Пять баксов для доктора Брауна. Книга третья - М. Маллоу

— Понимать-то я понимаю, — пробормотал М.Р. Маллоу, — но ведь автомобильных компаний полно! Мы куда угодно можем отправиться. Почему именно "Форд”? Чтобы не хуже, чем у девчонки, что ли?

Компаньон молчал так, что М.Р. Маллоу без всяких электрических пластин ощутил в комнате напряжение.

— Он, — Д.Э. изо всех сил старался казаться спокойным, но одно то, как прозвучало это короткое слово, выдавало сильнейшее волнение, — он сбежал из дома, чтобы заняться делом по душе. Он нашел это дело. Он зарабатывает на нем деньги. Большие деньги. Он — как я, понимаешь?

Джейк посмотрел на компаньона и прибавил:

— Ну или я, как он. Он все-таки старше.

— Тебе, по-моему, не в Детройт надо, а к врачу хорошему, — пробормотал М.Р. Маллоу.

— Что ты ему, интересно, скажешь?

Д.Э. отшвырнул газету.

— Я скажу, что хватит размазывать, почему да зачем. Поехали.

Детройт, бар на Кадиллак-стрит

В баре было темно и накурено. Компаньоны сидели за столиком в углу, под побитой молью, твердой, как доска, медвежьей шкурой.

— Если ты станешь гонщиком, я тебя убью. Или, вернее, нет. Зачем? Ты и сам прекрасно справишься с этим делом.

— Нет, гонщиком, пожалуй, не стоит, — подумав, ответил Джейк. — Во всяком случае пока. Я в себе не уверен.

Маллоу подергал себя за галстук.

— Ты не представляешь, как я счастлив это слышать, — сообщил он компаньону. — Так счастлив, что слов нет. Но, слушай, а как же? Что же мы будем делать?

— Давайте, сэр, думать. Значит, говоришь, на законное положение?

— Да, сэр, на законное.

Саммерс барабанил по столу пальцами. "Везунчики”, кажется”, — подумал Маллоу, вслушавшись в ритм. Наконец, Джейк отстучал последний такт и хлопнул по столу ладонью.

— Помнишь, — медленно произнес он, — что сказала о тебе миссис Фокс: "Вы позвали его и он пришел. Что же вы теперь удивляетесь?"

Маллоу хлопнул полпорции виски. Он надеялся, что компаньон забыл эту даму.

— Фантасмагория, сэр, — сказал он. — Ну, даже если и нет, не считается. Все уже случилось.

— Случилось, говоришь? — Джейк усмехнулся. — А вот смотри. Сначала безвыходное положение — появился ты. Потом опять безвыходное — Ширли. Потом снова — на сей раз миссис Гейзер. И так далее. Понимаешь? Каждая часть головоломки — это человек. Сначала появляется человек.

Д.Э. откинулся на спинку стула, закинул ногу за ногу.

— …за ним обстоятельства. Представляешь, как было бы смешно, если бы сейчас мы позвали… — он поднял руки тем жестом, каким поднимает их конферансье в мюзик-холле перед очередным номером. — … и — вуаля!

Д.Э. Саммерс, если говорить откровенно, действительно надеялся в эту минуту увидеть не вообще кого-нибудь, а именно Фокса — это было бы так подходяще, и к тому же, так в его духе! Но, конечно, эксцентричного жулика нигде не было. "Что, если попытаться его найти? — в который раз за четыре года подумал Джейк. — Да, но не могу же появиться перед ним в таком положении. Я нашел дело по душе, но у меня нет при этом денег. А вот потом… потом, мистер Фокс, мы еще встретимся!”

С этими мыслями он опустил руки.

— В общем, да, — признал М.Р. Маллоу. — Так или этак, полезное знакомство было бы сейчас очень кстати. Но, может, получится у меня?

Он повторил жест компаньона:

— Ну, сэр или мадам, так где же вы? Пора!

Дюк повернулся, смеясь, в одну и другую сторону, а затем принял обычный вид.

— Не работает, сэр. Давай сначала: чего бы нам хотелось? Кроме денег, я хочу сказать.

— Убью! — прорычал компаньон.

Именно этот вопрос, точнее, бесплодные попытки на него ответить, продержали двоих джентльменов Ларедо почти три месяца, пока оба не пришли к соглашению больше этих слов не произносить.

— Но ведь можно другое, — М.Р. вдруг осенило. — Как же тебе-то в голову не пришло, это ведь так по-твоему! Смотри, очень просто: мы, может, и не знаем, чего хотим, это правда, но чего не хотим, мы-то ведь знаем, верно?

Джейк чуть со стула не грохнулся.

— Верно, — сказал он. — Верно, сто футов ржавой якорной цепи тебе в корму!

И компаньоны, вытащив блокнот, моментально составили список вещей, которых им бы не хотелось. Вот что входило в этот список:

1) Чтобы на три мили вокруг не было никого, кто бы смел командовать, что нам делать и чего не делать

2) Чтобы ни под каким видом не просиживать стулья ни в каком офисе, если только этот офис не наш собственный

3) Чтобы не жениться.

Пункт последний особо оговорил М.Р. Маллоу. Он вывел последнюю букву и поставил точку. Когда он поднял голову, то встретился с прищуренными глазами компаньона.

— Эх, мы! — засмеялся Д.Э. Саммерс. — Самое время покупать электрические пластины — для освежения памяти!

И он быстро написал:

1) Всю жизнь мотаться по свету

2) Разбогатеть

3) Купить дом

4) Приходить, уходить, когда вздумается

5) И чтобы никто никогда не смел бы сказать нам ни единого слова

М.Р. долго хлопал ресницами, глядя на эти слова.

— Где я это уже читал? — спросил он.

— И слушать рэгтайм, — продолжал Джейк, — и петь в ванной, и завтракать в постели с книгой. А на завтрак — пломбир.

Компаньон все еще моргал, и он прибавил:

— Ну, положим, на завтрак я бы теперь предпочел, скорее, кусок мяса. Но и от пломбира не откажусь. Так что не знаю, как вы, сэр, а у меня все в силе.

— Ах ты черт! — прошептал М.Р. Маллоу. — Сколько же прошло лет? Пять?

— Четыре.

— Ой! — вскочил вдруг Дюк. — Мама!

— Чего? Какая мама? — не понял Джейк.

И помрачнел. Миссис Маллоу ничего не слышала о своем приемном сыне с самого Сан-Франциско. Сначала ей не могли сказать про бордель, затем — про ясновидение и дамского Меркурия, и, уж конечно, про Джулию Дей и унизительную процедуру с дегтем, которой подвергли двоих джентльменов, когда правда вылезла наружу. Она ведь могла об этом читать, или, что еще хуже, узнать у кого-нибудь из знакомых. Затем ей ничего не сообщили о "Музее-аукционе "Знаменательные вещи”, о своих фармацевтических экспериментах, и о брошюрах "Как получить предложение руки сердца” — и так далее. Дюк часто думал, что можно было бы соврать только наполовину, сказав, что, мол, журналист — но тогда мачеха неминуемо захотела бы что-нибудь прочесть. А это… Словом, ее трудный пасынок предпочел молчать обо всем, и сам не заметил, как прошло столько времени.

— К Рождеству, — решительно сказал он, — я напишу ей что-нибудь такое, в чем не стыдно будет признаться. Как, черт возьми, хорошо некоторым быть для своих паршивой овцой!

Паршивая овца долго курила.

— Да, — сказала она, наконец, — не позднее, чем к Рождеству нужно будет ей написать.

С этими словами Д.Э. Саммерс обернулся. Его уже некоторое время раздражал шум. Столик компаньонов стоял в дальнем углу, и оба не особенно любопытствовали, чем заняты посетители. А посетителей явно занимало что-то интересное. Что-то, что происходило у стойки, и из-за чего там собралась плотная толпа.

Человек…

Человек лежал на полу, поджав ноги и закрывая локтями голову. Двое мужчин, один сухощавый, похожий на испанца, второй — толстый, светловолосый, оба модно постриженные, били его ногами. На втором были черные нарукавники. "Компаньоны, — понял Дюк. — Это их заведение”.

Тем временем Д.Э. Саммерс сунул руки в карманы.

— Вдвоем — это для надежности, что ли? — ехидно поинтересовался он. — Боитесь не справиться, ребятки?

"Будут бить", — понял М.Р. и молча встал рядом с ним таким образом, стараясь, чтобы выглядеть именно "рядом", а не так, как будто спрятался у Д.Э. за спиной.

— Эти молодчики бессовестно разбавляют прекрасный, старый «Уилсон»! — с возмущением заявил человек на полу, и поспешно прикрыл лицо.

Один из двоих вытер со лба пот, как будто ему пришлось долго и тяжело работать, и повернулся к Д.Э. Саммерсу. Джейк с иронией поднял бровь.

Драка началась тут же. Первый схватил Д.Э. за грудки и тот отлетел, свалившись на стол навзничь. Нервированный Маллоу приложил Первого стулом. Пока тот поднимался, Второй схватил его за плечо, развернул к себе и с размаха ударил в лицо. Дюк не остался в долгу, добавил подножку и оба свалились на пол. Вскочив, М.Р. как следует пнул своего противника и, увернувшись, отскочил за стол. Второй тоже вскочил, но Дюк сделал обманное движение вправо. Вправо-влево, влево-вправо — разъяренный хозяин бара попробовал достать его поверху, но Дюк успел стол опрокинуть, и Второй с проклятиями грохнулся на пол, получив на сладкое по хребту столешницей. За столешницу с той стороны держался Д.Э. Саммерс.

Драка продолжалась бы еще неизвестно, сколько, если бы жертва, из-за которой все началось, не поднялась на ноги и не треснула бы Первого бутылкой.

Д.Э. поднес ладонь тыльной стороной к разбитым губам.