Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

189

Цатурова С.К. Офицеры власти. Парижский Парламент в первой трети XV в. М., 2002.

190

Ведер М. Протестантская этика. М., 1972. Ч. 1; Он же. Политика как призвание и профессия Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. М., 1990. С. 644–706.

191

Bourdieu P. La noblesse d'Etat: Grandes écoles et esprits de corps. P., 1989; Бурдьё П. Социология политики: Пер. с фр. / Сост. общ. ред. и предисл. Н.А. Шматко. СПб., М., 1993; Он же. Социология социального пространства / Пер. с фр.; отв. ред. пер. Н.А. Шматко. СПб.; М., 2007.

192

На этот парадокс с удивлением обращают внимание и сами французские медиевисты, но без серьезных попыток его объяснить. См.: Schmitt J.-Cl., Iogna-Prat D. Trente ans d'histoire… P. 402: Gauvard Cl., Boureau A. Jacob R., De Miramon Ch. Les normes, droit, rituels et pouvoir // Les Tendances actuelles… P. 464.

193

О методологических трудностях историков, ищущих способ установить взаимосвязь между распространенными идеями и трансформацией институтов см.: Krynen J. Idéologie et royauté. P. 613.

194

Такой тип исследования А. Про квалифицирует как «картину» — историческое исследование, выявляющее взаимосвязи, характерные особенности объекта и внутреннее единство множества факторов: он считает его наиболее подходящим для изучения, как в нашем случае, конкретной социальной группы. См.: Про А. Двенадцать уроков по истории. М., 2000. С. 250.

195

Как отмечает автор, иногда выделяют даже отдельную так называемую патримониальную фазу, предшествующую сеньории banale. См.: Хачатурян Н.А. Запретный плод… С. 14–15.

196

Подробнее об этом см.: Хачатурян Н.А. Сословная монархия во Франции. С. 20–28; Она же. Власть и общество… С. 9–10. 166–175.

197

О месте правоведов и чиновников см.: Strayer J. Les origines médiévales… P. 40–41, 84; Richet D. La France moderne. P. 28; Quillet J. Les Clefs du pouvoir au Moyen Âge. P., 1972. P. 95–98; Lewis P.S. La France à la fin du Moyen Âge. P. 217–221; Genet J.-Ph. Histoire politique anglaise, histoire politique française // Saint-Denis et la royauté. P. 621.

198

Как отмечает H.A. Хачатурян, не только право, но и институты власти (юстиция, финансовая сфера, исполнительный аппарат) «расширяют основания власти, а также содержание власти, меняя ее природу» (Хачатурян Н.А. Король-sacré… С. 24).

199

Воинская служба, по Гене, не создала новой группы, то же и сфера финансов: здесь служба лишь упрочивала статус купцов и деловых людей. См.: Guenée В. L'Occident aux XIVе et XVе siècles. P. 276.

200

Этот момент был давно отмечен в историографии, но не был должным образом проанализирован. Так, уже Мишле писал о легистах как о «тиранах Франции», извративших в угоду своим интересам суть монархической власти. Демонизацию королевских чиновников продолжали Гизо и Тьерри. Об этом см.: Krynen J. Les légistes «tyrans de France»? Le témoignage de Jean Juvénal des Ursins, docteur in utroque // Droits savants et pratiques françaises. P. 279–299. О специфике взглядов юристов и магистратов и их влиянии на возникновение «правового государства» во Франции см.: Idem. L'Etat du justice. France, ХIII–ХХе siècle: I. L'idéologie de la magistrature ancienne. P., 2009.

201

О необходимости такого ракурса писал А. Дюфур, напоминая, что «Франция — это творение людей и их воли». См.: Dufour A. Op. cit. Р. 323–324. Вместе с тем, как заметил К. Гинцбург, кто не видит разницы между тем. что люди хотели сделать, и тем, что они сделали, тот не историк.

202

Королевские нотариусы самостоятельно составляли тексты грамот, что отчетливо видно по индивидуальному стилю этих текстов. См.: Guyotjeannin О. Les sources de l'histoire médiévale. P. 176–177: Bautier R.-H. Le personnel de la chancellerie royale sous les derniers Capétiens Prosopographie et genèse de l'État moderne. P. 100. Увеличивающийся поток указов привел при Филиппе VI Валуа к четкому разграничению обязанностей в Канцелярии: нотарий-секретарь стал лишь ответственным за правильность текста (он читал его и ставил свою подпись), а собственно текст составляли его клерки. С этого времени следовало помечать, сам ли секретарь или его клерк написал указ («propria manu» «alia manu»). См.: Rigaudière A. Penser et construire… P. 278–279.

203

Законотворческие полномочия были достаточно рано делегированы королевским должностным лицам, особенно выделившимся из Королевской курии ведомствам, и диктовалось это решение растущим объемом компетенции властных институтов, нуждавшейся в регулировании. Уже по ордонансу Филиппа V от 1321 г. нотариус Канцелярии, составлявший указ, обязан был упомянуть в нем. кто из чиновников распорядился его написать. Это могли быть канцлер или мэтры Прошений, еще чаше члены Королевского совета (в отсутствие короля), наконец Парламент и Палата счетов, издававшие «именем короля» различные акты, касающиеся судебной и финансовой сфер, а затем и статуса служителей этих ведомств. См.: Rigaudière А. Penser et contruire… P. 274–277: Richet D. La France moderne. P. 31–33; Guillot O., Rigaudière A., Sassier Y. Pouvoir et institutions… T. 2. P. 216–217.

204

Приведу лишь один, весьма показательный, пример: фундаментальный ордонанс об оформлении парламентской корпорации от 11 марта 1345 г. состоял из нескольких текстов. И если первый текст собственно о Верховной палате Парламента был составлен «по обсуждению Совета», то последующие тексты о других палатах, о секретарях, о приставах и т. д. непосредственно. как отмечено в текстах, составлены самими парламентариями («faict par la Court de Parlement») (ORF. IL 225). В регистрах Парламента имеются указания о «советах», которые испрашивали король и его Совет у членов верховного суда, прежде чем издать тот или иной указ. См.: AN U 508. Fol. 140–146. О праве судебных курий издавать регламенты в рамках своей компетенции см.: Richet D. La France moderne. P. 33.

205

Об этом рвении написано в историографии достаточно много. Так, Дюпон-Феррье отмечал, что чиновники сами всемерно расширяли свою компетенцию в ущерб сеньориальной и церковной, так что королям приходилось их все время одергивать. Ф. Коллар замечал,