Девушка из колодца - Рин Чупеко

пока не останавливается на возвышении бедер. – И здесь. Но ритуал сработал только частично. Постепенно женщина в маске освобождается от оков, которые держат ее с моим Тарквинием. Я знаю, что она сломала почти все печати. Она знает, что близка к цели.

Женщина хватает ассистентку учителя за руку.

– Обещай, что защитишь моего сына. Обещай, что скажешь моему мужу, что ему следует вернуться туда, где все началось, чтобы снять проклятие. Он тебе не поверит. Не поймет. Но ты должна убедить его.

– Куда он должен вернуться?

Но что-то отвлекает женщину. Она встает со стула и снимает с подставки куклу-императрицу. Достав из комода крошечный перламутровый гребешок, она возвращается на свое место и кладет куклу на колени. Как заботливая мать, миссис Хэллоуэй расчесывает ей волосы.

– Ты когда-нибудь была на Хинамацури? – Голос японки снова становится спокойным. – Это традиционный фестиваль, который отмечается по всей Японии. Мой отец был знаменитым кукольником, так что мы с сестрой выросли в окружении его творений. Люди покупали его кукол и приносили их на Хинамацури в качестве талисманов. Но куклы могут служить и другим целям. Например, с их помощью можно поймать злого духа и удерживать в теле куклы столько, сколько потребуется, чтобы изгнать его злобу. Знаешь ли ты, как называются подобные куклы в Японии? Нинге — «некто в человеческом обличье».

Женщина замолкает, глядя куда-то вдаль, но не прекращает гладить волосы императрицы.

– Но существуют настолько могущественные духи, которых простыми куклами не сдержать. Для этого необходимо принести жертву другого рода… живого человека, невинного.

Долгие годы такой жертвой была Чио. Но духи взяли над ней верх, превратили ее в призрака, которым она является и по сей день. Чтобы победить ее, я была вынуждена принести новую жертву…

Было ли чудовищно со стороны матери пожертвовать собственным сыном, чтобы спасти тех, кто искал у меня защиты? Не знаю. Тогда я была так уверена в себе, полагала, что в конце концов смогу очистить его от скверны. Но у меня ничего не вышло.

Йоко печально улыбается.

– Тарквиний, должно быть, рассказывал тебе, что я пыталась его убить. Я полагала, что это единственный выход, который у меня оставался. Но я могу сделать для него кое-что еще. После того, что случится сегодня вечером, мой сын больше не будет страдать из-за моих ошибок. Так или иначе, все закончится. – Она кладет императрицу на кровать, встает, чтобы выбрать другую куклу и заново начать кропотливый процесс. – Но если у меня ничего не получится, ему следует вернуться.

– Куда?

Келли могла бы легко отмахнуться от слов женщины, посчитав их бессвязным бредом. Даже Белая Сорочка у двери больше не вслушивается, поскольку никто не проявляет признаков беспокойства.

Но молодая учительница видела женщину в черном, как и женщину в белом, так что теперь она осознает, сколько всего остается за кадром. Она видела труп Улыбающегося Мужчины, видела лицо своего кузена, такое же бесстрастное и белое, как у всех кукол в этой комнате. Кровь в ее жилах стыла при виде печатей на его коже.

Йоко всматривается в лицо Келли, и впервые в ее взгляде появляется ясность.

– Долина Яген, – говорит она. – Они должны вернуться к маленьким куклам долины Яген, к моим сестрам. К страху, с которого все началось.

Через несколько минут ассистентка учителя уходит, унося с собой больше вопросов, чем ответов. Миссис Хэллоуэй остается одна. Она выбирает новую куклу и проводит маленькой расческой по ее блестящим черным волосам. Когда работа завершена, она поднимает куклу к свету и вглядывается в ее лицо. Должно быть, ей нравится то, что она видит, потому что женщина не ставит куклу на ее обычное место на подставке, а кладет на пол рядом со своим стулом.

Наступает очередь следующей куклы, которой Йоко также приводит волосы в порядок, внимательно изучает лицо, а после кладет ее на пол и тянется за следующей. В конце концов, восемь кукол окружают ее кольцом. Пустые лица устремлены на женщину в ожидании того, что она предпримет дальше.

То, что миссис Хэллоуэй пытается сделать, глупо.

– Может, так и есть, – говорит Йоко мне, стоящей в углу темной комнаты и наблюдающей за ней. – Но я должна попытаться.

Раздается стук в дверь. Один из Белых Сорочек приносит ужин и лекарства. Японка отдает ему письмо и просит отправить его как можно быстрее. Когда Белая Сорочка уходит, миссис Хэллоуэй аккуратно высыпает таблетки в ладонь и прячет их в крошечное пространство между стеной и комодом, где пылятся много других.

После этого женщина достает из-за спин кукол четыре тонкие свечи и коробок спичек, которые украла, когда Белые Сорочки на что-то отвлеклись. Она зажигает одну из свечей и наклоняет ее так, чтобы воск стекал на пол. Йоко медленно двигается, а когда пламя на мгновение касается ее пальцев, даже не вскрикивает от боли. Она вообще не произносит ни звука. Женщина не останавливается, пока восемь кукол не оказываются в идеальном кругу из высохшего воска.

Теперь она по очереди зажигает оставшиеся свечи и расставляет их за пределами круга, одну на каждую сторону света. Наконец, миссис Хэллоуэй вместе с куклой-императрицей садится в самый центр. Она закрывает глаза и начинает тихо напевать на непонятном, но мелодичном языке.

Ничего не происходит. Сначала.

В комнате без окон дует легкий ветерок. Бесшумный порыв начинает трепать волосы расставленных на полках кукол, окутывая их лица и закрывая им глаза их же темными локонами. Деревянные подставки раскалываются, будто бы сами по себе. Кровать за спиной женщины прикручена к полу, но она все же приподнимается, а затем резко опускается.

Женщина, совсем не испугавшись, продолжает напевать. Ее дерзость кого-то выводит из себя, потому что пространство вокруг сотрясается громче. Куклы падают на пол, а полки срываются с ввинченных в стены гвоздей. Кажется, в комнате происходит землетрясение, которое с каждой минутой становится все сильнее. На потолке появляются следы когтей, длинные глубокие царапины тянутся вниз.

А миссис Хэллоуэй все поет. Несмотря на ужас происходящего, восемь кукол не двигаются, а свечи шипят и на мгновение гаснут, но так же быстро загораются вновь.

За пределами воскового круга разрастается черный туман. В отличие от предыдущих появлений, в этот раз женщина в черном кажется осязаемой, будто бы сделанной из плоти. Ее лицо проступает из извивающейся тьмы обрывками кожи и сгустками крови. Большая часть маски, которую она носит, раскололась, и теперь на ее ужасно изуродованном, покрытом пятнами лице виднеются две глазницы.

Женщина по имени Йоко поднимает императрицу. Кукла спокойно смотрит на