Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, существует «загадка» в проявлении Божьей благодати евреям и времени её проявления. Но Торкемада также намекает на решение. Оно может быть спрятано в желании Всевышнего продемонстрировать, что всё человечество, включая евреев, выиграет свое спасение не за заслуги, а путем дарования. Но если евреи, или их большинство, стекутся к Христу вскоре после Его появления среди них, это может быть засчитано как их заслуга. Однако же, если они придут к нему спустя столетия отстранения, то никакой заслуги в этом не будет. Таким образом, загадка «позднего прихода» евреев может быть связана с этой причиной[1436].
III. Второе наступление на марранов
I. «Докладная записка»
I
Если Наказ Докладчика был предназначен для опровержения Петиции и «Толедского статута», то «Докладная записка» Маркоса Гарсии де Моры была задумана как опровержение Наказа[1437]. Но это не было ее единственной задачей. Написанная, как и Наказ, после того, как папские буллы против Сармьенто и других мятежников достигли Испании, «Докладная записка» прежде всего должна была служить возражением папе на его резкую критику в адрес толедцев. Однако Гарсия не хотел, чтобы его отповедь была направлена только на папу. Согласно его плану, или плану мятежников, «Докладная записка» должна была представить позицию толедцев перед всем христианским миром, и в качестве таковой была адресована не только папе, но и королю Кастилии Хуану II, наследному принцу Энрике и всем королям и князьям христианского мира, «как духовного, так и материального».
Однако весьма маловероятно, что городское руководство одобрило дошедший до нас документ, и по всей вероятности этот текст просто является предложением оправдания Толедо, которое Маркос Гарсия сочинил по своей инициативе или же по просьбе города. К этому мнению нас привело сравнение «Докладной записки» с «Толедским статутом» и Петицией, которые тоже могли быть подготовлены Маркосом Гарсией, но были тщательно проверены несколькими влиятельными людьми города или группы мятежников[1438]. Поэтому, как мы полагаем, в противоположность «Докладной записке», их содержание компактно, стиль сжат, они содержат ряд оговорок, а их формулировки сдержанны в тех моментах, где «Докладная записка» занимает более непримиримую позицию[1439]. Короче, если два более ранних документа, изданных городом, выказывают следы коллективного мышления, то «Докладная записка» несёт на себе печать собственных взглядов Маркоса Гарсии, не претерпевших влияния более умеренных, или более осторожных, политиков.
Однако именно этот факт придаёт «Докладной записке» особую значимость как историческому документу, потому что Маркос Гарсия был движущей духовной силой толедского мятежа, он был его идеологом и главным агитатором, а также ведущим выразителем его мнения и главным представителем мятежного правительства. Здесь, в «Докладной записке», мы слышим его свободную речь, повторяющую лозунги своей кампании и высказывающую мнение, принадлежавшее не только ему и его друзьям, ближайшим союзникам в руководстве восстанием, но несомненно и многим его последователям, согласным с ним во всём. Поэтому, если мы хотим знать чувства и взгляды антимарранского движения в Толедо, мы должны обратиться к «Докладной записке», единственному подлинному документу, оставленному нам его главным идеологом и выразителем его мнения.
Если рассматривать «Докладную записку» в исторической перспективе, её ценность этим не ограничивается. Мы имеем перед собой не только документ, с достоверностью представляющий «дух народа» того периода[1440] — или, точнее, отношение к конверсо, превалировавшее в широкой среде испанского населения, — но ещё и документ, дающий чёткое недвусмысленное выражение специфической теории о марранах — теории их расовой неполноценности. До сих пор эта теория в завуалированной форме высказывалась только в определённых узких кругах. Конечно, в сознании испанских масс эта теория жила и оказывала влияние ещё задолго до толедского мятежа, и мы видели проявления её влияния и в Кастилии, и в Арагоне[1441]. Но судя по внешним формам её выражения, она была по большей части полуподавлена. Гарсия был первым, выразившим её открыто и во всей полноте. Таким образом, родившаяся доктрина подняла одну из самых яростных дискуссий в испанской истории и сформировала политику Испании по отношению к конверсо на два с половиной столетия вперед. Идеологически, политически и в ещё более широком плане — исторически — её влияние непомерно велико.
«Докладная записка», вне сомнения, предназначалась для того, чтобы служить, в числе прочего, инструментом для расистской кампании, даже если он использовался для этой цели в гораздо меньшей мере, чем предполагал её автор. Если мы правы в своём предположении, что сохранившаяся версия является наброском, не санкционированным лидерами Толедо, то ясно, что этот документ никогда не был послан своим намеченным адресатам, потому что «Докладная записка» должна быть одним из последних текстов, написанных Маркосом Гарсией о конверсо. Будучи возражением папским буллам от 24 сентября и Наказу Докладчика дону Лопе де Барриентосу, она не могла быть составлена ранее ноября[1442]. Это было незадолго до того, как Гарсия был казнён как «предатель», и в качестве такового он, конечно, не мог считаться автором формальных заявлений города. Даже в этом случае у нас есть основания полагать, что «Докладная записка» распространялась последователями её автора, возбуждая сознание многих испанцев и завоёвывая приверженцев его взглядов.
Эта работа состоит из трёх частей: первая из них представляет аргументы «старых христиан» и города Толедо против Альваро и конверсо; вторая часть приводит, на основе общих принципов, доводы в пользу того, что акции, предпринятые папой и королём Хуаном II против мятежников и города, были и незаконны, и несправедливы; и последняя часть посвящена опровержению пяти специфических обвинений, выдвинутых против мятежников, которые, как утверждает Гарсия, были ложно восприняты с точки зрения фактов и закона. В одном месте финальной части вставлены четыре страстных обращения к папе, королю, принцу Энрике и народу Толедо — именно в таком порядке[1443]. Обращения выглядят предназначенными для самого конца «Докладной записки», и они наверняка были бы помещены в
