Ïðîñòî ëþáîâü - Òàììàðà Âåááåð

удивление много народа: одни собирались вернуться к учебе, другие, подобно мне,

знакомились с местом. Кампус был велик и напоминал скорее небольшой город. Конечно, в

первую очередь Келлан показал мне маленький бар напротив университетской книжной

лавки. Посмеиваясь над ним и чуть качая головой, я зашла внутрь, и мы быстро перекусили и

выпили пива перед нашим маленьким приключением. Затем мы отправились в книжную

лавку, где я нашла все нужные книги. Большинство из них были подержанными, что

сэкономило мне приличную сумму, ведь книги стоят ужасно дорого. Я не могла смотреть на

Келлана без улыбки, пока стояла в очереди: он листал толстый анатомический атлас и

беседовал с двумя студентками-хохотушками – словом, был в своем репертуаре.

После этого мы перешли улицу и оказались на территории кампуса. Он был настолько

красив, что дух захватывало. Дорожки вели к грандиозным кирпичным строениям,

перемежавшимся с искусно обустроенными и ухоженными газонами. Повсюду были вишни

со спящим цветом – весной кампус превратится в настоящую сказку. На траве

расположились люди всех возрастов и цветов кожи, наслаждавшиеся погожим днем.

Келлан с улыбкой вел меня мимо величественных зданий. Он знал название каждого

из них и рассказывал мне, чему там учили. Гоуэн-Холл – азиатская литература и

политические дисциплины; Смит-Холл – история и география; Сейвери-Холл – философия,

социология и экономика (в том числе мой микроэкономический цикл); Миллер-Холл –

административный корпус, единственное место, где я уже побывала; Рэйтт-Холл – риторика

и диетология…

Он продолжал в подробностях объяснять, что где находится. У меня были проспекты,

но в них он почти не заглядывал. Он шел как гончая по следу. О лучшем гиде я не могла и

мечтать и все больше ценила самого Келлана и его любезное предложение – и не только

потому, что он, похоже, знал здесь каждый закоулок, хотя это и казалось мне странным, так

как он вроде бы говорил, что был здесь всего пару раз с концертами.

Нет, я была больше всего признательна за то, что прогулка с ним по университетским

холмам и дорожкам делала меня почти невидимой. Все взгляды были обращены к нему,

словно он был пламенем, привлекающим к себе мотыльков. На него откровенно таращились

все женщины и даже некоторые мужчины. Те ребята, что не смотрели на него, озадаченно

глядели на барышень, будто не понимая, в чем дело. И то и другое меня устраивало, покуда

глазели на него. С момента отъезда Денни я чувствовала себя по-настоящему одинокой и

глубоко подавленной. Мы проходили мимо людей, которых я не знала и вряд ли могла

узнать за сегодняшний день, а потому я была только рада стать невидимкой.

Келлан был приятным спутником и учтиво перебрасывался со мной словами. Он

перехватывал взгляды одних девиц и поразительно ловко уклонялся от других (на сей счет у

меня возникли подозрения). Мы обошли значительную часть кампуса и кое-какие здания.

Келлан постарался отметиться везде, где мне предстояло учиться, показав мне, где находятся

мои аудитории и как до них быстрее добраться.

Все было спокойно, если не считать взглядов, направленных на Келлана, и тут

состоялась встреча, удивившая нас обоих. Мы шли по коридору к аудитории, где мне

предстояло изучать европейскую литературу, как вдруг услышали сзади:

– О, боже мой! Келлан Кайл!

Келлан остолбенел, когда к нему устремилась взъерошенная рыжеволосая девчушка с

веснушчатым лицом. Затем его черты в панике исказились, и я на секунду подумала, что он

пустится наутек. Но, прежде чем он успел что-либо сделать, девчушка повисла у него на шее

и принялась жадно целовать его.

Я ошарашенно хлопала глазами, чувствуя себя не в своей тарелке. Девица на миг

отстранилась от него и восторженно вздохнула:

– Глазам не верю, что ты меня навестил.

Келлан моргнул и изумленно разинул рот, но ничего не сказал.

Та взглянула на меня и нахмурилась:

– О, да ты не один.

Она достала из сумочки клочок бумаги и ручку, нацарапала что-то и довольно

нахально сунула записку в нагрудный карман Келлана. Имея весьма странный вид, он

переступил с ноги на ногу.

– Позвони мне, – выдохнула она, еще раз страстно поцеловала его перед уходом, а

затем скрылась за поворотом коридора.

Келлан тронулся с места, как ни в чем не бывало, и я поспешила его догнать, не веря

своим глазам. Он держался так, словно его не впервые атаковали подобным образом и это

было в порядке вещей. Наконец он повернулся ко мне.

– Кто это был? – спросила я.

Келлан состроил милую гримасу – смущенную и сосредоточенную.

– Честно говоря, понятия не имею. – Он полез в карман и вынул записку. – Гм, это

была Кэнди.

По его глазам я поняла, что он вспомнил ее. Он усмехнулся и посмотрел в ту сторону,

куда она скрылась. Неожиданно я почувствовала некоторое раздражение. Мои недавние

подозрения полностью подтвердились.

К моему удивлению, Келлан скомкал записку и бросил ее в первую же урну. Меня это

озадачило, но раздражение улеглось. Я догадывалась, что Кэнди рассчитывала на

телефонный звонок. Бедняжка. Она была так взволнована.

* * *

Прошла неделя, и ясным и солнечным утром следующего воскресенья я сидела и

бесцельно переключала телеканалы. Глубоко задумавшись, я ничего не смотрела. Накануне

вечером Денни снова не позвонил. Эта практика участилась, и я начинала терять терпение. Я

снова и снова пыталась напомнить себе, что через несколько недель он вернется и эта пытка

закончится. Но нынче ничто не могло меня развеять, только не в этот день. Сегодня в моих

планах значилась жалость к себе.

Я вздохнула в тысячный раз, и тут в гостиную стремительно вошел Келлан. Он

остановился между мной и телевизором.

– Идем. – Он протянул мне руку.

Я непонимающе взглянула на него:

– Куда это?

– Хватит протирать диван, – улыбнулся Келлан. – Пойдешь со мной.

– И куда мы пойдем? – осведомилась я мрачно, не двигаясь с места и досадуя на его

бодрость.

– На «Бамбершут».

– Бампер – что?

Он прыснул, и его улыбка стала шире.

– «Бамбершут». Не волнуйся, тебе понравится.

Я понятия не имела, что это такое, и насмешливо заметила:

– Тогда накроется моя идеальная сиеста длиною в день.

– Обязательно.

Он весь сиял, и его внезапно обозначившаяся красота ошеломила меня. Что ж, это

могло быть интересным…

– Ладно, – вздохнула я и, игнорируя его протянутую руку, с преувеличенным

недовольством встала и пошла наверх переодеться, сопровождаемая смехом.

Келлан оделся без изысков – в футболку и шорты, а потому я поступила так же, разве

что вместо футболки нацепила обтягивающий топ. Келлан смотрел, как я спускалась по

лестнице, а потом отвернулся, улыбаясь чему-то своему.

– Готова? – спросил он, забирая ключи и бумажник.

– Конечно.

Я так и не знала, на что соглашаюсь.

Как ни странно, Келлан поехал к «Питу».

– Что, «Бамбершут» будет у Пита? – издевательски осведомилась я.

Он закатил глаза:

– Нет, там ребята.

У меня душа ушла в пятки.

– Они тоже поедут?

Келлан припарковал машину и нахмурился при виде моего разочарования.

– Да. Ничего страшного?

Я покачала головой, удивляясь, с чего завелась:

– Конечно ничего. Все равно я обуза, порчу тебе весь день.

Он наклонил голову и стал само очарование.

– Кира, ты ничего не портишь.

Улыбнувшись, я выглянула из окна, и сердце мое снова упало. У моего нежелания

тусоваться с ребятами имелась причина, и в данный момент она направлялась прямо ко мне.

Гриффин. Я вздохнула, и Келлан заметил, куда я смотрю. Он усмехнулся и шепнул мне на

ухо:

– Не бойся. Я защищу тебя от него.

Я чуть покраснела от его неожиданной близости, но быстро улыбнулась в ответ.

Гриффин припал к окну, пугая меня, и прижал к стеклу губы. Он похабно задвигал языком,

постукивая своим пирсингом. Я состроила рожу и отвернулась.

Мэтт отворил заднюю дверцу со стороны Келлана и улыбнулся мне. В его светло-

голубых глазах читалась искренняя радость от встречи.

– Салют, Кира, ты с нами? Классно.

Он заскочил внутрь, захлопнул дверь, и я кивнула:

– Привет, Мэтт.

Эван распахнул заднюю дверь с моей стороны и помахал Гриффину, приглашая его

сесть в середину.

– Ага, щас. Черта с два я сяду на сучье место[13]. Садись туда сам, – негодующе изрек

Гриффин, обращаясь к Эвану.