Социализм. История благих намерений - Александр Монович Станкевичюс

ждет нас впереди и технологические высоты, которые человечество покоряет невиданными прежде темпами, придают уверенности самым смелым и радикальным социалистам. Таковыми можно назвать постгендеризм, трансгуманизм и идею постчеловека.

Постгендеризм развивается в рамках наиболее радикального направления в феминизме. Основной идеей постгендеризма является устранение гендера с помощью био- и репродуктивных технологий. Предполагается, что с устранением гендера уйдут в прошлое гендерные роли и социальное расслоение, различия в интеллекте и все проблемы, связанные с размножением, так как половое размножение также исчезнет, а вместо него новые люди будут выращиваться искусственным путем. Это, помимо прочего, поможет достигнуть большего равенства как стартового, так и последующего, ибо люди будут по своим характеристикам похожи друг на друга. Как писала Суламифь Файрстоун в книге «Диалектика пола», «конечной целью феминистской революции, в отличие от первой волны феминистского движения, должно стать устранение не только мужских привилегий, но и самого разделения на полы: генитальные различия между людьми больше не будут иметь культурного значения. (Возврат к свободной пансексуальности – “полиморфной перверсии” Фрейда, – вероятно, придет на смену гетеро-, гомо- и бисексуальности.) Продолжение рода, осуществляемое одним полом ради блага обеих, будет заменено искусственным размножением (по крайней мере, в качестве альтернативного варианта): оба пола будут иметь равные возможности для рождения детей, или, иными словами, ни один из них не будет зависеть от другого; зависимость ребенка от матери (и наоборот) уступит место значительно менее продолжительной зависимости от небольшой группы людей вообще, и в остальном любая разница в физической силе по сравнению со взрослыми будет компенсироваться культурой. Разделение труда было бы прекращено путем полного исключения труда (посредством кибернетики). Будет сломлена тирания биологической семьи» [435]. Все это есть не что иное, как преодоление: «“естественное” не обязательно является “человеческой” ценностью. Человечество начало преодолевать природу: мы больше не можем оправдывать сохранение системы половой дискриминации на основании ее происхождения в природе» [435].

Идеи Файрстоун были развиты другой феминисткой, Элисон Джаггер, в книге «Феминистская политика и человеческая природа», где она пишет: «Следует помнить, что окончательная трансформация человеческой природы, к которой стремятся социалистки-феминистки, выходит за рамки либеральной концепции психологической андрогинности и подразумевает возможность трансформации “физических” возможностей человека, некоторые из которых до сих пор считались биологически присущими только одному полу. Эта трансформация может даже включать в себя способности к оплодотворению, кормлению грудью и беременности, и таким образом, например, одна женщина сможет оплодотворить другую, мужчины и не рожавшие женщины смогут вырабатывать молоко и оплодотворенную яйцеклетку можно будет пересадить в тело женщины или даже мужчины» [446, р. 408].

Трансгуманизм, в сущности, очень близок постгендеризму, хотя его желание преодоления несколько шире и включает в себя использование достижения науки и технологий для улучшения интеллектуальных и физических способностей человека, устранение старения и в итоге даже смерти. Хотя трансгуманизм сам по себе не обязательно имеет социалистический характер, его очень легко интегрировать в социалистический контекст, ибо, во-первых, с его помощью можно преодолеть саму природу человека со всеми ее недостатками; во-вторых, можно создать эгалитарное общество, сделав всем одинаковые физические и интеллектуальные способности и тем самым решив наконец проблему стартового неравенства. С другой стороны, надежда социалистов может обернуться серьезным провалом и разочарованием, поскольку едва ли технологии по улучшению человека будут распределяться равномерно (даже при социалистическом режиме). Более богатые или имеющие связи получат больше возможностей для улучшения, чем все остальные, или доступ к лучшим улучшениям. Таким образом, неравенство не только сохранится, но даже усугубится.

Постгендеризм и трансгуманизм пусть и радикальные способы преодоления, но все-таки преодоления отдельных человеческих качеств. Но что, если пойти дальше и преодолеть самого человека? На этот счет есть идея постчеловека – разумного существа, лишившегося привычного облика вследствие тотальной переделки своего организма и слияния его с машиной. Как пишет Донна Харауэй в своем «Манифесте киборгов», «почему наши тела должны заканчиваться кожей или включать в лучшем случае других существ, обтянутых кожей? С XVII в. и по сей день машины могли анимироваться – получить призрачные души, что позволяло им говорить, двигаться, давать отчет в своих упорядоченных действиях и умственных способностях.

Организмы же могли механизироваться – редуцироваться к телу, понятому как ресурс духа. Эти отношения машины/организма устарели, сделались ненужными. Для нас – в воображении и иных практиках – машины могут выступать протетическими устройствами, интимными компонентами, дружественными самостями. Нам не нужны органический холизм и его продукты…» [385]. Но и это не предел, ведь можно вообще избавиться от остатков своего тела, перенеся сознание в машины, словно какую-то компьютерную программу. Или даже жить в виртуальной реальности, где более нет никаких природных ограничений и «я» может выбирать абсолютно всё. Нечто похожее мы встречаем в научно-фантастическом сериале «Черное зеркало» в серии «Бросок гадюки». По сюжету двое чернокожих мужчин, стародавних приятеля, играют в компьютерную файтинг-игру, проходящую в виртуальной реальности. В ней игрок может выбрать пол и расу, полностью погрузившись в тело своего компьютерного героя, ощущая и осознавая его точно так же, как свое настоящее тело. Но, несмотря на жанр файтинга, игроки могут делать в мире игры куда больше, чем предполагает этот жанр. В игре они занимаются сексом, представляя себя в виде азиатской женщины и азиатского мужчины, что постепенно превращается в зависимость и сомнения в своей гетеросексуальности. Фильм очень хорошо отражает и современную социалистическую повестку (все происходящее на экране не осуждается), и чаяния «новейшего социализма» на будущее. В нем показано преодоление и расы, и пола, и ориентации.

Итак, борьба с природой внешней, кажется, завершилась. Наука и техника уже разорвали нашу зависимость от эволюции, и мы можем или сможем в ближайшем будущем направлять свое развитие по собственному желанию, ничуть не спрашивая разрешения у природы. Данность, кажется, побеждена.

Последний «герой» этой книги, который вполне может стать главным направлением движения социализма в нашем столетии, – это акселерационизм. Как и все, без исключения, новые и новейшие социалистические теории, акселерационизм отдает должное Карлу Марксу и возводит свои идеи к этому философу. Манифест акселе-рационистов, написанный Ником Срничеком и Алексом Уильямсом, гласит, что «именно Маркса наравне с Лэндом до сих пор можно считать мыслителем, мыслившим в парадигме акселерационизма. Вопреки всем нам хорошо известной критике Маркса, а также поведению некоторых из современных марксистов, мы должны не забывать о том, что сам Маркс использовал самые передовые теоретические инструменты и эмпирические данные своего времени, пытаясь полностью понять мир с тем, чтобы его изменить. Он отнюдь не был противником модернизации – он, скорее, пытался анализировать этот процесс с тем, чтобы вмешаться в него. Он понимал, что капитализм, несмотря на всю