Ночь храбрых - Морган Райс

Мужчины растерянно переглянулись между собой.

«Наша задача – привезти тебя и меч в Башню Ур», – ответил солдат. – «Ты слышал Лорну. Она велела нам нигде не останавливаться. Это слишком опасно».

Алек кивнул.

«Тем не менее, я чувствую, что нужен сейчас здесь. Я не могу бросить дело, на которое меня ведет меч».

Мужчины были сбиты с толку.

«Если мы остановимся здесь, то нас всех убьют», – добавил другой солдат, подходя к ним. – «У нас нет времени. Мы должны уплыть отсюда вдоль берега в Башню Ур. Пандезианский флот скоро нас заметит».

Алек понимающе кивнул.

«Именно поэтому вы поплывете без меня», – сказал он, сделав шаг вперед к поручням, собираясь уйти. – «Плывите на север и ждите меня у Башни Ур».

Воины переглянулись между собой, после чего посмотрели на него с потрясением на лицах.

«Ты погибнешь здесь», – грустно сказал один из них.

Алек покачал головой.

«Я пойду туда, куда меня зовет меч», – ответил он. – «Он защитит меня».

Больше не говоря ни слова, Алек схватил веревку и опустился в небольшую лодку. Она сильно раскачивалась, когда он сел в нее, и, не теряя времени, он оттолкнулся от большого корабля, начав быстро грести.

Перед ним находился целый флот Пандезии и, продолжая грести, Алек осознал, что ему одному предстоит противостоять целому народу. Как бы ему этого ни хотелось, он не стал оглядываться назад. Он знал, что должен смотреть только вперед.

Алек продолжал грести, прорезая воду, находясь один в маленькой лодке, чувствуя себя ничтожным на фоне полуночного неба с миллионом красных звезд и громадностью вселенной. Он тихо плыл через пандезианский флот, пользуясь преимуществом беспроглядного мрака и стойкого тумана, который то налетал, то рассеивался. К счастью, его лодка была слишком маленькой, чтобы пандезианцы искали ее. Он подумал, что будь она больше, он уже был бы мертв. Алек не знал, куда его ведет Незавершенный Меч, но знал достаточно, чтобы доверять своим инстинктам.

Алек не знал, как долго он продолжал грести, утратив ход времени, пока он наблюдал за изменением звезд. И впереди они увидел это – объятые пламенем корабли.

Вскоре Алек оказался посреди горящего пандезианского флота, не понимая, какое сражение здесь произошло. Он озадаченно огляделся по сторонам, когда в ночи протрубили в пандезианские рога, звук от которых пронесся в тумане. Он удивился, увидев, что пандезианцы сражаются друг с другом, словно пытались убраться от невидимого врага. Алек спрашивал себя о том, что здесь произошло, и не понимал, почему меч накалился в его руке, уводя его все ближе и ближе к берегу.

Наконец, Алек заметил вдали одинокий корабль и почувствовал, что это и есть его место назначения. Меч тянул его к нему, требуя отправиться туда.

Алек греб до тех пор, пока не добрался до корпуса пандезианского корабля, и, сделав это, он выпрыгнул от лодки, схватил свисающую веревку, подтянувшись вверх. Вскоре он перелез через поручни и, когда он приземлился на палубе с мечом в руке, оружие практически тянуло его туда, где он нужен. Алек понимал, что это приведет его к смерти, что он бросается в руки врага, но он доверился мечу.

Алек заметил впереди солдат и атаковал, подняв меч и издав боевой клич. Это была толпа пандезианцев, собравшаяся вокруг кого-то и, когда Алек атаковал, толпа повернулась и с потрясением посмотрела на него. Когда они расступились, Алек увидел, вокруг кого они собрались.

К своему потрясению, Алек увидел своего старого друга Марко, который лежал там вместе с девушкой, которую он любил, – с Диердре.

Алек не мог бы удивиться еще больше, увидев их, но, тем не менее, он не стал медлить. Он мгновенно увидел, что его друзья в опасности. Они лежали на палубе в окружении пандезианцев, собирающихся убить их.

Алек поднял меч, бросился в толпу и начал наносить удары. Меч производил какое-то странное гудение, рубя одновременно трех солдат пополам так быстро, что они даже не успевали поднять свои мечи. Затем Алек развернулся и нанес удар по мечу другого солдата, разрубив металл пополам. После этого он развернулся и рукоятью меча перебросил противника через поручни.

Алек поворачивался снова и снова, прорезаясь через толпу солдат, двигаясь в тумане, им повелевал меч, словно он был продолжением его руки. Он разворачивался и наносил удары, оставаясь неприкосновенным, меч гудел в воздухе, словно был живым. Мужчины падали вокруг него, в воздухе раздавались крики, он перебросил нескольких воинов через поручни, отправив их на морское дно.

Через несколько минут Алек оглянулся по сторонам и осознал, что он – последний человек, который остался стоять в тишине. Он тяжело дышал, поражаясь тому, что сделал. Он убил их всех. На палубе лежали десятки мертвых солдат, а он даже едва осознавал, что сделал.

Алек поднял глаза, вспомнив о Марко и Диердре. Они поднялись на ноги, глядя на него с удивлением и благодарностью.

«Алек», – крикнул Марко. Он сделал шаг вперед и обнял своего старого друга, в то время как Алек, постепенно приходя в себя, обнял его в ответ.

Но даже в эту минуту Алек был словно онемевший. Он повернулся и посмотрел в глаза Диердре и, когда их глаза встретились, он что-то увидел: выражение любви, но не к Алеку, а к Марко.

Алек сразу все понял. Теперь Диердре любит его друга, а не его самого.

В эту минуту осознания Алеку показалось, словно ему в живот вонзили кинжал. Он чувствовал, что его предали – она, он, весь мир.

Диердре вышла вперед со слезами на глазах.

«Я думала, что ты мертв», – пыталась объяснить она. – «Ты оставил всех нас».

Алек покачал головой.

«Я никогда вас не оставлял», – поправил он. – «Я сражался на другом фронте».

«Но… ты не рассказал нам», – сказала Диердре. Теперь она не выглядела уверенной.

«Времени не было», – ответил Алек.

«Как бы то ни было, я рад, что ты вернулся, друг мой», – весело произнес Марко, ничего не поняв. – «Я скучал по тебе».

Но сейчас в сердце Алека не было радости. Только грусть. Раскаяние. Предательство.

Алек и Диердре смотрели друг другу в глаза, и он увидел также грусть и сожаление в глазах девушки. Постепенно он начал чувствовать, как мир уходит у него из-под ног. Надежда снова увидеть Диердре была единственной вещью, которая поддерживала в нем жизнь. Алек никогда этого не предполагал, и видеть ее здесь, влюбленную в его лучшего друга, было невыносимо. Он хотел убежать, оказаться где угодно, но только не здесь.

«Теперь вы в безопасности», – произнес Алек мрачным, безрадостным голосом. – «Солдаты мертвы. Корабль ваш».

«Что ты имеешь в виду?» – спросил озадаченный Марко, протянув руку, когда Алек собрался уйти. – «Ты покидаешь нас? Ты же только что пришел».

Алек не мог заставить себя ответить. Им завладела любовь к Диердре, и он чувствовал, что потерял своего лучшего друга. Не говоря больше ни слова, он поспешил к поручням.

«Что ты делаешь?» – спросила Диердре, бросившись вперед. Он услышал тревогу в ее голосе. Это, по крайней мере, кое-что.

Алек повернулся и посмотрел на нее, на его глаза навернулись слезы.

«Я должен отправиться в Башню Ур», – сказал он.

Глаза девушки широко распахнулись.

«Башню захватили тролли», – сообщила она. – «Если ты отправишься туда, то умрешь».

Алек смотрел на нее, не уступая.

«Я уже мертв».

Больше ничего не сказав, он развернулся и перепрыгнул через поручни в лодку, решив больше никогда не видеть Диердре. На самом деле, он хотел бы умереть в одиночестве. После сегодняшнего вечера у него ничего нет в этой жизни.

Начав грести и удаляясь от корабля, Алек услышал одинокий пронзительный крик, разрезавший мрак.

«Алек!»

Его звала Диердре. Она плакала, крикнув его имя. Он слышал грусть в ее голосе. Это был крик любви, потери, того, что когда-то было. Больше всего на свете Алек хотел оглянуться, в последний раз увидеть ее лицо.

Но он не осмелился. Вместо этого он продолжал грести, глядя вперед и мысленно прощаясь с ней навсегда.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Кавос атаковал пандезианских солдат, которые преграждали ему путь к горам Кос, не останавливаясь ни перед чем, готовый сражаться не на жизнь, а на смерть. Как осмеливаются эти пандезианцы вторгаться в его родную землю, как они смеют думать, что могут сразить Кавоса на его собственной территории. Эти горы Коса принадлежат его народу, и всегда принадлежали. И ни одному захватчику никогда не удавалось покорить их. В конце концов, сейчас они в земле снега и льда, в земле, которая на протяжении тысяч лет особняком стояла от Эскалона. Не каждый человек мог выжить в краю снега и льда, но это было у мужчин Коса в крови.

Кавос посмотрел вверх, зная, что они должны добраться до тех гор, если хотят получить шанс опередить преследующих их сзади пандезианцев. Эти солдаты у него на пути должны быть уничтожены немедленно.

«МУЖЧИНЫ КОСА, В АТАКУ!» – крикнул Кавос.

Позади него прозвучал триумфальный боевой клич, после чего он и сотня его воинов увеличили скорость, опустив головы, собираясь сразиться с гораздо большими силами пандезианцев. Хотя враг превосходил их числом десять к одному, они не стали медлить или колебаться.