Три ночи с лицемером или Stolen Car (СИ) - Надежда Черпинская

оказался внутри роскошной машины, меня окружал запах кожаной обивки, дорогого парфюма и… райской жизни.

Я ткнул кнопку на панели, включая радио громче. Пел Стинг. Мне нравилось.

Я завёл машину и рванул в ночь, навстречу своей новой жизни.

2 Ночь первая

Люди боятся таких как я. Боятсялицемеров.

Нет, нет, я не о тех мерзопакостных личностях, которые говорят тебе в лицо одно, а думают и делают другое, и любую свою подлость прикрывают лживой моралью. Хотя, как по мне, вот их как раз и стоит бояться — от этих гадских людишек гораздо больше вреда.

Ну вот… рассуждаю, как самый настоящий лицемер.

Но я, и в самом деле, не считаю себяЗлом. Скорее уж, такие как я… что-то вроде санитаров этой планеты. Как волки, вороны или стервятники.

Их тоже недолюбливают. А ведь все мы делаем полезное дело — избавляем мир от падали.

Жаль только, что у меня так мало времени на работу. Будь его чуть больше, и мир был бы значительно чище.

Итак, с давних времён страх передлицемерамиживёт в каждом смертном. И этот страх порой даже сильнее, чем страх физической смерти.

Спроси у любого, думал ли он хоть раз в жизни о том, что кто-то может украсть его жизнь, и каждый первый ответит утвердительно. При этом в глазах на миг полыхнёт безотчётный ужас.

Ведь это так страшно, понимать, что кто-то может притвориться тобой, выдать себя за тебя, получить доступ к твоим секретам, твоим мыслям, твоему имуществу или твоим близким. Кто-то может занять твоё место, стереть тебя, превратив в пустое место. Или того ужаснее — занять твоё место и оказатьсялучше тебя! А ещё… он может использовать твоё доброе имя в своих корыстных целях. И речь тут даже не о деньгах…

Нет, пугает иное.

Причём с развитием цивилизации страх этот стал лишь сильнее. Современное человечество считает, что общество умнеет, развивается, прогрессирует… На самом деле, я не вижу особой разницы с прошлыми векаминевежества. Люди во все времена одинаковы.

Пожалуй, с одним лишь нюансом.

Если раньше люди боялись лишь, так сказать, мифических сущностей…

Тут я, конечно, кривлюсь и насмешливо фыркаю.

Так вот… если раньше боялись мифических сущностей, то есть, таких как я, то сейчас у нас появились вполне себе реальные конкуренты из плоти и крови. Хотя, чаще всего, эта плоть и кровь — понятие виртуальное.

Да, нынешние мошенники достигли такого мастерства, что способны украсть и личные данные, и голос, и лицо, и отпечатки пальцев… Люди научились красть чужие жизни, пользоваться чужим обликом и чужим именем, чтобы добыть деньги, совершить преступление, обмануть родных этого несчастного. Ничего удивительного, что стать жертвой лжецов и проходимцев боятся многие.

Но я говорю о совсем ином, суеверном страхе, о страхе, который, наверное, родился на свет вместе с самим человечеством. О том самом затаённом страхе — в один из дней вдруг обнаружить, что рядом с тобой не тот, кого ты любишь и знаешь, а некто, успешно притворившийся твоим мужем, женой, ребёнком, отцом или матерью. Или, того хуже — вернувшись однажды домой, увидеть на пороге собственного жилья свою точную копию и понять, что ты теперь лишь невезучая подделка себя самого.

Перевёртыши, подменыши, оборотни, метаморфы, допелльгангеры, полиморфы и даже… демоны. Как нас только не величают. У всех народов мира найдутся свои страшные сказки о тех, кто способен украсть душу и завладеть чужим телом, принять облик человека, притвориться смертным… Меняются названия, детали, цели, но всегда это истории, от которых стынет в жилах кровь.

Я же предпочитаю именовать себялицемер.

И, кстати, хочу сказать, что страхи людей несколько преувеличены. Да, встречи с нами чаще всего заканчиваются трагически для смертных. Но, на самом деле, шанс встретить сущность, подобную мне, совсем не велик. Лицемерыне поджидают людей за каждым углом, не устраивают ловушки в тёмной подворотне, да и завладеть могут далеко не каждым телом. Нас не так уж много в этом мире.

Но самый главный фокус, благодаря которому, вы всё ещё живы… — у меня есть всеготри ночи.

Три ночи Самайна…

Да,жизнь лицемерадлится всего три коротких ночи и три коротких дня. В ночь на первое ноября, когда рвётся невидимая, но такая плотная Завеса между Миром Смертных и Тонким Миром, я могу обрести тело и ощутить себя живым. Всего три ночи… настоящей жизни, чтобы потом на целый год стать лишь сторонним наблюдателем, зрителем в театре бытия, где шоу будет продолжаться, но уже без меня.

Да, да, я всегда рядом, незримо присутствую в вашей жизни, но сам я живу лишь три ночи в году, а в остальное время существую. Существую, как неподвижная личинка насекомого, уснувшая до весны.

И как же я порой ненавижу вас всех, смертные дураки, за то, как бездумно, бездарно и безумно вы распоряжаетесь самым драгоценным сокровищем, которым владеете — временем!

На что вы тратите свои жизни? Понимает ли хоть кто-то из вас, что за каждый бездарно слитый день, когда вы только ноете и жалуетесь на свои невыносимое бытие, многие существа отдали бы всё на свете?!

Можете считать это завистью, если хотите… Но это не зависть, а праведный гнев, это чистая ярость. Не понимаю, почему мир устроен так несправедливо. Почему самое ценное достаётся тем, кто даже не способен ценить дарованное им счастье?

Но сегодня не время для ненависти и гнева, сегодня… время жить, жить на полную катушку!

Пока моя машина несётся сквозь ночь, пока мелькают в темноте смазанные пятна фонарей, пока поёт Стинг…

3 Ночь первая

Экран смартфона замерцал, к голосу Стинга примешалось что-то из современных электронных ритмов. Хотя ритмом это назвать сложно… — кричащая, раздражающая какофония. Я досадливо скривился. Даже зубы заныли от такого диссонанса.

Однако у меня, оказывается, дурной музыкальный вкус.

А вот имя, высветившееся на телефоне, вызвало совсем другие эмоции.

Ита…

Чужая память мгновенно подкинула картинку — кукольное личико, буйное облако шоколадных локонов, пьянящие омуты глаз цвета виски и влажный блеск ярких, безумно соблазнительных губ… Всё остальное моё воображение (или подсознание) тоже быстро дорисовало, и по телу прокатилась волна обжигающего, болезненного желания.

От неожиданности я резко притормозил и даже не сдержал короткий стон.

Ух! Кажется, с прошлого Самайна я успел отвыкнуть от таких вот бурных реакций человеческого тела на противоположный пол.

Сущностям, вроде меня, не чуждо влечение и жажда обладания, но эти ощущения во многом отличаются от обычной людской похоти. Нас