Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи

— Я все скажу вам, сэр, все, что вам нужно. Это правда, что я пытался подслушивать в тот вечер. Одно или два слова, которые я услышал, заставили меня заинтересоваться. И то, что мистер Экройд не хотел, чтобы его беспокоили, и то, что он закрылся с доктором. Все, что я рассказал полиции — сама праг, да господняя. Я услышал слово «шантаж», сэр, и…

Он замолчал.

— Вы подумали, что из этого, наверное, можно извлечь какую-то выгоду для себя? — подсказал Пуаро.

— Да, да, я так подумал сэр. Я подумал, что если мистера Экройда шантажируют, то почему бы и мне здесь не поживиться.

По лицу Пуаро прошла тень очень странного выражения. Он подался вперед.

— А до того вечера у нас были причины предполагать, что мистера Экройда шантажируют?

— Никаких, сэр. Я был очень удивлен. Такой порядочный джентльмен во всех отношениях…

— Сколько времени вы подслушивали?

— Не очень долго, сэр. Все, казалось, было против меня. Я, конечно, должен был выполнять свои обязанности в буфетной. А когда я все же подкрался раз или два к кабинету, из этого ничего не вышло. В первый раз — уходил доктор Шеппард, и я чуть было не попался на месте преступления, другой раз мимо меня в холле прошел мистер Реймонд и направился к кабинету; а когда я пошел с подносом, мне помешала мисс Флора.

Пуаро долго и пристально смотрел на дворецкого, словно испытывал его искренность. Паркер выдержал этот взгляд.

— Надеюсь, вы мне верите, сэр. Я все время боялся, что полиция откопает это старое дело с майором Эллерби и в результате будет подозревать меня.

— Eh bien[193], — сказал Пуаро, наконец, — я склонен вам поверить. Но есть еще одно: я должен попросить вас показать мне свою чековую книжку. Я полагаю, у вас она имеется.

— Да, сэр, она как раз при мне.

Без тени смущения он вынул ее из кармана. Пуаро взял тонкую в зеленой обложке книжку и прочитал записи о поступлениях.

— Ага! Как я понимаю, в этом году вы купили на пятьсот фунтов ценных бумаг?

— Да, сэр. У меня уже больше тысячи фунтов — результат моих отношений с… э-э… моим прежним хозяином, майором Эллерби. Кроме того, в этом году я немного рискнул на скачках. Очень удачно вышло. Помните, сэр, как юбилейный приз выиграл простой аутсайдер. Я тогда довольно удачно поставил на него двадцать фунтов.

Пуаро вернул ему книжку.

— До свидания. Полагаю, что вы сказали мне правду. Если нет — хуже для вас, мой друг.

Когда Паркер ушел, Пуаро снова взял в руки пальто.

— Опять уходите? — спросил я.

— Да, мы нанесем небольшой визит славному месье Хэммонду.

— Вы верите рассказу Паркера?

— С виду его рассказ заслуживает доверия. Из него явствует — если Паркер, конечно, не слишком ловкий актер — что он искренне верит, что жертвой шантажа был сам Экройд. Если это так, то он ничего не знает о миссис Феррарс.

— Тогда в таком случае… кто…

— Précisément[194]! Кто? Но наш визит к месье Хэммонду покончит с одним вопросом. Паркер будет либо полностью оправдан, либо…

— Что?

— Сегодня у меня проявляется дурная привычка не заканчивать своих предложений, — сказал Пуаро извиняющимся тоном. — Я рассчитываю на вашу терпимость ко мне…

— Между прочим, — вставил я робко, — я должен кое в чем вам сознаться. Боюсь, что я нечаянно сболтнул лишнее о том кольце.

— О каком кольце?

— О том, которое вы нашли в бассейне с золотыми рыбками.

— А! Да, — вспомнил Пуаро, широко улыбаясь.

— Надеюсь, это не доставило вам неприятностей? С моей стороны это было очень неосторожно.

— Нисколько, мой добрый друг, нисколько. Я ведь вам не запрещал. Вы были вправе говорить о нем, если хотели. Ей было интересно, вашей сестре?

— Конечно. Это произвело сенсацию, и сейчас ходит много разных теорий.

— А! И, тем не менее, это так просто. Объяснение само бросилось в глаза, не так ли?

— В самом деле? — ответил я сухо.

Пуаро рассмеялся.

— Умный человек не станет компрометировать себя, — заметил он. — Правда? Но вот мы и у Хэммонда.

Адвокат был в своей конторе, и нас проводили к нему без задержки. Он поднялся и приветствовал нас в свойственной ему сухой педантичной манере.

Пуаро сразу перешел к делу.

— Месье, я хочу получить от вас кое-какую информацию, то есть, если вы будете так добры предоставить ее мне. Насколько я понимаю, вы вели дела миссис Феррарс из Кингс Пэдок?

Во взгляде адвоката я заметил вспышку удивления, прежде чем маска профессиональной сдержанности легла на его лицо.

— Конечно, все ее дела проходили через наши руки.

— Очень хорошо. А теперь, прежде чем я попрошу вас сообщить мне что-либо, я хотел бы, чтобы вы послушали, что вам расскажет доктор Шеппард. Надеюсь, вы не возражаете, мой друг, повторить рассказ о вашем разговоре с мистером Экройдом вечером в прошлую пятницу?

— Нисколько, — ответил я и сразу приступил к подробному изложению фактов того странного вечера.

Хэммонд слушал с большим вниманием.

— Вот и все, — сказал я, когда закончил.

— Шантаж, — произнес адвокат, размышляя.

— Вас это удивляет? — спросил Пуаро.

Юрист снял пенсне и протер носовым платком стекла.

— Нет, — ответил он, — едва ли я могу сказать, что удивлен. В течение некоторого времени я подозревал нечто подобное.

— Для того нам и понадобились те сведения, о которых я прошу, — объяснил Пуаро. — Если кто-нибудь может дать нам представление о фактически выплаченных суммах, так это вы, месье.

— Я не вижу никаких препятствий, чтобы сообщить вам эти сведения, — сказал Хэммонд через минуту или две. — За последний год миссис Феррарс продала некоторые ценные бумаги, деньги за них были выплачены ей наличными и не могли нами контролироваться. А поскольку ее доход был большой, и после смерти мужа она вела очень спокойный образ жизни, кажется вполне очевидным, что эти деньги были истрачены с какой-то особой целью. Однажды я осторожно спросил ее об этом, но она сказала, что должна помогать некоторым бедным родственникам со стороны мужа. Я, конечно, больше не затрагивал этого вопроса. До сих пор я думал, что деньги выплачивались какой-нибудь женщине, у которой имелись претензии к Эшли Феррарс. Я не представлял себе, что дело касалось самой миссис Феррарс.

— А какая сумма? — спросил Пуаро.

— В итоге общая сумма должна составлять не меньше двадцати тысяч фунтов.

— Двадцать тысяч фунтов! — воскликнул я. — За один только год!

— Миссис Феррарс была очень богатая женщина, — заметил Пуаро сухо. —