Якоб Бёме - Александр Алексеевич Грицанов

современника Иоганна Роте, автора концепции о «пятой монархии». Ее приверженцы проповедовали наступление «пятой монархии» — тысячелетнего царства Иисуса Христа (после смены четырех «земных» царств — Ассиро-Вавилонского, Персидского, Греческого и Римского, в которое включалась и средневековая Европа). Приверженцами секты были, главным образом, представители крестьянской и городской бедноты, требовавшие проведения радикальных реформ (ликвидации десятины, сокращения налогов и др.).

В тексте, посвященном Бёме, был предъявлен «миллион» теологических вопросов, которые, по мнению Кульмана, не могут быть разрешены в традиционной теологической манере. Книга была направлена против всякого конфессионализма и содержала критику института Церкви как такового. Кульман направил это сочинение как программное Церквям, князьям и университетам. Преследуя миссионерскую цель провозглашения нового («пятого») Царства Божьего, Кульман совершил поездки в Англию (1677) и Малую Азию (1678–1679). В 1689 г. при попытке провозгласить «пятую монархию» и найти ее сторонников в России он был выдан тамошними лютеранскими священнослужителями московским властям и после тяжелых пыток сожжен на костре (с собственными книгами на спине).

Пафосными и в высшей мере симптоматичными для духа мировоззрения как самого Бёме, так и его последователей были стихи Кульмана:

«И очертанье да воспримет плоть!

 В один народ сольются все народы.

 В своем единстве триедин Господь.

 В зерне сокрыты триединства всходы.

 Во мне самом воссоздан Сын Господень,

 Пусть и у вас, в сердечной глубине,

 Он вызреет, прекрасен и свободен.

 Вы Господа обрящете во мне.

 Не тысячу дробить на единицы,

 А в тысяче им воссоединиться?

[…]

 Как знать, когда утратили Меня

 Народы, распыленные Адамом?

 Но вас, от распыления храня, /

К Себе зову и к общности тем самым.

 О вас печалясь, Мы явились с Сыном

 Проклятье, что на вас, перебороть.

 Да станет человечество единым!

 И очертанье да воспримет плоть!

И в этом Мы дотоле не смиримся,

 Пока во всех сердцах не воцаримся!»

(перевод Л. Гинзбурга).

Под влиянием Кульмана на исходе XVII ст. появились русские переводы сочинений Бёме, нашедшие такое понимание среди неравнодушных людей, что в заглавии их было указано: «… иже во святых отца нашего Иакова Бёмена». Причиной столь сильного влияния Бёме на русских, истово верующих, и сближения его сочинений по культурному статусу с творениями здешних Святых Отцов историки считают то, что помимо догматических положений, сбивчивых и чуждых православному мировоззрению, в текстах Бёме встречалось много молитв, которые сильнее всего были способны воздействовать на сознание и душу неофита.

Один из первых распространителей идей масонства в России Н. М. Новиков также печатал молитвы Бёме. Переводы его книг широко распространяются среди дворянства и участников разнообразных тайных обществ, переписываются, издаются. Особую популярность имел «Серафимский цветник, или Духовный экстракт из всех писаний Иакова Бема, собранный в весьма полезную ручную книжку, могущую в рассуждении великого таинства в завете соединения души с Богом возжигать сердце и ум к молитве…».

Известный московский профессор масон И Г. Шварц, имевший в последней четверти XVIII в. сильное влияние на даровитых русских людей, положил идеи Бёме в основу своих лекций, читаемых на дому. Эти же идеи он распространял в своей общественной деятельности. Другим влиятельным распространителем идей Бёме стал С. И. Гамалея, возглавлявший канцелярию московского командующего. Дважды переизданные письма Гамалеи часто именовались «пастырскими посланиями»: их автор приватно перевел на русский язык почти все сочинения Бёме (до сих пор плод его усилий, увы, не обнародован).

Российские мистики начала XIX в. считали Бёме одним из «ангелов», описанных в Апокалипсисе. В конце XVIII в. была опубликована «Форма исповедания, взятая из творений Якова Бема, переведенная с немецкого», а в начале XIX в. — «Christosophia, или Путь ко Христу, в девяти книгах, творение Иакова Бема, прозванного тевтоническим философом» (СПб., 1815). В этот сборник, составленный за границей, были включены девять отдельных сочинений Бёме. К русскому их переводу были приложены четыре символические картины, заимствованные из издания Гихтеля (Амстердам, 1682), и предпослано предисловие издателя, в котором содержалась довольно подробная биография Бёме, хронологический перечень всех его сочинений и сведения обо всех переводах его сочинений, сделанных до того времени на разные иностранные языки.

Предисловие это было подписано буквами «У. М.», те. стандартным шифром-псевдонимом А. Ф. Лабзина, который выступил переводчиком этой книги. Кроме того, в различных сборниках философско-мистических сочинений конца XVIII–XIX в. можно было найти отдельные сочинения Бёме. Так, в сборнике «Избранное чтение для любителей истинной философии» (в 6 частях, СПб., 1819–1820) во второй части было помещено его сочинение «О покаянии».

Известны были также «Русские переводы Якова Бема» (описанные в «Библиографических записках», 1858 г. [62]), здесь же был охарактеризован рукописный сборник афоризмов немецкого мыслителя, относившийся к 1794 г. и озаглавленный: «Серафимский цветник, или Духовный экстракт из всех писаний Иакова Бема, собранный в весьма полезную ручную книжку, могущую в рассуждении великого таинства в завете соединения души с Богом возжигать сердце и ум к молитве, воздыханию, благоговению и возбуждать к горячности посредством непрестанного воспоминания, поощрения и упражнения в новом рождении».

В Новейшее время творчеству Бёме воздавали должное, активно переосмысливая его идеи, такие знаковые фигуры российского интеллектуализма, как В. Соловьёв, Бердяев и С. Франк.

Так, по мысли Л. Шестова, высказанной в очерке «Николай Бердяев (Гнозис и экзистенциальная философия)», Бердяев вел свою «философскую родословную» от знаменитого немецкого мистика, Якова Бёме, и «чрез Бёме от немецкого идеализма».

Сам же Бердяев так характеризовал роль идей Бёме в истории философии и культуры: «Яков Бёме — один из величайших гениев человечества, но гениев малодоступных, остающихся в тени. Читают его лишь немногие и целые эпохи забывают о нем. Духовная атмосфера ныне начинающейся эпохи благоприятна для возрождения интереса к Бёме… О Бёме написано мало хорошего… Долгое время в мышлении нового времени Я. Бёме остается незамеченным и забытым. Возникновение духовного интереса к Бёме связано с именами Сен-Мартена и Фр. Баадера. И уже Шеллинг последнего периода… в значительной степени определяется духом Я. Бёме. Гегель признает Я. Бёме родоначальником новой философии и дает ему очень высокую оценку. Яков Бёме бесспорно должен быть признан величайшим христианским теософом… Но подпочвенное влияние Бёме шире гностико-теософических и мистических течений. Имя его принадлежит всей германской философии, которая в самых значительных своих явлениях получала прививку от его духа. Бёме, как и все подлинно великое, принадлежит вечности, но во времени он был человеком реформации и возрождения, он принадлежит духовному течению той эпохи… По вероисповеданию Бёме был лютеранином и перед смертью принял напутствие лютеранского пастора. Но лютеранское духовенство