Постижение России; Опыт историософского анализа - Н Козин

Среди прочих причин есть одна духовного порядка, которой, в силу глубоко укоренившихся экономоцентричных представлений об основах общественного развития, не уделялось и до сих пор не уделяется должного внимания, такого, какого она действительно заслуживает в объяснении поразительной исторической аномалии России - оттеснению на периферию исторического бытия русской нации ее национальных интересов, а в ряде случаев и их прямого предательства. Эта причина глубокого исторического залегания и, как показали события ХХ века, с катастрофическими историческими последствиями для России. Она коренится в идеологии и, соответственно, в практике национального нигилизма, которая, как раковая опухоль, своими злокачественными метастазами поразила национальное сознание и самосознание русской нации в масштабах, неприемлемых, больше того, разрушительных для самих основ гармоничного исторического существования нации.

И это не должно удивлять: там, где есть национальный нигилизм, нет места для национального интереса, он вытесняется как национальный, а вслед за ним разрушается национальное в истории и историческое в нации национальные основы истории. И, напротив, там, где есть национальный интерес, не остается места для национального нигилизма, он преодолевается и как нигилизм и, тем более, как национальный, как идеология, разрушающая основы национальной истории России как России.

Именно идеология национального нигилизма на протяжении всего ХХ столетия, наряду с исторической модернизацией, а, по сути, вместо нее, навязывала России цивилизационный переворот - бегство от российской сущности своей цивилизации, а русским от своей русскости и России. Именно она стала духовной основой исторического погрома России в начале и конце ХХ столетия. Именно она в итоге привела к духовной смуте, которая на наших глазах завершается потерей Россией и в ней русской нацией своей истинной исторической, национальной и духовной идентичности.

Еще раз подчеркнем, наш кризис более глубокий и фундаментальный, а потому и более трагический: он связан не просто с радикальным формационным переходом общества - в начале века от капитализма к казарменному социализму, а в конце в обратном направлении - от социализма к архаическому капитализму. Хотя уже только это, второе за одно столетие радикальное изменение социально-экономического строя способно до основания потрясти и до предела хаотизировать историю любой страны. Но в том-то и дело, что стране поверх всех и всяких изменений формационных качеств общества, в основание изменений отношений собственности и власти заложили изменение типа своей цивилизации - национальных архетипов социальности, культуры, духовности, самого способа их объективации в своей истории и, следовательно, самой истории.

Все это: цивилизационный хаос, историческая, национальная, духовная дезориентация, потеря русской нацией себя как нации, в себе России и себя в России - закономерный итог изгнания из своей истории национального начала, а вслед за этим и национального интереса, включая сюда и его адекватное понимание. При этом изгнание из своей истории национального начала началось значительно раньше, с его изгнания из нашего сознания. История лишь объективирует то, что было и есть в человеческом сознании. Она не может стать чем-то большим того, что есть наше сознание, ибо социальность есть объективированная духовность. Мы в системе наших отношений к природе, обществу, к самим себе объективируем наше сознание. А потому разруха вне нас начинается с разрухи в нас самих, с разрухи нашего сознания. И если оно пронизано нигилизмом, в частности, национальным, то общество неизбежно обрекает себя на потрясения, сначала национальные, а вслед за ними и на их основе цивилизационные.

Национальное и цивилизационное в истории - это ее сообщающиеся сосуды, одно живет отраженным бытием другого, больше того - именно нация является основным субъектом цивилизации и цивилизационной логики в истории. Вот почему всякое покушение на национальное своеобразие и основы истории превращается в покушение на цивилизационное своеобразие и основы истории, а идеология национального нигилизма - в идеологию погрома национальных и цивилизационных основ истории, в идеологию цивилизационных потрясений России. В связи с этим удивляет поведение "мыслящего слоя нации", интеллигенции и если не всей, то весьма существенной ее части.

С поражающей исторической безответственностью и постоянством вбрасывая в общество ядовитые духовные споры национального нигилизма - идеологию цивилизационных потрясений России и на этой основе разрушая ее как Россию, она в итоге оказывается на историческом и духовном пепелище собственной страны. Но вместо того, чтобы самокритично признать себя в качестве главного субъекта идеологии и практики национального нигилизма, разрушающих все, что есть русского в России, а значит, и саму Россию, вненациональная интеллигенция обнаружила показательную по своей нравственной симптоматике позицию - искать и находить основного субъекта исторических потрясений и преступлений в России в исторических и национальных устоях самой России и в ней русской нации. Странная, но вполне укладывающаяся в логику поведения вненациональной России ценностная аберрация, неотделимая от ценностных основ идеологии национального нигилизма в России.

Все это побуждает к более внимательному отношению к феномену русского национального нигилизма, к его сущности, структуре, историческим последствиям функционирования в современном историческом пространстве России. Особый интерес представляет его структура, анализ тех социально-политических и духовных сил, которые в формах своей исторической и идеологической активности слагают феномен национального нигилизма в России.

И первым среди них следует выделить коммунистический национальный нигилизм. Конечно, по сравнению с началом ХХ века, к его концу он претерпел существенные изменения и в настоящее время под давлением реальностей истории пересмотрел наиболее одиозные стороны своей национальной идеологии и политики. Но не подлежит никакому сомнению: а) что именно коммунистический национальный нигилизм был первой и политически самой мощной силой, которая после Октября 1917-го средствами государства и тотального политического насилия институализировала в обществе русский национальный нигилизм в качестве официальной идеологии; б) эта идеология породила крайне уродливые формы национальной политики, которые в первые двадцать лет приняли выраженные формы антинациональной политики, и прежде всего антирусской и антиросийской направленности; в) и это не было случайным отклонением в развитии коммунистических идей, ибо они по природе своей вненациональны. Другое дело, что в исторических условиях России они приняли еще и крайне антинациональные формы. Но это вытекало отнюдь не только из конкретно-исторических и духовных условий самой России первой половины ХХ века, но все-таки еще и из глубинных основ самой коммунистической идеологии и прежде всего из такой ее неотъемлемой составляющей, как национальный нигилизм.

В самом деле, для коммунизма главным субъектом истории являются классы и, соответственно, классовые противоречия становятся основными противоречиями общественной жизни. Достаточно разрешить только эти противоречия, как сразу же свое решение найдут и все остальные, включая сюда и национальные, которые суть не что иное, как инобытие классовых противоречий. Больше того, в классовой структуре общества вообще есть один класс, самой логикой истории избранный выполнить миссию освобождения всего человечества от пут социальной несправедливости, построить общество всеобщего счастья и благоденствия, основанного на принципах коммунизма. Во исполнение именно этой миссии большевизм превратил русскую и союзные нации, саму Россию из самоцели своего исторического творчества в средство достижения вненациональных целей и смыслов, которые в основе своей оказались разрушительными для исторической и национальной России.

Национальное, русское в России подлежало радикальному преодолению, как нечто совершенно несущественное, побочное и даже случайное в истории, сверх того, как нечто принципиально препятствующее всеобщему братству людей. Если "лозунг национальной культуры есть буржуазный (а часто и черносотенно-клерикальный) обман" и "наш лозунг есть интернациональная культура демократизма и всемирного рабочего движения"64, то после такой классовой вивисекции от нее мало что остается и как от культуры и, тем более, как от национальной. Культура вообще не строится по классовому признаку, в любом своем классовом проявлении она остается национальной и становится тем больше культурой, чем больше становится национальной. Вот почему лозунг ее интернационализации, и тем более на классовой основе,- это не лозунг ее развития, а лозунг ее разрушения, во всяком случае, как национальной культуры.