщина. Увидев вошедшего, она поднимается и делает несколько шагов ему навстречу.

– Рада приветствовать вас в нашем доме, – говорит она мягким, но в тоже время достаточно официальным голосом. – Давайте присядем.

Они садятся.

– Как ваше имя?

– Лейен.

– Прошу вас, наставник, в неформальной обстановке называть меня просто Анной.

Мужчина кивает.

– Сначала, если позволите, личный вопрос, – продолжает она. – В чем причина столь неожиданной замены вами нашего бывшего наставника? Не обижайтесь, но это был исключительно преданный своему делу человек.

– Не могу этого знать, Анна. Для меня самого приказ о назначении был полной неожиданностью.

Женщина удивленно смотрит на него.

– Значит ли это, что вы не претендовали на эту должность?

– Скорее, не считал себя достойным подобной чести.

– Вы правы, это честь. Однако, неуверенность в ваших словах заставляет меня еще больше сомневаться в правильности подобного решения.

– Я понимаю вас. Но все же, смею заметить, мы не вправе обсуждать указания свыше. Что же касается меня, уверяю вас, что отнесусь с должным уважением к своей новой службе.

Настоятельница бросает на наставника недовольный взгляд, но предпочитает сменить тему.

– Что ж, – говорит она. – В таком случае перейдем к делу. Наш дом построен по стандартному плану, по четыре блока на каждом этаже. Вам отводится блок 2Б, состоящий из десяти комнат для ринов, Зала Сновидений, подсобных помещений и ещё трёх комнат – для вас и двух служителей. Зал Сновидений Рины посещают все вместе по строго отведенному графику – его вы будете получать у меня раз в неделю. Личные контакты с наставниками других блоков запрещены. Занятия по современности для вас не ограниченны, но не стоит уделять им много внимания. Главное для вас – это присмотр за ринами. В случае непредвиденной ситуации, а такой не было последние двести лет, немедленно связываться со мной. Одежду наставника, как и всё необходимое для ринов, вы можете получить у служителя Каноса. Есть вопросы?

Наставник поднимается, открывает сумку и достаёт из неё большую красную папку.

– Вы будете смотреть мои бумаги?

– Позже. Оставьте их на столе.

Лейен кладёт папку на стол и идёт к двери, но, уже взявшись за ручку, оборачивается.

– Если я чем-то обидел вас, Анна, прошу меня простить.

Настоятельница молчит, и по губам Лейена скользит лёгкая улыбка.

– Ладно, – говорит он. – У нас впереди целая вечность, чтобы помириться.

Когда дверь за ним закрывается, женщина грустно вздыхает.

– Вечность – это так долго, – говорит она в пустоту.

Глава 2

1

Подъезжая к дому, Александр чуть было не сбивает пожилую женщину. Ещё секунду назад на дороге никого не было, и вот свет фар выхватывает из темноты старушку, ведущую на поводке рыжую собачонку. Он резко давит на тормоз и жмёт на клаксон. Бабулька удивлённо поворачивает в его сторону голову и замирает с приоткрытым ртом и выпученными глазами. Собачка визгливо лает. Наконец бабка выходит из ступора и медленно шагает к тротуару.

Что ж тебе дома-то не сидится? думает Александр, глядя ей в след. Ну, чистой воды привидение.

Он проезжает ещё метров сто и сворачивает к гаражу. Вытаскивает из бардачка ключи, открывает ворота и загоняет машину внутрь. Выходя из гаража, он задевает верстак, и ему на ногу с медленной, спокойной обречённостью падает молоток.

– Твою мать! – кричит он, отшвыривая молоток в сторону.

Потирая ушибленные пальцы рукой, он понимает, что именно таким и должен быть конец этого замечательного дня.

2

День действительно был чудесен. Началось всё с того, что он проспал (утром на час выключили свет, и электронный будильник естественно обнулился), и ему пришлось мчаться в редакцию голодным и небритым. В лифте, разумеется, столкнулся с шефом, который хмуро посмотрел на его щетину, а потом на часы. Позже выяснилось, что корректор пролила кофе на рукопись материала, написанного им вчера ночью, пришлось бросить текущую работу и помогать ей разбирать слова. В кафетерии как назло оказалась огромная очередь, так что он был вынужден довольствоваться буфетными пирожками, от которых остаток дня жутко болел живот. Его величество редактор, царь, бог и истина в последней инстанции, вчера застал свою жену с любовником, в связи с чем все журналисты были названы «тупыми ослами, от ахинеи которых его уже давно тошнит.» Александру досталось больше всех. Корректорша Ольга, пухленькая смазливая блондиночка, глупо хихикая, шепнула ему на ухо, что якобы любовника тоже зовут Александр. Ах, вот в чём дело. И, наконец, вечером, когда он, собравшись духом, набрал-таки номер, оставленный ему вчера неким милым созданием, телефон выдал несколько длинных гудков, щёлкнул и хриплым мужским голосом сказал: «Астафте свой саабщение после сэгналя».

Жизнь прекрасна.

3

Вечер тянется так же, как сотни других вечеров после развода. Наспех приготовленный ужин (сегодня пачка пельменей), две бутылки пива и полпачки «Кемела». Всё как обычно. Иногда вечер скрашивает чьё-то тёплое и нежное тело, но это всего лишь капля в бескрайнем море тоски. Порой ему кажется, что жизнь просто остановилась, этакая бессмысленная череда однотипных, будто клонированных дней. Одна и та же работа – бесконечные звонки, интервью, планёрки. Одно и тоже ожидание ночи – клубы дыма, кофе и телевизор.

Александр сидит на диване и решает кроссворд. 3 по вертикали, четыре буквы «Внутренний, психический мир человека». Ответ должен быть очевиден и прост, но мозг отказывается работать, оставляя Александра тупо смотрящим на газетный листок. Его клонит в сон. Он лениво застилает постель, раздевается и падает в грубые объятия жёсткого холостяцкого ложа.

Ночью ему снится, что он превратился в Персея и должен отправиться за головой Медузы Горгоны, а боги дают ему крылатые сандалии и зеркальный щит. Внезапно чудовище нападает на него, а он неуклюже барахтается в воздухе, сосредоточившись только на том, чтобы не отвести взгляда от блестящей поверхности щита. Наконец, голова Медузы летит с плеч, и по его собственному отражению на щите медленно сползают кровавые потёки.