Море серебрянного света - Тед Уильямс

В голове Пола засуетились ужасные мысли  –  Но это... не имеет смысла. Клон не ты, это только твои гены. Он вырастет, и станет совершенно другой личностью, потому что его опыт... будет совсем другим...

 –  Я вижу, что ты начал понимать. Да, клон не я. Но если я дам ему то же воспитание, какое получил сам, он будет достаточно похож на меня. Вполне достаточно, чтобы оценить результат. И, возможно, настолько достаточно, что сможет воскресить меня из уже сделанных копий Грааля, хотя бы и дефектных.  –  Жонглер прикрыл глаза, вспоминая.  –  И все было готово. Если бы он достиг зрелости и сказал моей системе свое настоящее имя  –  Горсаисет, Гор Младший  –  то узнал бы все мои секреты. Потому что он  –  настоящий Гор египетской мифологии, Гор, рожденный от мертвого тела Осириса.  –  Он нахмурился.  –  Как жаль, что я придумал проект Ушабти после проекта Грааль. Иначе я никогда бы не дал имя "Гор", как кодовое слово, этому слабоумному Якубиану...

 –  Погоди. Ты... ты собирался использовать клон, чтобы воссоздать свое собственное детство?  –  Пола до глубины души потрясло чудовищное сумасшествие этого человека.  –  На вершине небоскреба?  –  Мысль ударила, как камень.  –  Боже мой, Ава? Она должна была стать?..

 –  Матерью. Моей матерью  –  или, по меньшей мере, матерью моего ушабти. Сосудом для сохранения крови.

 –  Иисус Христос, ты действительно сумасшедший. Где ты взял бедную девочку? Неужели ты нанял актрису, которая должна была сыграть роль девы Марии? Она не могла быть твоей настоящей дочкой, если, конечно, ты не вырастил ее в генетической лаборатории.  –  И тут его опять ударило, выдавливая силы из тела и замораживая кости.  –  Или...или... ты сделал ее?

Женглера, похоже, немного позабавило удивление Пола.  –  Да. Она еще один мой клон  –  модифицированный, конечно, женский, но отличия не слишком велики. И не гляди как ударенный  –  египтяне женились на собственных сестрах. И почему я не могу этого сделать для получения потомства? На самом деле я использовал клетки моей собственной матери, как генетический материал Авиаль, но я не выкапывал из земли ее тело. Больше двухсот лет она спокойно спит на кладбище в Лиму. Никто не тревожил ее кости.  –  Он пренебрежительно махнул рукой.  –  Но, в любом случае, разницы мало. В конце концов мать не передает ДНК. Она должна была стать сосудом  –  вынести и родить моего настоящего сына.

 –  Помоги мне бог  –  все хуже и хуже. Значит Ава была права  –  она действительно была беременна.

 –  Очень недолго. Внезапно произошел прорыв в проекте Грааль и я охладел к Ушабти.

 –  И забрал эмбрион назад. А потом... просто держал Аву в золотой клетке.

На мгновение с Жонглера соскользнула обычная маска холодного презрения.  –  Я... я заботился о ней. Мои собственные дети умерли много лет назад, а их детей я почти не знаю.

Пол обхватил голову руками.  –  Ты... ты...  –  Он судорожно вздохнул.  –  Я должен остановиться, но у меня слишком много вопросов. Причем здесь я? Что ты намеревался делать со мной до того, как Ава разрушила все твои планы, полюбив меня?

Холодная улыбка вернулась.  –  Она ничего не разрушила. Я ожидал, что она так и сделает. Моя мать влюбилась в своего учителя. После чего он покончил жизнь самоубийством. От горя она разрешила своим родителям выдать ее замуж за моего отца, но всю жизнь была печальна  –  те события наложили отпечаток на всю ее жизнь. И, кстати, если бы этого не случилась, она не была той мамой, которую я знал.  –  Презрение исказило его лицо.  –  Все из-за этих придурков, Финни и Мадда, он выпустили ситуацию из-под контроля. Они должны были оставить вас обоих наедине до того времени, пока мы не были бы готовы избавиться от тебя. Проект Ушабти я отменил, и кого вообще все это волновало?

 –  Меня,  –  зло сказал Пол.  –  Меня и Аву.

 –  Больше не говори о ней. Я уже устал от твоей фамильярности.

Пол на мгновение закрыл глаза, сражаясь с гневом, которым заканчивались все вопросы и ответы.  –  Тогда скажи мне, почему ты выбрал именно меня из всех бедолаг этого мира? Чисто случайно? Неужели ты просто ткнул пальцем в первого подходящего кандидата, пригодного для этой маленькой... чести? Или во мне есть что-то особое?

Взглянув на старика, он поразился: глаза Жонглера опять стали стеклянными и мертвыми.  –  Потому что ты учился в Крэнли.

 –  Что?  –  Он ожидал чего угодно, но только не этого.  –  Ты говоришь о школе  –  моей старой школе?

Презрительная усмешка Жонглера казалась почти признаком слабости  –  первым, который Пол видел у него.  –  Меня поместили в нее ребенком. Английские мальчики выбрали меня, как иностранца и слабака. Выбрали, чтобы мучить.

 –  И поэтому ты выбрал меня? Ты собирался убить меня только потому, что я учился в Крэнли?  –  Пол рассмеялся, против своей воли, болезненная, почти истерическая дрожь в верхушках легких.  –  Иисус Христос, да я ненавидел это место. Старшие ребята обращались со мной еще хуже, чем с тобой.  –  За исключением Найлза, вспомнил он, и эта мысль повлекла за собой другую.  –  А что случилось со мной потом  –  с настоящим мной? Я мертв, как Ава? Ты убил меня?

Старик потерял весь свой запал.  –  Нет. Мы устроили автомобильную аварию, но не с твоим настоящим телом. Оно все еще лежит в одной из лабораторий проекта, и, насколько я знаю, вполне живо. А в Англию послали остатки какого-то бродяги. А британские власти и не подумали идентифицировать тело.

Но даже если я не совсем мертв, это не надолго, подумал он. Найлз не будет переворачивать небо и землю, чтобы найти меня, это точно. Он уже давно говорит что-то вроде "помнишь старину Пола Джонаса?"  –  Как давно?  –  спросил он.

Жонглер, не понимая, поглядел на него.  –  Что?

 –  Как давно я брожу по твоей чертовой системе? Как давно ты убил свою дочь и почти убил меня?

 –  Два года.

Пол с трудом встал, хотя ноги подкашивались, колени дрожали. Он больше не мог сидеть рядом с этим убийцей. Два года. Два года, вычеркнутых из его и так разрушенной жизни, ни за что. Из-за неудавшегося безумного проекта. И только потому, что он учился в частной школе для мальчиков. Более мрачной шутки нельзя себе представить. Он захромал от огня, к Колодцу. Он очень хотел заплакать, но не мог.

ОРЛАНДО зашевелился, даже попытался сопротивляться. Сэм неохотно отпустила его и села.  –  Как он?

 –  Только что очнулся, мне кажется,  –  сказала Флоримель.

Через плечо Т-четыре-Б Сэм увидела, как Пол Джонас внезапно встал и захромал через лагерь, направляясь к яме. Вспомнив о !Ксаббу, она испугалась за Пола, но оставить Орландо  –  нет, абсолютно невозможно. К счастью Мартина уже поднималась на ноги.

 –  Я пойду с Полом,  –  сказала она.  –  А с Орландо я поговорю потом.

Веки Орландо затрепетали, потом открылись. Он посмотрел на лица, склонившиеся над ним.  –  У меня был самый потрясный сон,  –  через несколько секунд сказал он.  –  И вы все в нем были  –  ты, ты и ты.  –  Его губы задрожали.  –  Что-то вроде шутки.  –  Он разразился слезами.

Она крепко обняла плачущего варвара.  –  Все в порядке. Мы здесь. Я здесь. Ты здесь.

Флоримель прочистила горло и встала.  –  Здесь очень много раненых. Я пойду посмотрю, не могу ли им помочь.  –  Никто из остальных даже не пошевелился. Флоримель строго посмотрела на Т-четыре-Б.  –  Хавьер, я все еще возмущена, что ты лгал нам, но я прощу тебя, если ты пойдешь и поможешь мне.

 –  Но хочу перекинуться парой слов с Орландо, я...  –  начал было он, но потом посмотрел на лицо Флоримель и сдался.  –  Да, дошло, иду.  –  Он встал, потом наклонился и коснулся плеча Орландо.  –  Ну ты дал, чудеса. Помолись Богу, усек?

 –  Нанди, миссис Симпкинс, может быть вы тоже сможете помочь мне?  –  спросила Флоримель.  –  И Азадор  –  кто-нибудь из твоих людей тоже нуждается в помощи, верно?

 –  Все в порядке, мне не нужно, чтобы на меня свалился дом,  –  сказала Бонни Мей Симпкинс. Она тоже наклонилась и потрепала Орландо по плечу, потом встала.  –  Хавьер прав, парень  –  это настоящее чудо, что ты вернулся к нам. Мы оставим вас обоих вдвоем, ненадолго. Уверена, вам есть о чем поговорить.

Сэм состроила гримасу уходящим спинам.  –  Вы думаете, что мы были любовниками или что-то в этом роде.

Орландо слабо улыбнулся.  –  Да, вы думаете.  –  Слезы на его глазах и щеках никак не могли высохнуть. Он обтер лицо задней стороной ладони.  –  Это так стыдно  –  Таргор никогда не плачет.

В сердце Сэм опять кто-то воткнул иголку.  –  О, Орландо, мне так тебя не хватало. Я думала, что больше не увижу тебя.  –  Теперь и она заплакала. Потом высморкалась и зло вытерла глаза изодранным рукавом свой цыганской рубашки.  –  Черт побери, это так глупо. Теперь ты начнешь думать обо мне, как о девчонке.