О ней и о ней - Дмитрий Старицкий

Допрашиваемый расслабляется.

И вдруг как неожиданный удар голос Срубова, не поднимающего голову от бумаг:

- Ваше фамилия, имя, отчество?

И головы не поднял. Будто бы и не он. Всё бумаги перекладывает с места на место.

Допрашиваемый вздрогнул, ответил:

- Усов... Вениамин Алексеевич...

Срубов и не думает записывать. Опять занялся бумагами.

Часы показывают двадцать минут второго. И опять:

- Ваше фамилия, имя, отчество?

Допрашиваемый растерялся. Он рассчитывал совсем на другой уже вопрос. Запнувшись, ответил:

- Усов Вениамин Алексеевич.

Опять пауза. Срубов разрывает какой-то конверт.

Часы показывают половину второго.

И опять вопрос Срубова:

- Ваше фамилия, имя, отчество?

Это уже как удар молота. Допрашиваемый обескуражен.

А Срубов делает вид, что ничего не замечает.

Допрашиваемый слегка с раздражением:

- Усов же... Вениамин Алексеевич.

Еще пауза.

Часы показывают тридцать пять минут второго.

И снова вопрос:

- Ваше фамилия, имя, отчество?

Допрашиваемый обессилен, раскис. Не может собраться с мыслями. Сидит на табуретке без спинки. От стен далеко. Не к чему прислониться. И это свет в глаза. Винтовки конвойных.

Срубов наконец поднимает голову. Давит тяжелым взглядом. Вопросов больше не задает. Сам рассказывает:

- Усиевич Вениамин Залманович, 1899 года рождения, уроженец города Витебска, выкрест. Происхождение буржуазное. В 1916 году закончил 1-ю городскую гимназию. В тот же год поступил в Алексеевское военное училище в Москве, откуда выпустился в 1917 году прапорщиком в пехоту. На фронтах империалистической не был. В декабре семнадцатого бежал из Москвы на Урал, дезертировал. В 1919 году примкнул к Колчаку. Командовал взводом и ротой. Имеет от Колчака орден и повышение в чине за уничтожение складов продовольствия при отступлении белых из Уфы.

Срубов говорит уверенно, как по послужному листу читает.

Допрашиваемый молчит. От неожиданности даже головой кивает, подтверждая. Он в руках у Срубова....

а тот продолжает методично:

- Также при отступлении с Урала и в Сибири под руководством полковника Крутаева участвовал в порках, истязаниях красноармейцев и крестьян, в поджогах сел и деревень... Подпишите протокол.

Усиевич безвольно подходит к столу и, взяв из рук Срубова чистенькую ручку из слоновой кости, не читая, подписывает протокол.

Срубов прячет бумагу в портфель. Небрежно бросает:

- Следующего...

А об этом ни слова. Что был тут Усиевич, что нет.

Усиевич отходит пару шагов от стола и тут до него доходит, что он сам себе, только что, подписал смертный приговор. Резко обернулся, сделал шаг навстречу Срубову, и вдруг неожиданно ломает руки, падает на колени и в истерике кричит:

- Умоляю, пощадите! Я буду вашим агентом! Я вам всех выдам!

Срубов - конвоирам:

- Оглохли... Я сказал - следующего.

Конвойные, волоча ноги, вытаскивают Усиевича из кабинета, а тот все кричит:

- Я же всех выдам! Я - полезный! А-а-а-а-а!!!

Следующий капитан-артиллерист. Открытое малороссийское лицо, прямой уверенный взгляд.

Срубов сразу заговорил:

- Долго у белых служили?

Капитан:

- С самого начала.

Срубов:

- Артиллерист?

Капитан:

- Артиллерист.

Срубов:

- Вы под Ахлабиным, случайно, не участвовали в бою?

Капитан:

- Как же, был.

Срубов:

- Так это ваша батарея возле деревни в лесу стояла?

Капитан усмехнулся:

- Моя.

Срубов засмеялся:

- Ха-ха-ха-ха...

И расстегивает френч, нижнюю рубаху.

Капитан удивлен, но сдержан.

Срубов хохоча оголяет правое плечо:

- Смотрите, вот вы мне как залепили...

На плече три розовых глубоких рубца. Плечо ссохшееся.

Срубов:

- Я под Ахлабиным ранен шрапнелью. Тогда комиссаром полка был.

Капитану вдруг стало не по себе, волнуется. Крутит длинные усы. Смотрит в пол. Хорошего не ждет.

А Срубов ему совсем как старому знакомому:

- Ничего. Это же в открытом бою.

И подписав постановление об освобождении, протянул.

- Вы свободны.

Расставаясь обменялись долгими человеческими взглядами.

Оставшись один Срубов закурил. Улыбнулся и на память записал в карманный блокнот: “Капитан Мусиенко”.

Из соседней комнаты послышалась возня. Заглушенный женский крик. Срубов прислушался. Снова крик, который жмут обручи пальцев. Крик в щели