Око Гора - Кэрол Терстон

– Но зачем тебе надо было учиться читать и писать, если тебе хотелось стать садовником? – спросила девочка.

– Я хотел стать целителем, но мой отец был последователем Атона и верил, как и Сын Гора, бежавший из Двух Земель, что его бог излечит все болезни. Я не хочу никого обидеть, но считаю что боги – один он или несколько – слишком заняты, чтобы заботиться о каждом из нас. Вот поэтому я решил изучить все, что мог дать мне старый писец, чтобы сохранить верность моему ка. Возможно, и тебе стоит поступать так же.

Я выждал пару минут, потом потянулся, делая вид, что просыпаюсь, и, медленно сев, снова вынужден был прикрыть глаза от ослепляющей синевы неба – и увидел, что ткань, лежавшая на земле, усыпана пилюлями в форме рыбок и птичек.

День 23-й, второй месяц всходов

На метательные палки Мены приятно посмотреть – они разрисованы яркими крокодилами, гиппопотамами и другими свирепыми животными, как и подобает главному врачу охраны Фараона, а мои – безыскусные инструменты простого труженика, изготовленные его собственными руками. Но я их заслужил, и потому ценю их так же, как и Мена свои, и наша дружба обходится без зависти, потому что мы сами выбрали разные пути.

Мы шли тихонько, не стучали палками друг о друга, чтобы не спугнуть птиц, и надеялись посоревноваться с ними умом, высматривая и выжидая. Все вокруг было синим, и выше и ниже черной полоски земли, которая нас питает, Мать Небо словно сочеталась браком с Преисподней, превращая это темное место в двойника своей божественной обители. Разумеется, река лишь отражала безоблачное небо, внизу же она набухла от ила, но все равно ежедневное пробуждение жизни действовало на меня волшебно, освежая мой дух способом необъяснимым и непонятным. Когда Ра-Хорахте поцеловал острие серебристой иглы Хатшепсут[34], выпустив яркую стрелу света над спокойной водой, Мена крикнул, подражая баклану, взывающему к своей партнерше, сидящей в гнезде. Я замахнулся, готовясь первым метнуть палку, и прислушался к хлопанью крыльев. Заметив утку, поднявшуюся из камышей, я почувствовал, как ялик наш наклонился под ногами, и понял, что Мена меня превзошел. Тем не менее через миг я тоже выпустил палку, попал, и птица рухнула, не успев начать нырок в воздухе.

Отталкиваясь шестом, мой друг провел лодку через камыши, и мы оба не спускали глаз с того места, куда упала птица, а Мена в то же время искал свою палку. Соскучившись по нашему спокойному прошлому, я решил выведать: может, Генерал, готовящийся к новой кампании, все же сможет убедить Мену отправиться с ним.

– Ты не боишься, что молодой помощник, о котором ты так хорошо отзывался, может занять твое место среди любимцев Хоремхеба?

– Возможно, у Сенмута не хватает опыта на поле боя, но взгляд его проникает до самых костей. Как и твой. А что касается его отношений с Генералом… – Мена пожал плечами и оттолкнулся шестом. – Если ты думаешь, что мне когда-нибудь надоест обставлять тебя в охоте на птиц и захочется уехать отсюда, значит, ты не видишь, как мне хорошо с Тетишери и Небет.

Почти три года прошло с тех пор, как Мена вернулся в Уасет, и за это время ему посчастливилось найти жену, чей ум и обаяние не уступали красоте. К тому же у них родилась дочь по имени Небет – она радует его не меньше, чем блеск золота, несмотря на то, что у нее кривенькое бедро.

– Отведенное нам время коротко, – предупреждал он меня, – и из него уже прошло двадцать восемь лет. Не тяни, заведи детей поскорее, Тенра.

Выглядим мы с ним совсем по-разному, но во всем остальном похожи, как близнецы, так что меня не удивляет, что Мена порой высказывает мои собственные мысли. Но ему не известно о том, что я часто бываю у молодой вдовы по имени Аменет, приятной и лицом, и характером. И она не стесняется предложить мне и ужин и ласку.

– А как идут дела у Небет с новым лубком? – поинтересовался я: мы совместными усилиями пытались найти способ удержать шарнир ее бедренной кости в соответствующем углублении, и чтобы девочка в то же время могла двигаться. Теперь, после ее второго дня рождения, когда Небет уже может пройти несколько шагов и когда ей нужно больше свободы, последнее приспособление мы сделали легче и гибче предыдущего, чтобы ее мышцы достаточно окрепли и корсет стал не нужен.

– Она пробует лазить по лестнице в спальню, так что нашему уединению скоро придет конец. – Мена криво улыбнулся: мне известно о его странной привычке спать с женой на одной лежанке всю ночь. Он опустил руку в воду, схватил свою утку за ноги и перевязал их шнуром, потом бросил птицу в носовую часть лодки к остальным. – В любом случае, Генерал рад, что я останусь и буду присматривать за его женой, если он сделает ей ребенка. Поскольку Царица потеряла очередного младенца, он хочет, чтобы рядом был человек, которому можно доверять. Хоремхеб считает, что дело в ее врачах, хотя я не совсем уверен. – Я знал, что Мена намекает на тот факт, что Анхесенамон зачала первого ребенка от собственного отца, и исход был столь же печален.

Мы подплыли к тому месту, куда должна была упасть моя птица, и вскоре обнаружили, что она бьется в воде, лишь оглушенная. Я даровал ей жизнь и жестом велел Мене плыть в противоход основного канала, где мы снова затаились.

– Ты знаешь, что Царица опять носит ребенка? – через минуту спросил он – тихо, чтобы не спугнуть дичь. Я кивнул, глядя на заросли камышей, которые колыхались, как созревшая пшеница на утреннем ветерке. – Может, в этот раз лучше пойдет. Я слышал, что Рамос предложил Фараону услуги своего врача, он клянется, что этот человек способен извлечь любого ребенка живым, если это вообще возможно.

– Не мне судить, кого Рамос выберет…

– Он говорит, что имя этого врача Сенахтенра. Он тебе не сообщил?

– Мне… ухаживать за Царицей? – запнулся я, ибо не был уверен, что правильно его понял.

– Шери говорит, что по настоянию своей младшей сестры Анхесенамон собиралась позвать тебя прежде, чем это предложил жрец.

– Асет? – Должно быть, я выглядел как деревенский болван, потому что Мена разразился хохотом, так что наш тростниковый ялик закачался. Такая лодка идеально подходит для стоячих прудов и болот, но поскольку у нее нет киля, она крайне неустойчива. – Дорого тебе обойдется твой смех, если опрокинешь добычу в воду, – напомнил я, зная, что Мена не захочет потерять свое любимое блюдо.

– Шери настаивает на том, чтобы ты посетил праздник, который мы готовим для Генерала, дабы пожелать ему удачи в предстоящей кампании.

Мена живет неподалеку от дворца, и это место для меня такое же чужое, как земли, лежащие за Красным морем.

– Я искренне тебе благодарен, но мне неловко среди высокопоставленных лиц, да и им со мной неинтересно.

– Тогда тебе придется прятаться в толпе, пока Царица и Тутанхамон не почтят нас своим присутствием… или ты сразу хочешь оказаться у нее между ног? К тому же ты сделаешь мне одолжение, если поговоришь с моей женой, а то она не слушает ни своего отца, ни меня. Она все еще боится, что у другого ребенка тоже может оказаться больное бедро или что похуже.

– У себя дома даже мудреца считают зеленым юнцом, молодым побегом, – произнес я, потом с минуту подумал. – Хорошо, я приду на ваш праздник. – И чтобы Мена не слишком радовался, добавил: – Но все равно невелики шансы, что Хоремхеб сделает Мутнеджмет ребенка, пока она не перестанет использовать маточное кольцо из тертых шипов акации.

Выражение его лица достойно вознаградило меня за все, что я стерпел от него.

– Во имя Тота, откуда ты это знаешь?

– Она посылает служанку в «Око Гора» – так Хари назвал нашу благотворительную аптеку. На каждом пакете порошков и трав теперь стоит этот знак. – Я специально тянул. – Хари хороший слушатель и может дать ценный совет – и многие слуги разбалтывают ему секреты, так что если вдруг я смогу быть тебе полезен… – я старался сохранять строгость на лице, а на губах Мены появилась ухмылка, – чтобы назначить правильное лечение кому-либо из твоих богатых пациентов, я буду только рад. За определенную плату, разумеется. – Кажется, только с Меной проявляется живущий внутри меня мальчишка, которым я некогда был.

– Тогда молись Тоту, чтобы тебе удалось помочь Царице в том, в чем потерпели поражение остальные, если хочешь защитить свою маленькую богиню от когтей хищников. Даже если снова девочка, Тенра, главное – чтобы живая.

День 14-й, четвертый месяц засухи

– Жрец хотел поговорить с ней, – объяснил Пагош, прежде чем я успел спросить, почему Асет задержалась в храме после уроков.

– Что на этот раз?

Он пожал плечами:

– Тебе придется спросить у Тули. Но когда я стоял и ждал ее во дворе храма, я видел, как мальчишки из ее класса во что-то играли. У одного левая рука была привязана к боку, а остальные смеялись и подшучивали над рисунками, которые он накарябал палкой на земле.