Прощу, когда умрешь - Владимир Колычев

Она и сейчас готова была его слушать, но Тимофей не стал развивать тему. Потому что беспокоили его не только неудачи в техническом творчестве. Из головы не выходил сегодняшний случай в парке. Что, если это нападение не случайное? Что, если с ним пытались свести счеты?.. Мало ли, вдруг это Фокс послал к нему своих молодчиков? В отместку за отказ работать на него? Или ему не нравится, что Тимофей ищет Марьяну?..

Фокс должен был понимать, что голыми руками его не возьмешь. Но, возможно, он ставил задачу своим людям напасть на него из-за угла, а те неправильно все поняли, потому и полезли на рожон...

Но сколько ни гадай, правды он не узнает. Надо было взять этих ребят из парка за шкирку, вытряхнуть из них душу. Надо было, но Тимофей не сразу до этого додумался, а сейчас идти в парк уже поздно...

И вообще, надо будет сменить маршрут, а то ведь завтра его подкараулит в парке целая толпа. Да и с Марьяной пора завязывать. А то ведь и Насте может достаться, если он не успокоится.

– Слушай, а может, нам квартиру снять? – спросил вдруг Тимофей. – А то ходим как неприкаянные...

– Правда? – обрадовалась девушка. – Я уже думала об этом!

Конечно, квартира влетит в копеечку, на нее уйдет добрая часть зарплаты, но Тимофей уже взрослый человек, двадцать семь лет как-никак, и если у него есть семья, то должна быть и своя квартира. А семья уже, считай, есть. Как ни цинично это звучит, но Марьяна канула в Лету, а без нее у него только один вариант – Настя. И когда-нибудь он женится на ней...

– Тогда надо заняться объявлениями, – сказал Тимофей.

– Завтра же займусь...

В кино они заняли места для поцелуев – хоть какое-то, но развлечение. А после сеанса Тимофей проводил Настю домой и отправился к себе. Вот такая семейная жизнь... Но ничего, скоро у них будет своя квартира, а там, глядишь, честным пирком да и за свадебку.

Жизнь в стране после лихих девяностых потихоньку налаживается, и если они с Настей не будут высовываться из своего гнезда, то имеют все шансы крепко встать на ноги, обзавестись потомством, а там, глядишь, собственной квартирой и машиной. Больших богатств ему не нужно, главное, чтобы не хуже, чем у людей...

Но удар по новой жизни нанесен был уже на следующий день. Тимофей собирался идти на работу, когда в дверь позвонили. На пороге стояли двое: кучерявый тип с треугольным лицом и грузный мужчина в форме капитана милиции – рабочий день только начался, а у него уже вид усталый; видно, это хроническое. Первому лет тридцать, второй чуть постарше.

– Ты Тимофей? – не здороваясь, спросил кучерявый. Взгляд у него холодный, цепкий, выискивающий.

– Допустим.

– Мы из милиции.

– Я это уже понял.

– Ничего нам рассказать не хочешь?

– А что надо?

– Поговорить следует. Собирайся, в отделение проедем.

– Я что-то не так сделал?

– А чего ты разволновался, парень? – усмехнулся кучерявый, немигающе глядя на Тимофея.

– Ничего я не разволновался...

– Да ладно, нормально все, можешь расслабиться. Нашли мы тех двоих, которые вчера на тебя напали.

– Кто на меня напал?

– А что, не нападали? Ты сам на них напал?..

Тимофей понял, что своим молчанием загоняет себя в угол.

– Да нет, они напали. Я спокойно себе шел, а они меня остановили, ограбить хотели...

– Вот и хорошо. Поехали в отделение, напишешь заявление.

– Зачем? Я претензий к ним не имею.

– Да, но эти ребята имеют к тебе претензии. Им выкручиваться как-то надо, поэтому они говорят, что ты сам на них капал. Так что если заявления с твоей стороны не будет, мы тебя закроем. Теперь понятно?

– Теперь понятно, – угрюмо кивнул Тимофей. .

– А ты куда-то собирался, парень? – спросил капитан.

– На работу.

– А работаешь где?

– На электромеханическом.

– Вот и хорошо, сейчас показания дашь, мы тебя на завод и отвезем, – кивнул кучерявый.

И при этом как-то подозрительно глянул на своего спутника. Но и без этого в душу к Тимофею закралось предчувствие большой беды. И все-таки в отделение он приехал.

Там кучерявый и взял его под белы ручки, а офицер из дежурной части открыл решетчатую дверь в камеру временного задержания. Сопротивляться Тимофей не стал. Во-первых, бесполезно, а во-вторых, глупо, потому что сзади, у дверей в отделение милиции стоял сержант с автоматом.

Примерно через час мимо камеры прошел невысокий мужчина с выпученными глазами на узком лице. Он поднялся на второй этаж и вскоре появился вместе с кучерявым. Оказывается, узколицый был следователем, который собирался допросить Тимофея.

Следователь Косулин вел дело по факту избиения гражданина Дробова.

– Разрыв селезенки у парня, в больнице он. Состояние очень тяжелое. Шок, обильное кровоизлияние, врачи его с того света вытаскивали... А ударил его ты. Ногой. В живот, – Косулин пристально смотрел на Тимофея. – Что вы на это скажете, Тимофей Анатольевич?

– А что я на это могу сказать? Возвращался с работы, шел через парк. Смотрю, двое на лавке сидят. Думал, проскочу, так нет, они на меня с двух сторон зашли. Один спереди с ножом, другой сзади. Ну и что мне, по-вашему, оставалось делать?

– Значит, вы оборонялись?

– Да.

– А вот гражданин Сергеев говорит, что вы, напротив, напали на них. Это они шли через парк, и это вы остановили их. На скамейке сидели, их ждали...

– Сказать можно все, что угодно, – пожал плечами Тимофей. – А как на самом деле было...

– А как на самом деле было?

– Да так и было. Я с работы шел. На проходной можете спросить, когда я ушел. Некогда мне было на скамейке сидеть на холоде и в темноте.

– Может быть, присели перекурить...

– Я не курю.

– Значит, просто отдохнуть.

– А с чего мне отдыхать? Я не курю, спортом занимаюсь...

– Каким спортом?

– Боксом.

– Понятно. Занимаетесь боксом, решили отработать удары на случайных прохожих...

– Ни на ком я ничего не отрабатывал. И боксом я занимаюсь уже давно. И ни на кого я не нападал. Я защищался...

– Хорошо, а свидетели у вас есть?

– Откуда? Я один шел, темно было в парке, и людей никого. Ну, кроме двух этих уродов...

– И зачем вы, спрашивается, через парк в темное время пошли? Не иначе как приключения на одно место искать...

– Вы лучше у Сергеева спросите. И у этого, у Дробова. Что они в парке делали? Наверняка наркоманы.

– Ну, экспертизу на наличие в крови наркотиков и алкоголя мы не делали, так что судить об этом нельзя...

– По учетам посмотрите, может, они в наркологическом диспансере состоят?

– Мы, конечно, проверим...

– И вообще, откуда они такие взялись? Я их никогда раньше не видел.

– Это что, повод для того, чтобы распускать руки? Вернее, ноги.

– При чем здесь это? – поморщился Тимофей. – Если я их не знаю, то и они меня не должны знать. Вот и спрашивается, как они про меня узнали, откуда у вас мой адрес появился?

– А что, вы надеялись остаться безнаказанным, гражданин Феоктистов? – Косулин строго свел брови к переносице.

– Да нет, просто интересно... Вот если бы они меня избили, я бы не смог вас на них вывести. А они смогли. Почему?

– Потому что Сергеев знает, где вы живете.

– Откуда он это знает?

– Какая разница?.. Вы же признаетесь, что вчера избили гражданина Дробова.

– Не знаю никакого Дробова. И никого я не избивал.

– Не советую вам отпираться, – нахмурился следователь. – Положение у вас незавидное. У Дробова удалена часть селезенки, а это тяжкий вред здоровью. До восьми лет лишения свободы...

– До восьми лет лишения свободы? – похолодел Тимофей.

Поверить невозможно, что из-за каких-то подонков он мог загреметь на такой срок.

– Да, если деяние совершено умышленно. А если ты, Феоктистов, отрицаешь это деяние, то, значит, ты совершил его умышленно...

– Но я не отрицаю. Просто я никого не избивал. Это была самооборона. На меня напали, я защищался...

– Если на тебя напали, где следы побоев?

– Да нет, не били меня. Сергеев нож достал, я руку перехватил и ударил его...

– Да, ты ударил его головой, – окончательно перешел на «ты» следователь.

– А то, что у него нож был, ничего?

– Нож? Про нож мне ничего не известно.

– Я вам говорю.

– Да, конечно, в протоколе я все это отмечу. Но мне нужны свидетели с твоей стороны.

– Я же говорю, нет свидетелей.

– А у Дробова есть.

– Кто? Сергеев? Да он не свидетель, он подельник. Еще раз говорю, они ограбить меня хотели. Вам с ними разобраться надо, посмотреть, что это за люди. Я вот, например, нормальный человек, на заводе работаю, жениться собираюсь, не курю, наркотики не употребляю...

– Но это же не значит, что ты можешь избивать людей до потери органов.

– Еще раз говорю, не избивал я...

– Да? Ну, тогда давай подробно и обо всем по порядку.

Косулин уже заполнил шапку протокола, осталось только заполнить основную часть. Это заняло у него не меньше часа.

– Ну и что мне с тобой делать? – спросил он, когда Тимофей поставил под протоколом свою подпись.

– Вы следователь, вам видней, – с замиранием сердца отозвался Тимофей.