Чёрная птица - Автор Неизвестен

все — от мала до велика — вышли на охоту. Многие вернулись с богатой добычей. И когда в стойбище начался праздник, шаман бил в бубен и громко выкрикивал:

— Это я победил чёрную птицу! Я остановил ветер!..

И требовал пожертвования, потому что злые духи могут оживить птицу, если их не задобрить. Люди верили, что он и вправду убил чёрную птицу, и отдавали ему всё, что имели: мясо, меха, одежду…

Но вот в стойбище появился Чочой. От усталости он еле стоял на ногах. Вместо кухлянки с его плеч свисали лохмотья. Лицо и руки в царапинах, но он улыбался.

В руках Чочоя все увидели большое чёрное перо и сразу поняли, откуда оно. Догадался и старый шаман, перестал бить в бубен, закрылся в яранге. Он теперь думал, как избавиться от Чочоя. Но зверобои решили по-своему: усадили мальчика на самом почётном месте. Поднесли ему лучшие кушанья. А потом, взявшись за руки, долго плясали и пели, прославляя героя, избавившего их от чёрной птицы.

Праздник затянулся до самой ночи. В небе зажглись звёзды, побежали огни сияния… Всё вокруг радовалось. Охотник Кымынэ вывел Чочоя на середину и вручил ему, как полагалось по обычаю, копьё из моржовой кости, расписанное в цвета моря и гор Чукотки.

⠀⠀

⠀⠀

⠀⠀

Всемогущая Катгыргын

⠀⠀

Давно когда-то на Чукотке жила всемогущая Катгыргын.

Сказывали, будто Катгыргын на тысячи вёрст вокруг властвовала. Захочет, например, человека в зверя превратить — дунет, плюнет, и вместо человека какой-нибудь песец появится.

Где яранга её стояла, никто не знал, но появлялась она всюду и много людям зла делала. Придёт человек с охоты, свалит моржа с нарты и начинает его разделывать. Вдруг смотрит, а под ножом у него не морж, а камень. А то ещё, бывало, прибежит заяц в стойбище и танцует, будто просит: «Стреляйте в меня!» Схватят охотники ружья, нацелятся — а у них вместо ружей собачьи хвосты в руках.

А ещё слух шёл, будто служили у неё на посылках рыбка-сайка, серый зайка, олень рогатый, волк зубатый, медуза скользкая, белая лисица, кайра чёрная птица, северная берёзка да мох подснежный, что ягелем прозывается. И все эти слуги тоже тайную силу имели. Правда, они могли превращать врагов своих только в самые безобидные существа, и то раз в жизни, когда им самим смерть угрожала.

Так уж пожелала всемогущая Катгыргын.

Много слышал об этом охотник Тынэн, но не во всё верил.

Однажды пришёл он с охоты и говорит жене:

— Что ж ты, жёнушка, лежишь? Взяла бы хоть кухлянку починила. Видишь, вся в дырах.

— Возьми и почини, коли тебе охота!

— Устал я. Да и не мужское это дело…

— Ну, как знаешь, а мне спать хочется!

— Что ж это такое? — удивился Тынэн. — Я продрог, хочу есть, а ты даже доброго слова сказать не желаешь.

Крепко поругался охотник с женой и решил от неё уйти. Сунул кусок вяленого мяса за пазуху, вскинул ружьё на ремень и пошёл куда глаза глядят.

Долго ли, коротко шёл, видит — перед ним ущелье. Слева и справа чёрные скалы стоят, острыми пиками небо подпирают. Чёрные тучи плывут над пиками. И тут как раз вечер спускается. Подумал Тынэн: «Куда в темноте идти — надо на ночлег устраиваться». Смотрит, пещера. «Что ж, — думает, — зайду». Не успел, однако, и шага сделать, как из пещеры вышла старуха. Худая, горбатая, нос крючком, голова торчком, зубы, как клыки у моржа, длинные-предлинные.

— А-а-а, Тынэн?.. Давно тебя жду.

Удивился охотник: откуда она его имя знает? А старуха:

— Я всё знаю! Мне всё известно!..

И Тынэн понял, что попал он в лапы самой Катгыргын. Что ж ему теперь делать?

А старуха продолжает:

— Много у меня всяких слуг — и птицы, и звери, и растения разные, а человека нет… Слушай, охотник Тынэн, отныне будешь моим слугой. Будешь делать всё, что я тебе прикажу!

— А если я не желаю? — сказал охотник и вскинул ружьё.

— Ух ты, какой прыткий! — рассмеялась старуха. — Убить меня, что ли, хочешь?.. Да ты глянь, из чего стрелять-то будешь!

Глянул охотник, а в руках у него палка. Кривая, суковатая.

Замахнулся он палкой да сразу и руки опустил. Ни с того, ни с сего началась пурга, стало темно, как ночью.

Зарылся охотник в снег, ждёт, пока пурга стихнет, а она всё сильнее разыгрывается. Ждал-ждал, видит, не переждать, поднялся и пошёл домой. Долго ходил по глубокому снегу, но дороги в стойбище так и не нашёл. Устал Тынэн, совсем из сил выбился — повалился в снег и заснул. А когда проснулся, видит — перед ним та же пещера, та же страшная старуха сидит, оленьими рогами волосы расчёсывает.

— Ну, как, охотничек, теперь согласен? — спрашивает.

Подумал охотник — выхода нет.

— Ладно, — говорит, — согласен. — Только дай мне сначала поесть. Проголодался я…

Тряхнула старуха волосами — и сразу оленья упряжка появилась. А в нарте всевозможные кушанья: и печёнка тюленья, и оленина, и мясо вяленое, что копальхой называется. Всё перепробовал Тынэн, наелся досыта, запил чаем.

— Ну вот и хорошо, — говорит старуха. — Теперь я спать лягу, а ты смотри, никого ко мне не пускай. Пустишь — в ледяную сосульку превращу!

Стоит охотник, грустную думу думает: как ему отсюда выбраться. Стоит, думает, а в это время белый медведь к пещере подходит.

— Тебе что здесь надо? — спрашивает охотник.

— Хочу всемогущую Катгыргын видеть.

— Не пущу.

— Как это — не пустишь? Да ты знаешь, кто я такой? Я её первый слуга!

— Кто б ты ни был, а иди туда, откуда пришёл.

Разозлился медведь, зубы оскалил, вот-вот на охотника набросится. Вскинул охотник ружьё. Курки взвёл…

Погоди, — говорит медведь, — не стреляй. — Да как рявкнет:

— Будь ты зайцем!

И стал Тынэн зайцем.

Попрыгал у пещеры, попробовал ружьё взять — ничего не выходит. И понял заяц, что у него теперь одно спасение — ноги. Повернулся, сделал петлю и поскакал к стойбищу. Долго ли, коротко скакал, и сам того не заметил, как очутился возле своей яранги.

— Открой, жена, это я, твой муж, Тынэн!..

Выглянула жена из яранги да как захохочет:

— Видано ли, чтоб мой муж да был зайцем!.. Уходи, пока собак не спустила!

Напугался заяц, побежал в тундру. Там спокойнее. Долго бежал, проголодался, а вокруг ни