Феномен Солженицына - Бенедикт Сарнов

Сталин этот «запах революции» ненавидел и, придя к власти, последовательно его истреблял, воскресив не только «министров», но и «офицеров», и «генералов» (вместо «комдивов» и «комкоров»).

Кое-кто такое развитие событий предвидел ещё в начале 20-х.

Они восстановили армию. Конечно, они думают, что они создали социалистическую армию, которая дерётся «во имя Интернационала», – но это вздор. Им только так кажется. На самом деле они восстановили русскую армию.

Дальше. Наш главный, наш действенный лозунг – Единая Россия... Знамя Единой России фактические подняли большевики. Конечно, они этого не говорят. Конечно, Ленин и Троцкий продолжают трубить Интернационал. Но... фактически Интернационал оказался орудием расширения территории для власти, сидящей в Москве. До границ, где начинается действительное сопротивление других государственных организмов, в достаточной степени крепких. Это и будут естественные границы будущей Российской Державы... Социализм смоется, но границы останутся... Будут ли границы 1914 года или несколько иные – это другой вопрос. Во всяком случае, нельзя не видеть, что русский язык во славу Интернационала опять занял шестую часть суши. Сила событий сильнее самой сильной воли... Ленин предполагает, а объективные условия, созданные Богом, как территория и душевный уклад народа, «располагают»... И теперь очевидно стало, что, кто сидит в Москве, безразлично, кто это, будет ли это Ульянов или Романов (простите это гнусное сопоставление), принужден... делать дело Иоанна Калиты.

(В. Шульгин. «1920». София. 1921)

Это не Ричард Пайпс написал, и не Роберт Таккер, а русский националист и монархист Василий Витальевич Шульгин, – тот самый, который принял из рук последнего русского императора текст его отречения от престола.

Так оно всё потом и вышло. Но сделали это не Ленин с Троцким, а – Сталин. И он не только восстановил границы той, старой Российской империи, но вывел возглавляемую им страну далеко за пределы этих границ, осуществив вековую мечту русских славянофилов:

Москва, и град Петров, и Константинов град –

Вот царства русского заветные столицы...

Но где предел ему? и где его границы

На север, на восток, на юг и на закат?

Грядущим временам судьбы их обличат...

Семь внутренних морей и семь великих рек!..

От Нила до Невы, от Эльбы до Китая –

От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная...

Вот царство русское... и не пройдет вовек,

Как то провидел Дух и Даниил предрек.

(Ф. Тютчев. Русская география)

География вышла не совсем такая, но – близкая к этой тютчевской программе, что, кстати сказать, не упустил отметить и Солженицын:

Никакой самый оголтелый патриотический предсказатель не осмелился бы ни после Крымской войны, ни, ближе того, после японской, ни в 1916-м, ни в 21-м, ни в 31-м, ни в 41-м годах даже заикнуться выстроить такую заносчивую перспективу: что вот уже близится и совсем недалеко время, когда все вместе великие европейские державы перестанут существовать как серьезная физическая сила; что их руководители будут идти на любые уступки за одну лишь благосклонность руководителей будущей России и даже соревноваться за эту благосклонность, лишь бы только русская пресса перестала их бранить; и что... вечная грёза о проливах, не осуществясь, станет однако и не нужна – так далеко шагнет Россия в Средиземное море и в океаны...

(А. Солженицын. Письмо к вождям Советского Союза. Париж, 1974. Стр. 8–9)

И это тоже сделали не Ленин с Троцким, а – Сталин. И сделал он это, руководствуясь не теориями Маркса (или Ленина, или Троцкого), – а продолжая дело Ивана Калиты, Ивана Грозного, Петра.

Возражая Таккеру, Солженицын говорит:

И какой же образец мог, по Таккеру, увидеть для себя Сталин в прежней царской России? Лагерей – вообще не было, и понятия даже такого.

(Александр Солженицын. Публицистика в трёх томах. Том 1. Статьи и речи. Ярославль. 1995. Стр. 344)

Да, лагерей в старой России не было даже при Иване и Петре. Но было крепостное право. И Сталин, загнавший миллионы наших сограждан в колхозное и ГУЛАГовское рабство, был прямым последователем Ивана и Петра.

Когда Петру понадобилось построить Петербург, с рабочей силой никаких проблем у него не было: со всей страны свозили крепостных мужиков и они гибли, как мухи, вколачивая сваи в мёрзлую землю Финского залива. Так же поступал и Сталин, когда ему нужно было построить Беломорско-Балтийский канал, или Норильск, или Комсомольск-на-Амуре. Свозили туда не крепостных, а зэков, но это был тот же рабский труд, то же крепостное право.

Возражая западным историкам, «оплёвывающим» Россию, Солженицын говорит:

Все учёные и публицисты этого направления с каким-то тупоумием повторяют из книги в книгу, из статьи в статью два имени: Иоанн Грозный и Пётр I, подразумеваемо или открыто сводя к ним весь смысл русской истории. Но и по два, и по три не менее жестоких короля можно найти и в английской, и во французской, в испанской и в любой другой истории...

(Там же. Стр. 342)

Да, это правда: жестокие короли были и в Англии, и во Франции, и в Испании. Но ни в Англии, ни в Испании, ни во Франции не было опричнины .

Самый тонкий и проницательный аналитик созданной Сталиным системы власти – А. Авторханов в одной из своих книг приводит такой эпизод биографии Сталина.

В семинарии, где учился юный Сосо Джугашвили, преподаватель истории задал ученикам написать сочинение о причинах падения Юлия Цезаря. Сочинение, представленное будущим вождем КПСС, поразило учителя своей обстоятельностью и глубиной. Там были даже какие-то схемы, таблицы.

– Если я вас правильно понял, – сказал автору, прочитав это его сочинение, учитель, – главная ошибка Цезаря, по-вашему, состояла в том, что он не сумел создать достаточно сильный аппарат государственной власти?

– Нет, – возразил будущий Сталин. – Главная его ошибка состояла в том, что он не смог, а вернее, не догадался создать аппарат личной власти, стоящий НАД аппаратом государственной власти.

Если даже это и апокриф, он отражает самую суть созданной Сталиным системы власти.

Ленин созданную им систему, которую он с присущей ему откровенностью именовал диктатурой, характеризовал так:

Партией руководит ЦК... Оргбюро и Политбюро... Выходит, самая настоящая «олигархия»... Ни один важный политический вопрос не решается ни одним государственным учреждением в нашей республике без руководящих указаний ЦК партии... Таков общий механизм пролетарской государственной власти, рассматриваемый «сверху» с точки зрения практики осуществления диктатуры... Вырастал этот механизм из маленьких, нелегальных подпольных кружков в течение 25 лет.