Христианские левые. Введение в радикальную и социалистическую христианскую мысль - Энтони Д. Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Буллан, Корбон и Лавердан были товарищами и сторонниками Филиппа Бюшеза (1796–1865) – атеиста из католической среды, для которого этический социализм Сен-Симона стал тропой обратно к религиозной вере. Он отвергал и Римскую церковь, и учение протестантизма, но придерживался христианства, которое считал отдельным от обеих деноминаций[287]. Бюшез, однако, пошел дальше Сен-Симона в своей интерпретации капиталистической системы, предвосхитив некоторые ключевые аспекты экономического и социального анализа Маркса. «Сегодня, – писал он, – европейское общество расколото в своих материальных интересах на два класса. <…> Из этих двух классов один владеет всеми орудиями труда: землей, фабриками, домами, капиталом. Другой не имеет ничего. Он работает на первый»[288]. Этот последний класс, утверждал Бюшез, создает стоимость для своих работодателей-собственников, но не может участвовать в создании богатства, поскольку он систематически лишен собственности как на капитал, так и на средства производства. Такие воззрения справедливо можно было бы представить в качестве краткого изложения построений Маркса о стоимости, эксплуатации и прибавочной прибыли. Вместо такой эксплуататорской системы Бюшез предрекал «землю, усеянную сельскохозяйственными и производственными общинами, членами и сотрудниками которых будут все люди, а использоваться для этого будет капитал общин»[289]. Стремление к такой добровольной кооперации рабочих и производителей – сформулированной в Великобритании Джоном Ладлоу (см. главу 1) – было, по мнению Корта, «основным течением раннего социализма», пока Маркс и Энгельс не сделали непреложным ядром левой мысли государственную собственность и управление средствами производства[290].
Если этических социалистов Франции Маркс и Энгельс списали как безнадежных утопистов, то христианским социалистам немецкоязычной Европы пришлось еще хуже, ведь им выпала незавидная участь прямо конкурировать с Марксовой доктриной. В качестве примера можно привести Вильгельма Вейтлинга (1808–1871), который под влиянием Сен-Симона, Ламенне и других представителей французской традиции в книге «Евангелие бедного грешника» (1845) изложил социализм, основанный на христианской этике и представлении об Иисусе Христе как о революционере-социалисте. «Бедность, – утверждал он, – следует преодолевать не благотворительностью, а отменой частной собственности»[291]. Однако в споре с Марксом о практической реализации этого императива Вейтлинг проиграл – его этические заповеди не выдерживали сравнения с «научной» методологией Маркса. Следует отметить, что Вейтлинг не был характерным примером христианского социалиста – первый раздел его работы «посвящен попытке доказать, что Библия полна ошибок и противоречий и что Иисус Христос был всего лишь грешником, как и все мы», – но суть в том, что социализм, основанный (пусть в данном случае это четко и не проговаривается) на христианской этике, был исключен из основного русла немецкой мысли[292].
Это обстоятельство нашло отражение в позиции марксистской Социал-демократической партии Германии (СДПГ). Август Бебель, занимавший пост председателя СДПГ с 1892 года до своей смерти в 1913 году, считал, что партия должна придерживаться социализма в экономике, республиканизма в конституционной теории и атеизма – в религии[293]. Вильгельм Либкнехт, еще одна ключевая партийная фигура из числа организаторов Второго Интернационала, также четко обозначил свою позицию: «Наш долг как социалистов – искоренить веру в Бога со всем нашим рвением, и нет никого, достойного этого имени, кто не посвятил бы себя пропаганде атеизма»[294]. Ревизионистский социализм Эдуарда Бернштейна был менее антагонистичен христианству, но Бернштейн все равно критически относился к религии. Он был потрясен степенью участия христиан в левой политике, когда обнаружил, что в деятельности Демократической партии Цюриха и Швейцарской рабочей лиги активно участвуют протестанты-реформаты, в том числе и пасторы[295]. Со временем антипатия СДПГ к христианству ослабла – и Бебель, и Бернштейн признали, что учение Иисуса оказалось совместимым с их социализмом, – но полностью подозрительность так и не исчезла[296]. Надо сказать, что некоторые христиане левого толка давали ведущим социалистам все для нее основания. Лютеранский теолог Адольф фон Гарнак (1851–1930) был сторонником экономической справедливости и ярым критиком капитализма свободного рынка, однако много внимания он уделял тому, чтобы убедить Церковь больше делать для борьбы с бедностью. Если Гарнак и предлагал создать новую экономическую систему, то путем реформирования, а не отмены капитализма[297]. Другой пример – лютеранский пастор Адольф Штёккер, который нападал на немецкий социализм за его отказ от христианства и основал Христианско-социальную рабочую партию в 1878 году. Левая направленность партии Штёккера сомнительна ввиду того, что на следующий год она вступила в избирательную коалицию с Консервативной партией Германии[298].
Поставить под сомнение левую ориентацию других христианских социалистов, однако, труднее. Одним из них является католический епископ Майнца Вильгельм Эммануил фон Кеттелер (1811–1877). Кеттелер всегда уделял внимание бедным, но под влиянием идей немарксистского социалиста Фердинанда Лассаля это внимание переросло в глубокую приверженность социализму[299]. Осуждая эгоцентризм капиталистического общества, Кеттелер заявил: «По моему глубочайшему убеждению, мы могли бы даже добиться общей собственности на блага этого мира, а также вечного мира при максимальной свободе наших социальных и политических институтов»[300]. Кеттелер не отрицал права частной собственности – при той оговорке, что вся собственность в конечном итоге принадлежит Богу, – и не хотел, чтобы государство принуждало к общности имущества. Однако он критически относился к богатым людям, стремящимся обогатиться за счет других, заявляя, что отказ делиться богатством и ресурсами равносилен воровству: «Воровать – значит не только брать то, что принадлежит другим,
