Непокорный рыцарь - Софи Ларк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А еще я никогда раньше не разглядывала Неро так долго.
Я не могла себе этого позволить.
Я могла лишь бросать взгляды украдкой, понимая, что с его нервозностью и настороженностью я рискую нарваться на ответный взгляд пылающих глаз, который испепелит меня. Я не хотела привлекать его внимание. Я не хотела понести кару за то, что осмелилась смотреть на него.
Теперь я не свожу с Неро глаз, словно вижу его впервые.
Это слишком.
Он заполняет мою голову.
Возможно, все дело в адреналине, но я никогда не видела ничего прекраснее.
Резко очерченный подбородок под этими возмутительно полными губами. Они идеальны – жестокие, подвижные, саркастичные. Но при этом такие мягкие и бесконечно притягательные. Среди своих братьев Неро выглядит наиболее по-итальянски, его кожа почти такая же смуглая, как моя. Она гладкая и чистая. Его прямой широкий нос идеально дополняет губы. А глаза…
Господь всемогущий, почему ты дал этому человеку чернейшую душу и ангельские глаза?
Миндалевидные, светло-серого цвета, они светлее, чем его кожа, и кажутся почти серебряными. Его зрачок подобен сверхновой, от которой, словно лучи, расходятся более темные полосы.
Неро обращает эти глаза на меня, отводя взгляд с дороги. Мою грудь будто пронзает стрела. На секунду мне хочется стать прекрасной, чтобы парень посмотрел на меня так же, как я сейчас смотрю на него.
Он вновь сосредотачивается на дороге.
Сирены теперь звучат чуть дальше. Возможно, в паре улиц от нас.
Неро снова бросает взгляд в зеркало заднего вида, затем резко крутит руль вправо и сворачивает в подземный гараж. Мы спускаемся на минус второй этаж и встаем на свободное место между фургоном и грузовиком. Галло выключает фары.
– Переждем здесь пару минут, – говорит он.
Тишина обрушивается на нас, и лишь теперь я понимаю, как быстро бьется мое сердце.
Я откидываюсь в кресле, хватая ртом воздух.
Я закрываю глаза ладонями, пытаясь забыть про машину, гараж и Неро, чтобы восстановить дыхание.
Вес всех моих проблем обрушивается на меня, словно каменная плита. Виктор, папа, Шульц, Ливай… Все они кружатся вокруг меня, требуя чего-то. Теперь у меня даже нет собственной машины, я застряла здесь с Галло, с минуты на минуту ожидая ареста.
Сердце будто увеличивается в груди. Дыхание становится учащенным и прерывистым. Мне кажется, я умираю.
Неро хватает меня за руку и отводит ее от лица. Он крепко держит мою ладонь, сжимая участок между большим и указательным пальцем.
Ощущение давления врывается в мои скачущие мысли. Все чувства теперь фокусируются на той самой точке в моей руке.
Неро продолжает сжимать ладонь пальцами, безжалостными, как тиски.
Ровно в тот момент, когда давление переходит в боль, он начинает разминать мою ладонь большим пальцем. Затем обхватывает ее обеими руками и массирует измученные мышцы.
Я никогда не задумывалась о том, насколько устают мои руки от изнуряющей ежедневной работы. Массаж дарит им агонию и экстаз. Я испытываю такое облегчение, что едва могу его вынести.
Мое дыхание замедляется. Я выпрямляюсь в кресле, сосредоточившись лишь на своей ладони.
Неро отпускает левую руку и берет правую. Он проделывает с ней то же самое, снимая напряжение с моего тела.
Похоже, он точно знает, где и как нужно массировать, будто считывая все мои желания кончиками пальцев.
Я и представить не могла, что Неро Галло может быть таким нежным. Я видела его в стольких драках, что уже сбилась со счета. Он словно ходячее оружие – жестокий, непредсказуемый, разрушающий все, к чему прикоснется.
С девушками я тоже его видела. Но даже с ними Неро был грубым и агрессивным.
Сейчас все иначе.
Возможно, дело в том, что он не видит во мне девушку.
Неро обращается со мной так, как обращался бы с двигателем машины, желая починить его. Он продиагностировал меня и теперь возвращает мне ровный ход.
Я убираю руку.
– Спасибо, – говорю я. – Я успокоилась.
– Хорошо, – кивает Неро.
Он снова отворачивается и смотрит что-то в своем телефоне. Парень включает музыку, но тихо, на случай, если копы обыскивают гараж в поисках нас.
– Держи, – говорит он.
Неро протягивает мне выпитую на треть бутылку солодового ликера.
Мне хочется рассмеяться.
– Ты такое пьешь?
– Я пью все, что найду, – без улыбки отвечает он.
Я делаю большой глоток. Пенистый напиток отдает пряностями, но пивной горечи в нем не чувствуется.
Ликер обжигает мне горло и разливается теплом в груди, успокаивая сильнее. Я делаю еще один глоток.
– Это даже… неплохо, – признаю я.
Неро берет бутылку и делает несколько больших глотков. Я смотрю, как двигается его кадык. Парень снова передает мне напиток, вытирая рот тыльной стороной ладони.
Я пью опять, стараясь не думать о том, что мы делим больше, чем ликер, – наши губы касаются одного горлышка.
Мы не говорим ни слова. Тишину нарушает лишь плеск в бутылке и музыка Неро.
Ровный ритмичный рэп перемежается красивым припевом – меланхоличным и задумчивым. Я вспоминаю, как Неро переключил мою радиостанцию. Должно быть, подобная музыка ему по душе. Обычно я такое не слушаю, но сейчас мне нравится – по телу распространяется тепло крепкого пива, темнота подземной парковки окутывает машину.
В салоне приятно пахнет. По-настоящему приятно. Дорогой кожей, пряным напитком, машинным маслом и брутальным запахом самого Неро. Я никогда не сидела к нему так близко, чтобы почувствовать это. От его кожи исходит теплый манящий аромат – боярышник и мускатный орех, без намека на сладость.
Этот запах дурманит. Или что-то другое. Я ощущаю легкость в голове, и на меня находит приступ честности. Словно я просто должна высказать все, что у меня на уме. Обычно я так не делаю. Я всегда держу свои мысли под замком.
– Почему ты это сделал? – спрашиваю я Неро.
– Потому что на хрен копов, – отвечает он.
– Нет, я имею в виду, почему взял меня с собой.
Неро делает еще один глоток, давая себе время подумать.
– Я не знаю, – наконец говорит он.
– Почему ты оставил в мастерской деньги?
– Потому что пользовался твоими инструментами.
– Ты оставил слишком много.
– Какая разница? – сердито спрашивает он. – Мне насрать на деньги.
Я не задаю вопроса, что в таком случае его волнует. Ответ очевиден – ничего.
Я пытаюсь все обдумать.
Неро не добряк. Он никогда не
