STATUS - Иван Леонов

Я аккуратно и нарочито нагло кладу её ноги на свои колени и провожу рукой по её гладким, словно шёлк, голеням. Чувствую себя бесцеремонным юзером, который только что получил доступ к VIP-контенту и собирается сполна взять причитающееся. А в этот момент она выпрямляет спинку и вытягивает носочки в струнку, но эти движения выглядят заученными.

– Нефига ты дерзкий! – игриво реагирует она.

– Балет?

– И догадливый.

Выдерживаю небольшую паузу:

– Вот ты и нашла, что искала.

– Ну, это мы ещё посмо-о-о-трим… – протягивает она, закатывая глаза и изображая многозначительность. Тем самым мне предлагается что-то «изобразить».

Откидываюсь на спинку стула и продолжаю:

– Я тут собираюсь вечером в одно место, составишь мне компанию?

– Куда?

– В «Небеса».

– А нас пустят туда? – она оживляется ещё больше.

– С шампанским и фейерверками.

– А что мы там будем делать?

– Как что? Я буду тебя угощать, мы будем наслаждаться вечером, ты будешь изображать из себя непорочное создание, смеяться над моими шутками и время от времени небрежно поправлять свои волосы, дабы я думал, что неотразим.

– А я о чём буду думать?

– То-о-о-о-лько о приятном. Так как тебя зовут?

– Яна.

– Ортон. Очень приятно, – как видите, именами нынче интересуются в последнюю очередь.

«Небеса» – это первое место в городе, где вход стал осуществляться только через STATUS. Хозяин заведения пожелал, чтобы каждый известный и достойный в его понимании житель или гость города обязательно посетил это место. Поэтому, как только какой-нибудь богатый и знаменитый политик, бизнесмен, спортсмен, артист или иной представитель богемы попадает в город, мы «засекаем» его и он получает приглашение. Так, известность, популярность и богатство, оцениваемые через STATUS, становятся пропуском. На 70-м этаже с видом на кажущийся бескрайним мегаполис порой звучит такое количество языков и акцентов английского, которое можно услышать разве что на какой-нибудь ассамблее ООН.

А вот и он, вышколенный метрдотель, весь из себя: одет с иголочки, с идеальной осанкой. Сразу узнаёт меня, подчёркнуто вежливо знакомится с моей спутницей и провожает нас на лучшее место. И вот мы сидим на открытой веранде, вальяжно раскинувшись. Она укрыла плечи пледом, прячась от вечерней прохлады. Перед нами панорама города: эти светящиеся улицы, пересекающиеся местами под прямым углом, покрывают город сеткой, превращая его в подобие шахматной доски, а кварталы со стремящимися ввысь небоскрёбами – в шахматные фигуры. Наблюдать город вот так очень приятно: вы словно уменьшаете зум на вашей камере, чтобы посмотреть на происходящее со стороны. В этот момент я радую свой тысячелетний инстинкт, призывающий меня озирать обширные окрестности вокруг себя в поисках еды или угроз. Да, тяга к пространству заложена в нас природой.

Откуда-то далеко снизу доносится едва слышный звук сирены то ли пожарной, то ли полицейской машины. И эта удалённость и изолированность от суеты города создают внутри меня какое-то особенное, обволакивающее теплом ощущение спокойствия. Я наслаждаюсь внешностью города, забыв про его непростой характер.

Внезапно Яна встаёт и подбегает к худощавому, среднего роста брюнету в кожаной куртке. Он замечает, что она идёт от меня, и приветствует, подняв ладонь вверх. Они фотографируются, обмениваются парой реплик, а он в своей дерзкой манере берёт её за руку и ведёт ко мне.

– Привет, – говорит он. – Ты потерял красавицу?

– Привет, Адам, – мы пожимаем руки. – Ага, они же вечно думают, что найдут лучше, чем я!

– На, держи, – он передаёт мне её руку, – не отпускай. Ещё увидимся! – Он уходит, а она с интересом смотрит ему вслед и, довольная, прыгает ко мне.

– Так вы знакомы?

– Давным-давно…

– Он мой любимый актёр.

– Проверила его STATUS?

– Белее, чем у тебя, вряд ли будет. С таким статусом все двери открыты…

– Сердечные, видимо, особенно…

– Но-но!

– Просто констатирую факт.

– Как ты вообще оказался в том кафе? Такие, как ты, туда не ходят.

– Просто мимо шёл. Ох уж эти ножки…

– И не только! Я стараюсь, – она снова выпрямляет ноги и смотрит на них, она их очень-очень любит. А я думаю, если бы ей предложили отпилить одну из них за состояние, то какую бы из них она отдала… первой?

– А ты всегда такой прямолинейный?

– Это, конечно же, не единственное моё достоинство, Яна.

– Ещё и скромный.

– Да кто бы говорил!

– Я бываю разной… – она произносит это с пространным взглядом, направленным в никуда, как будто перебирая в голове какие-то картинки из жизни.

– Спорт – это твоя работа? – интересуюсь я.

– Не, на хрен эти излишества. Надо себя беречь.

– Как же ты тешишь своё девичье тщеславие?

– Как и остальные: выкладываю селфи с оттопыренной попкой. Всячески показывая, типа я молодец и довольна этим миром, а своей радостью и оптимизмом вызывая зависть.

– На душе гуд, когда лайки идут…

– Конечно!

– Другие способы не пробовала?

– Не… Ну, если серьёзно, то мой отец возглавляет крупную лабу, которая занимается «лексами». Так что я решила продолжить семейную традицию.

– Вот это уже интересно.

– Да, всё просто. Люди хотят выглядеть молодо и привлекательно, а я хочу помогать им в этом.

– И что ты будешь делать, сестра милосердия? Укольчики в попку колоть?

– Иди в задницу… – она тычет меня в бок. – Сам ведь наверняка юзаешь «лексы»!

– Как и все остальные здесь, – я развожу руками.

– Ну вот и скажи, зачем тебе это? Стараешься не отставать от других?

– Хочется быть молодым и думать, что всё впереди.

– Ну, у нас-то ещё всё впереди, – она улыбается мне, демонстрируя свои белоснежные зубки. – Мы ведь сразу друг другу подошли! Скажи, откуда у тебя такой STATUS? – Это главный вопрос вечера. В принципе, я могу не отвечать, и это ничего не изменит, но уж очень сильно ей хочется знать побольше о том, кто будет совать в неё член.

– Мне так нравится, как ты торопишь события… – я оттормаживаю натиск.

– Это ты торопишь. Спорим, ты уже представил, как мы остались наедине, ковбой? Но боишься ответить на такой простой вопрос?

У меня чуть челюсть не отвисла от такого крутого поворота.

– А я смотрю, ты любительница лобовых атак.

– Неожиданных атак!

– Это как-то уже слишком для твоего возраста. Признаться, я офигел.

– Ты же не знаешь, сколько мне лет, Ортон. Может быть, я даже старше тебя. Не забывай, кто мой отец и чем занимается, – разговор становится многообещающе прямолинейным.

– А я-то думаю, где подвох…

– Так отчего такой STATUS? – её бровь игриво поднимается вверх.

– Думаю, от того, что STATUS меня так оценил, разве нет?

– Ты же понял вопрос. За какие «заслуги» он тебя так оценил?

– Да просто у меня богатый внутренний мир! Честное слово!

– Ой, блин… – она снова закатывает глаза. – Думаешь, очень оригинален? – она не успокоится, пока не получит ответ. Ей нужно знать… это как кодовое слово перед тем, как открыть ворота.

– У каждого STATUS, Яна, есть порядковый номер.

– И что?

– Мой номер – 1.

Она смотрит на меня удивлённо и выдерживает паузу, то ли обдумывая сказанное, то ли пытаясь понять, как реагировать на это. Затем голосом задаёт в поиске «Ортон STATUS» и смотрит выдачу.

– Хм, значит, мы играем в твою игру?

– Нет, ну что ты… Все игры придумали до нас. Это всего лишь «примочка», которая позволяет мне быть, – делаю паузу, – очень скромным и ненавязчивым.

– Хорошо, когда так. – Она кладёт голову мне на плечо, а я – ладонь на её живот. Разговор тем самым постепенно переходит на язык тела, и нам уже совсем скоро пора будет бежать отсюда вдвоём.

– Скажи, Яна, а если парень тебе очень нравится внешне, а статус у него никакой, то что делать?

– Ему или мне?

– Тебе, Яна, тебе.

– Во френдзону его!

– А если прям сильно-сильно нравится?

– Мне много кто может понравиться. А уж я-то тем более всем нравлюсь. Но не хочу себя растрачивать, так что без вариантов.

– Ну не все же рождаются с серебряной ложкой во рту, – я внимательно смотрю на неё, пытаясь уловить смущение на её лице.

– Действительно… – равнодушно отрезает она.

– А как же романтическая игра? Женщина должна позволить себе построить иллюзии и быть очарованной. Бла-бла-бла. Ну, что там ещё надо говорить?

– Мне нужен тот, кто способен обо мне позаботиться. Мир полон очаровательных нищебродов, и что с того? Влюбляться и мучиться с ними? Обоим только хуже…

– И не говори… Страшный сон просто!

– Вот-вот.

– Наверное, ты много обжигалась, – строю ироничную гримасу. – На поцелуи теперь тоже время не тратишь?

– А-ха-ха-ха, ну, на обнимашки и поцелуи я время всегда найду. Тут становится прохладно, – она определённо намекает мне, что я затянул. Аккуратно беру её ладонь и чувствую, как она сжимает мою.