Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Поэзия, Драматургия » Поэзия » Стихи - Владимир Набоков

Стихи - Владимир Набоков

Читать онлайн Стихи - Владимир Набоков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 62
Перейти на страницу:

Ле Булю, 1929 г.

Кирпичи

Ища сокровищ позабытыхи фараоновых мощей,ученый в тайниках разрытыхнабрел на груду кирпичей,среди которых был десятоксовсем особенных: онихранили беглый отпечатокбосой младенческой ступни,собачьей лапы и копытцагазели. Многое за нихлихому времени простится —безрукий мрамор, темный стих,обезображенные фрески…

Как это было? В синем блескея вижу красоту песков.Жара. Полуденное время.Еще одиннадцать вековдо звездной ночи в Вифлееме.Кирпичик спит, пока лучипекут, работают беззвучно.Он спит, пока благополучнона солнце сохнут кирпичи.

Но вот по ним дитя ступает,отцовский позабыв запрет,то скачет, то перебегает,невольный вдавливая след,меж тем как, вкруг него играя,собака и газель ручнаяпускаются вперегонки.

Внезапно — окрик, тень руки:конец летучему веселью.Дитя с собакой и газельюскрывается. Все горячейсинеет небо. Сохнут чинноряды лиловых кирпичей.Улыбка вечности невинна.Мир для слепцов необъясним,но зрячим все понятно в мире,и ни одна звезда в эфире,быть может, не сравнится с ним.

1928 г.

Почтовый ящик

Когда весеннее мечтаньевлечет в синеющую мглу,мне назначается свиданьепод тем каштаном на углу.Его цветущая громадатуманно звездами сквозит.

Под нею — черная ограда,и ящик спереди прибит.Я приникаю к самой щели,ловлю волнующийся гам,как будто звучно закипеливсе письма, спрятанные там.

Еще листов не развернули,еще никто их не прочел…Гуди, гуди, железный улей,почтовый ящик, полный пчел.Над этим трепетом и звономкаштан раскидывает кров,и сладко в сумраке зеленомсияют факелы цветов.

1925

Прелестная пора

В осенний день, блистая как стекло,потрескивая крыльями, стрекозынад лугом вьются. В Оредежь глядитсясосновый лес, и тот, что отражен, —яснее настоящего. Опавшимлистом шурша, брожу я по тропам,где быстрым, шелковистым поцелуемлуч паутины по лицу пройдети вспыхнет радугой. А небо — небосплошь синее, насыщенное светом,и нежит землю, и земли не видит.

Задумчивый, в усадьбу возвращаюсь.В гостиной печь затоплена, и в вазахмясистые теснятся георгины.Пишу стихи, валяясь на диване,и все слова без цвета и без веса —не те слова, что в будущем найдетвоспоминанье. В комнате соседнейиграют в бикс: прерывисто, по капле,по капельке сбегает тонкий звон.Как перед тем, чтоб на зиму уехать,

в гербарий, на шершавую страницукладешь очаровательно-увядшийкленовый лист, полоскою бумагиприклеиваешь стебель, пишешь дату,чтоб вновь раскрыть альбом благоуханныйда вспомнить деревенский сад, найдябагряный лист, оранжевый по краю, —так, некогда, осенний ясный денья сохранил и ныне им любуюсь.

1926 г.

Снимок

На пляже в полдень лиловатый,в морском каникульном раюснимал купальщик полосатыйсвою счастливую семью.И замирает мальчик голый,и улыбается жена,в горячий свет, в песок веселый,как в серебро, погружена.

И полосатым человекомнаправлен в солнечный песок,мигнул и щелкнул черным векомфотографический глазок.Запечатлела эта пленкавсе, что могла она поймать:оцепеневшего ребенка,его сияющую мать,и ведерцо, и две лопаты,и в стороне песчаный скат.

И я, случайный соглядатай,на заднем плане тоже снят.Зимой в неведомом мне домепокажут бабушке альбом,и будет снимок в том альбоме,и буду я на снимке том:мой облик меж людьми чужими,один мой августовский день,моя не знаемая ими,вотще украденная тень.

1927, Бинц

Аэроплан

Как поет он, как нежданновспыхнул искрою стеклянной,вспыхнул и поет,там, над крышами, в глубокомнебе, где блестящим бокомоблако встает.В этот мирный день воскресныйчуден гул его небесный,бархат громовой.

И у парковой решетки,на обычном месте, кроткийслушает слепой:губы слушают и плечи —тихий сумрак человечий,обращенный в слух.Неземные реют звуки.Рядом пес его со скукищёлкает на мух.

И прохожий, деньги вынув,замер, голову закинув,смотрит, как скользяткрылья сизые, сквозныепо лазури, где большиеоблака блестят.

1926

Крушение

В поля, под сумеречным сводом,сквозь опрокинувшийся дымпрошли вагоны полным ходомза паровозом огневым:багажный — запертый, зловещий,где сундуки на сундуках,где обезумевшие вещи,проснувшись, бухают впотьмах —и четырех вагонов спальныхфанерой выложенный ряд,и окна в молниях зеркальныхчредою беглою горят.

Там штору кожаную спуститдремота, рано подоспев,и чутко в стукотне и хрустеотыщет правильный напев.И кто не спит, тот глаз не сводитс туманных впадин потолка,где под сквозящей лампой ходиткисть задвижного колпака.Такая малость — винт некрепкий,и вдруг под самой головойчугун бегущий, обод цепкийсоскочит с рельсы роковой.

И вот по всей ночной равнинестучит, как сердце, телеграф,и люди мчатся на дрезине,во мраке факелы подняв.Такая жалость: ночь росиста,а тут — обломки, пламя, стон…Недаром дочке машинистаприснилась насыпь, страшный сон:там, завывая на изгибе,стремилось сонмище колес,и двое ангелов на гибельгромадный гнали паровоз.

И первый наблюдал за паром,смеясь, переставлял рычаг,сияя перистым пожаром,в летучий вглядывался мрак.Второй же, кочегар крылатый,стальною чешуей блистал,и уголь черною лопатойон в жар без устали метал.

1925 г.

Святки

Под окнами полозьяпропели, — и воскресна святочном морозесеребряный мой лес.Средь лунного туманая залу отыскал.

Зажги, моя Светлана,свечу между зеркал.Заплавает по тазудрожащий огонек.Причаливает сразуореховый челнок.

И в зале, где блистаетпод люстрою паркет,пускай нам погадаетнаш старенький сосед.Все траурные пикинакладывает онна лаковые ликиоранжевых бубен.

Ну что ж, моя Светлана?Туманится твой взгляд…Прелестного обмананам карты не сулят.Сам худо я колдую,а дедушка в гробу,и нечего седуюдопрашивать судьбу.

В сморкающемся блескевсе уплывает вдаль —хрустальные подвескии белая рояль.И огонек плавучийпотух, и ты исчезза сумрачные тучи,серебряный мой лес.

Расстрел

Бывают ночи: только лягу,в Россию поплывет кровать,и вот ведут меня к оврагу,ведут к оврагу убивать.Проснусь, и в темноте, со стула,где спички и часы лежат,в глаза, как пристальное дуло,глядит горящий циферблат.

Закрыв руками грудь и шею, —вот-вот сейчас пальнет в меня —я взгляда отвести не смеюот круга тусклого огня.Оцепенелого сознаньякоснется тиканье часов,благополучного изгнаньяя снова чувствую покров.

Но сердце, как бы ты хотело,чтоб это вправду было так:Россия, звезды, ночь расстрелаи весь в черемухе овраг.

1927, Берлин

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 62
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Стихи - Владимир Набоков торрент бесплатно.
Комментарии