Золотой удар - Валерий Георгиевич Шарапов

с двумя бутылками «Столичной» и говорит: «Давай, дядька, за твой праздник по стакану́. Ну я и не удержался. Выпили мы по два граника, закусили сальцем да хлебушком, а через полчаса вырубился я! Отключился напрочь, а как очухался, вижу, уже светает. Васька пропал, замок на складе сорван, я туда-сюда, смотрю: все вроде на месте, только старая машинка печатная пропала. Ну я Назарову звонить, а он наорал на меня, говорит: «Ты – алкаш, оборудование казенное проворонил». Ничего даже слушать не стал, грозился, что взыщет с меня за пропажу или под суд отдаст. Хотел я ему в морду дать, но сдержался. А Назаров поорал-поорал, а на следующий день уволил меня по статье. Не стал я шум поднимать, не хотел Ваську подставлять. Я ведь уже тогда понял, что это он, сучонок, машинку ту украл. Пошел я на следующий день к брату, а он говорит, что Васька уже неделю дома не появляется. Ну, я плюнул на все и больше к нему не ходил.

Хозяин замолчал, потом достал кисет, свернул самокрутку и закурил.

– Васькина фамилия Карпов? – осторожно уточнила Мария.

– Карпов, как иначе.

– А адресок брательника не подскажете?

Михалыч фыркнул:

– Я вам подскажу, а вы его в суд?

Веня сдвинул брови и встал:

– За машинку с твоего племянника взыскивать не станем, слово даю. Тут, боюсь, дело посерьезнее вырисовывается.

Михалыч всполошился:

– Во что же он на этот раз влип?

Мария продолжала:

– Скажите, вы слышали о человеке по прозвищу Бубон?

– Не знаю такого…

– А Дмитрия Рыжова знали?

– Димку? А как же! Дружок это Васькин, здоровый такой бугай… Почему знал? Он что же…

Веня перебил:

– Позавчера друг вашего племянника Дмитрий Рыжов был убит! Не исключено, что тот, кто убил Рыжова, сейчас охотится и на вашего племянника. Так что давайте адрес брательника, пока с ним чего страшного не случилось.

Спустя пару минут Веня и Мария вышли из дома Петра Михайловича Карпова и отправились искать его брата и племянника Ваську по кличке Рыба. Когда они садились в «дежурку», Мария с грустью отметила:

– Опять ты меня по всем статьям обставил.

Веня пожал плечами:

– Так уж вышло.

– Опять зверевская школа?

Веня рассмеялся.

– Нет, это уже моя школа!

Глава четвертая

Район, где проживал младший брат бывшего моряка-балтийца и одновременно отставного сторожа Петра Михайловича Карпова Федор и где, согласно прописке, проживал его сын Васька, находился на другом конце города, поэтому Веня и Мария добрались до места уже затемно. Когда дежурная машина доставила их по нужному адресу, оперативники снова оказались в частном секторе, утыканном похожими друг на друга домиками. На улицах горели фонари, во дворах лаяли собаки, кое-откуда слышались смех и звуки гармошки.

Возле дома номер семь на улице Отрадной, где проживали отец и сын Карповы, прямо возле забора стояла видавшая виды полуторка с открытым капотом, возле нее стоял, ковыряясь в моторе, сухопарый мужик в поношенной куртке и засаленных брюках. В отличие от своего брата-моряка Федор Карпов выглядел не угрожающе. Тоже невысокий, но какой-то скрюченный и усталый. Перепачканные маслом руки, залысина на полголовы, серое осунувшееся лицо. Увидев подошедших к грузовику оперативников, Карпов, не отрываясь от своего занятия, сипло поинтересовался:

– Кого ищем?

– Карпов Федор Михайлович – это вы? – Веня показал удостоверение.

Мужик вытер руки тряпкой и подошел ближе.

– Милиция? По мою душу? Вот те на… Или все же не по мою?

– Не по вашу. Сын ваш Василий нам нужен. Он дома?

Карпов пригнулся, прищурился и долго всматривался в предъявленное Веней удостоверение, потом достал из кармана тряпку и вытер о нее руки.

– Нет его. Он ведь здесь только прописан, а уже не живет. Умотал куда-то.

Веня посмотрел сперва на Марию, потом снова на Карпова и спросил:

– А можем мы его новый адрес узнать?

– Не знаю я его нового адреса. Съехал Васька куда-то. Давно уже съехал.

– А куда?

– Говорю же, не знаю! Вроде как к бабе своей.

– Что за баба? Где живет?

– И этого я не знаю! – Мужчина отвечал отрывисто и сухо. – Вроде бы как поварихой в столовке работает.

– В какой столовке?

– А пес ее знает! Говорю же, не знаю! Не знаю! Одним словом, Васька мой давно уже сам по себе, сегодня здесь, завтра там. Сюда лишь изредка заглядывает, когда ему деньги нужны или вот, – Карпов постучал по капоту полуторки, – за машиной…

Карпов осекся, Веня тут же насел на незатейливого свидетеля:

– А эта машина кому принадлежит?

Карпов часто-часто заморгал, снова стал тереть руки тряпкой.

– Вообще-то машина государственная. Я это… на местном молокозаводе шофером работаю.

– А раз машина государственная, почему ваш сын на ней ездит? – тут же подключилась к разговору Мария.

Карпов еще больше заерзал и смачно сплюнул себе под ноги:

– Почему-почему, а потому…

Веня снова шагнул вперед и жестко продолжил:

– Отвечайте без утайки, не усложняйте ситуацию!

Карпов скривился, скрючился и стал выглядеть еще более жалким.

– А я и не усложняю! Потому что ублюдка я вырастил себе на погибель – вот почему! Я же, когда Васькина мать померла, его растил как полагается, с детства разным мужицким премудростям обучал. Он у меня с двенадцати лет за баранкой сидеть обучен, да и в движке сызмальства разбирается, так-то. А машина у меня, честно сказать, дрянная совсем. Ее при желании гвоздем завести можно, умеючи – раз плюнуть. Вот и повадился мой Васька мою машинешку брать без спросу.

– И как же вы такое терпите? – поинтересовался Веня.

Карпов пожал плечами и дрожащей рукой вынул из кармана пачку «Казбека».

– Приходится!

– Не верится что-то. Чтобы взрослый бывалый мужик отпрыска своего на место не поставил? Не верю!

Карпов тихо выругался, его кулаки сжались.

– Да шел бы ты со своим неверием! Не верит он, видите ли… Гляньте на него. Ладно, расскажу как есть. Оно ведь как дело было: когда Васька у меня первый раз машину угнал, я ему таких «лещей» надавал, что он со двора как ошпаренный выскочил. Ну я думал, что урок на пользу пойдет и проблема решена, ан нет! Васька ко мне наутро с дружком своим мордатым явился. Ты, говорит, батя, заруби себе на носу. Машина эта мне нужна, и точка! Буду брать ее, когда захочу. Ты ее теперь днем будешь пользовать, а я по ночам. От нее не убудет. А еще запомни, если еще раз на меня руку поднимешь, мы тебе все кости переломаем. Говорит он мне это, а дружок его стоит рядом