Моя Италия - Инга Ильм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Проповеди посещал весь цвет города. И глава Платоновской академии – Марсилио Фичино, и его ученики, и известные поэты, философы, художники… И они не просто слушали, они внимали. Микеланджело до конца жизни будет возвращаться к воспоминаниям о Савонароле и перечитывать его труды. А Боттичелли окажется еще более последовательным – вскоре он бросит свои картины в костер тщеславия, отречется от своего искусства, а после сгинет в безвестности и нищете… О, собор был не в силах вместить всех желающих. Что и говорить – монастырь был переполнен! Страшными преступниками объявлены власть имущие, и теперь вместо тридцати монахов в Сан Марко проживает около трехсот, причем большинство из новых братьев в прошлой жизни были крупными землевладельцами или купцами, которые отдали состояние на благодеяния… Недоброжелатели немедленно отметили нападки на церковь, и спешные депеши полетели в Ватикан. Савонарола действительно был реформатором, был тем, кто призывал жить и действовать по принципам веры – но ответы на все вопросы он находил в Библии. Сколько бы экспертиз ни предпринималось, ни разу Ватикан не мог уличить его в ереси. Но после серии очередных пылких воззваний к справедливости и критики священнослужителей проповедник был арестован… Как выяснилось, Савонарола только что закончил свое новое произведение «Торжество Креста», в котором снова так точно и последовательно приводит постулаты католической церкви и настолько консервативно формулирует свои мысли, что все обвинения сняты. И как же своевременно появляется этот труд! Как нарочно, оставлен на столе, обнаружен во время обыска… Проповедник возвращается с триумфом из Рима и снова поднимается на кафедру. Теперь Савонарола обещает, что вскоре Бог поразит своим гневом всю Италию. Вести, которые он получит у престола, и правда неблагоприятны. Три ключевых игрока политической жизни – король неаполитанский, папа римский и Лоренцо Великолепный при смерти. Три столпа на которых держится хрупкое равновесие полуострова… Но Савонарола спасет мир! И Флоренция вверяет ему судьбу. После кончины Лоренцо он изгонит род Медичи и займет место повелителя. Он начинает вести внешнюю политику, он внедряет программу по реформированию правительства и фактически становится его главой, а Королем Флоренции он провозглашает Христа… И с этого момента ход событий начинает подчиняться року…
* * *
Нет, я вовсе не собиралась погружаться в биографию Джироламо, и я все так же не готова занять четко определенную позицию по отношению к нему… Я просто не устаю возвращаться к мысли о том, что город, который придерживался концепции что всякая вещь происходит от Бога, и Он распределяет их по разным уровням бытия, в зависимости от объема примеси материального; вдруг начнет упоенно швырять в костры музыкальные инструменты, картины, одежды, книги, драгоценности… А потом эта столица Любви и Красоты, потребует пытать Савонаролу. И дважды минует его испытание огнем. И это воистину мистические истории… В конце концов, они его повесят…
Послесловие
Я вышла из монастыря Сан-Марко, все еще находясь под впечатлением того благоговения, которым проникнуты работы Фра Беато Анджелико. Отцами Возрождения считают трех друзей: Мазаччо, Брунеллески, Донателло. Фигура их современника – брата ангелов – держится чуть в стороне. Пока Флоренция размышляет о новом стиле и разрабатывает его принципы, Беато все так же погружен в размышления о христианской вере. И он один из немногих художников, в чьих наивных – очень простых – историях действительно живет чудесное… Ах, Флоренция вновь подарила мне незабываемый день. Наполненный многими событиями и размышлениями. Я пробиралась к поездам через перегороженную привокзальную площадь. Сюда все стекались и стекались люди, чьи требования, согласно древним законам распространения информации, мне оставались пока неизвестны. Только дома я узнаю, что утром на мосту через Арно был застрелен один из чернокожих мигрантов…
Рим
Глава VIII. Что есть вокруг вокзала, или Рим за три часа – Актер и историк, или Чувства и разум, или Театр и архитектура – У Пантеона
Когда я впервые оказалась в Риме, я в него не вышла. Так, прогулялась вдоль вокзала и… рассердилась. Первое путешествие, составленное моим дорогим художником, предполагало посещение двух городов – Флоренции и Рима. Мы прилетели в столицу ранним утром, и теперь передо мной возникла дилемма. На часах 10:00. В 14:00 начинается заселение в отель во Флоренции, до которой полтора часа на поезде. И рассчитано у нас все по-честному: три ночи в одном городе, три ночи в другом. Но поскольку Рим уж совсем необъятный, то можно было вот сейчас выйти в него погулять. Дорога и заселение в гостиницу отнимут как минимум три часа светового дня. К шести музеи все равно закрыты. Так не лучше ли бросить сумки на вокзале и пойти сейчас в город? За три-четыре часа, не отходя от вокзала и на пятьсот метров, можно успеть многое.
«Даже непонятно, с чего начать! – воскликнул он. Мы вышли на улицу. – Вот эту церковь видишь? Первый храм в честь Девы Марии в мире и самый большой. IV век. Там и ранние христианские мозаики и всякие поздние красоты – то самое барокко. Ты же питерская? Вот, хорошо его себе представляешь». В конце переулка, на площади, виднелась белая мощная мраморная стена, над ней царил купол – Санта Мария Маджоре. Мы еще чуть прошлись вдоль вокзала. «А видишь в переулке? Вон там – круглая низкая башня? III век. Сейчас ресторан, а вообще-то часть терм Диоклетиана. Поэтому и вокзал называется Термини. В честь того роскошного комплекса, который устроил император для своих элитных войск – преторианцев. Термы – это же не просто бани. Это и залы для выступлений ораторов, и площадки для музыкальных состязаний, и библиотеки, и очень много другого всего… А видишь вот эту плинфу перед тобой, ну в смысле здание построено из плинфы – формой она похожа на кирпич, только тоньше, у нее другой состав и, конечно, она изготовлена вручную. – Я посмотрела на вытянутое, невыразительное одноэтажное строение. – Первый век! Внутри одна из интереснейших коллекций мира – Национальный музей Рима. Тот мрамор, которым плинфа была облицована, вот он там, внутри – античное искусство. А вон слева,
