Сколько стоит ваше сердце? - Татьяна Матуш

— Его Величество примет вас сразу после главы СБ. Это может затянуться. Я пошлю за вами, как только у императора появится "окно".

— Спасибо, — отмела Алета, — я подожду.

— Чаю?

— Спасибо, — еще раз повторила Алета, — не откажусь. Если вам, конечно, не сложно.

Знаменитого генерала она узнала сразу: таких медведей в резиденции было немного — и поразилась. Глава СБ был бледен в зелень, нехорошо дышал и выглядел так, словно только что поднялся с больничной койки. Если не прямо из гроба.

Тем не менее, он довольно бодро ответил на воинский салют стражей и скрылся в личном кабинете императора.

Алета ненавидела ждать. Но альтернативы не было. Если бы Его Величество изволил уединиться с официальной фавориткой, она бы могла попытаться прорваться "к телу". Мало ли, может, ревнует? Но СБ — святое. Это понимала даже легкомысленная графиня.

— Это… что?

— А разве не видно? Список всех главных заговорщиков резиденции, причем, заметь, пронумерованный и в алфавитном порядке.

— Но откуда он у вас? — на белом лице генерала появились красные пятна то ли гнева, то ли растерянности. Не исключено, что того и другого.

— Появился, — с сарказмом ответил император, — лежу в ванной, никого не трогаю… А в моем кабинете материализуется добрый дух и решает все проблемы. Как тебе это, Арк?! Мой секретарь… Прошу прощения, бывший секретарь.

— Мой заместитель, — буркнул Райкер. — И… ваша любовница, отставленная после помолвки с графиней Шайро-Туан.

— Хвала Небу, самой графини в списке нет, — Рамера передернуло, — Заметь, письмо составлено так, чтобы мы легко проверили каждый шаг. Число, время. Даже ссылки на документы снабжены каталожными номерами.

— Добрый Дух работает в архиве?

— Не сходится. Откуда бы он тогда знал о покушении. Эти сведения не разглашались. В курсе были только я, Феро, палач Лонгери и парочка Серых. Все под бессрочной клятвой молчания…

— Тогда что это, прости меня, такое? — Рамер невежливо и совсем не аристократично ткнул пальцем в сломанную печать, — Тебе ничего не напоминает эта наскальная живопись?

Едва глянув, Райкер перевернул листы и недоуменно спросил:

— Почему "Марк"? Почему не стратег Винкер, шевалье, кавалер ордена "Рубиновое пламя"? Ни одной регалии, только имя?

— Потому что ему оставили только имя, — женский голос прозвучал громом среди ясного неба.

В дверях стояла графиня Шайро-Туан, в темно-зеленом глухом платье, без украшений.

— Алета?

— Простите, — графиня прошла вперед и остановилась напротив императора. Взгляд девушки был острым и ледяным. Рамер порадовался, что успел одеться. — Я случайно услышала… дверь приоткрылась. Видимо, от сквозняка.

— Дорогая, тебе можно входить ко мне без стука в любое время, — Рамер кивнул на удобное кресло, но она продолжала стоять, натянутая как струна и отчего-то гневная.

— Чем я успел тебя обидеть, госпожа моя? — терпеливо спросил император, невольно улыбаясь. В гневе Алета, как и многие женщины, невероятно хорошела, — Я только что прибыл с фронта, и, право, не припомню за собой никакого греха. Не понравился присланный подарок? Каюсь, его выбрал секретарь. Впредь подобного не повторится.

— Лицемер, — бросила Алета, выпрямилась еще сильнее, хотя, казалось бы — куда? Бросила короткий взгляд на генерала, — Ваша милость, будьте свидетелем: Я, Алета, графиня Шайро-Туан, требую расторжения помолвки. Немедленного!

— Ничего не понимаю, — Рамер озадаченно покрутил головой, — Что же такого там принесли от моего имени, что ты так разозлилась? В любом случае, нет никаких причин для гнева. Коробку немедленно унесут, а я прикажу позвать лучших ювелиров…

— Вы издеваетесь надо мной? — Из Алеты словно вынули стержень. Она ссутулилась и опустилась в предложенное кресло, — Я должна была знать, что человек, получивший мою клятву обманом, никогда не откажется от Кайоры и анеботума просто ради того, чтобы поступить честно… Но, во имя Неба, чем вам помешал человек, готовый отдать за вас жизнь?

— Рамер, я, конечно, могу и ошибаться, но, похоже, речь идет не о кольцах и шляпках, — заметил генерал, — что вы хотите сказать, моя госпожа?

— Присоединяюсь, — Рамер склонил голову, сверля Алету антрацитовым взглядом.

— Всего лишь то, что это — низко, приговаривать к смерти невиновного только из-за того, что он рискнул бросить вызов императору в борьбе за сердце девушки. Он подписался одним именем, потому что судом лишен дворянства, звания и наград. А фамилию ему дали в приюте…

— О ком вы говорите? — повторил генерал.

— О Марке! Вашем стратеге. Вы же не станете утверждать, что не знали о том, что он приговорен к повешению?

— Стоп, — Рамер вскинул руки. — Мне это напоминает какую-то комедию положений. Алета, сядь, налей себе чаю и успокойся. Я прибыл зеркалом из Каротты всего три часа назад, едва успел принять ванну и даже не позавтракал, мгновенно нашелся миллион дел, требующих моего личного внимания. Ты можешь мне не верить, но я, действительно, понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Марк Винкер приговорен к повешению? — опешил генерал Райкер, — что за бред? Он — герой обороны Бара. Я написал представление к награде.

— Даже слушать подобную ложь тошно! — огрызнулась Алета, — Смертные приговоры дворянам утверждает император, лично. Его не могли приговорить без подписи Его Величества.

— В военное время — могли, — пожал плечами император, — если я на фронте, то все судопроизводство в столице проходит по упрощенной процедуре. Приговор мог утвердить любой член совета лордов. Арк, просмотри этот бумажный Аньер, наверняка нужный документ в сегодняшней почте.

Девушка наблюдала за торопливыми раскопками почтовой горы, дергая кружевной платок, так, что превратила дорогую и редкую вещь в спутанный комок ниток.

— Нашел, — объявил Райкер, выдергивая бланк со знакомой печатью. Часть писем и свитков с шелестом обрушилась на ковер у ног императора и его генерала, но ни тот, ни другой не обратили на них никакого внимания.

— Пособничество мятежу и похищение Алеты? — изумленно прочел Арк, — кто, мать его — собака серая, утвердил этот бред сумасшедшего? Бездна ему под копчик… Простите,