Особо опасны - Дон Уинслоу

— Все совсем как в том фильме, — прошептала О, когда они стояли во внутреннем дворике «Ритца» и любовались игрой лунного света в волнах прибоя.

— Каком еще фильме? — поинтересовался Бен.

— В старом таком, с живым еще Полом Ньюманом и молодым Робертом Редфордом. Я на него наткнулась по телеку, когда валялась дома больная.

— «Бутч Кэссиди и Санденс Кид», — вспомнил название Чон. — Если я правильно понял О, ты у нас Бутч, а я Санденс.

— А кто играл Бутча? — спросил Бен.

— Ньюман, — ответил Чон. — Тебе подходит, ты же у нас тоже на благотворительности помешан. А я вот зато — сексуальный красавчик-стрелок.

— А я ваша подружка, — довольно заявила О.

— А их разве всех не поубивали в конце? — спросил Бен.

— Только не девицу, — ответила О.

Ладо вымотался.

Ему уже надоело таскаться туда-сюда по Золотому берегу, следя за этими испорченными gueros.

Ишь, разъезжают тут себе на лимузинах.

Впрочем, полезно посмотреть на них живьем. Один двигается как профессиональный наемник. С ним надо поосторожнее. Это он послал куда подальше Елену (а мы уже знаем, как на такие слова реагирует Ладо).

Зато другой на вид — полнейшая мямля.

С ним проблем не будет.

А девчонка, эта puta?

Ладо все никак не мог взять в толк, чья она подружка. Кому из этой парочки она отсасывает? Каждый из парней ведет себя так, будто она его женщина — за плечико приобнимает, в губки целует. Но при этом ревности никакой нет и в помине.

Может, она с обоими трахается?

Интересно, а они сами-то в курсе?

И если да, неужели им наплевать?

Чертовы дикари.

После забега по барам они решили прогуляться вдоль главного пляжа Лагуна-Бич.

Лагуна.

На севере пляж упирался в гостиницу, на юге — в старый отель «Лагуна». Кругом шумели высокие грациозные пальмы, цвели тропические растения, сияли в лунном свете волны. Рядом стояли баскетбольные, волейбольные, детские площадки.

Старая вышка спасателей.

Бен любил это место и во многом именно из-за него каждый раз все-таки возвращался домой.

Друзья, чуточку подвыпившие, гуляли по песку и обсуждали, что будут делать, когда бросят свой травяной бизнес. Чем займутся, кем станут. О пришла в полный восторг от идеи с энергоносителями и тут же поинтересовалась, не найдется ли и для нее там местечка. Разумеется, найдется. Это дело совсем не похоже на их старую работу — абсолютно законный бизнес, честный и безупречный, как воздух.

Осталось только отмыть грязные деньги, и — вуаля! — отличное предприятие, чистое, как и сама энергия.

Перспектива, приятная во всех отношениях.

Даже Чон, подумав немножко и порядочно надравшись, смирился с этой мыслью. Может, не такая бешеная жизнь это не так уж и плохо? Конечно, с непривычки поколбасит чуть-чуть, но это ничего. Обменяю пушки на турбины, лопасти и солнечные панели, решил он. Буду посылать людям электричество, а не пули.

Да будет свет.

На любимом пляже и в окружении любимых людей Бен был абсолютно счастлив.

Они шли, сплетя друг с другом руки, и дуга побережья принимала их в свои объятия.

Елена, как всегда одна, лежала в огромной пустой кровати и смотрела сериал.

Наблюдала за страстями других людей.

Раздался звонок — Магда из университета.

Как поживаешь? Нормально. А у тебя чего нового? Ничего, все в порядке…

Елена понимала, что дочь звонит не для того, чтобы делиться новостями, а скорее, чтобы скрывать их. Но она была не в обиде. Хорошо, что девочка наконец начала жить собственной жизнью. Ну, насколько это вообще возможно, учитывая кучу телохранителей, вьющихся вокруг Магды. Елена приказала им не мешать дочке и держаться в тени — в конце концов, они же охранники, а не шпионы. Да и ей вовсе не хотелось слышать то, что для ее ушей не предназначено.

Свет от телевизора упал на заградительный экран снаружи от окна, и какое-то время Елена смотрела туда. Потом возлюбленные в сериале принялись орать друг на друга, и она вновь принялась следить за перипетиями сюжета. Спор благополучно разрешился объятиями и страстным поцелуем.

Вновь раздался звонок, на этот раз от Ладо.

Два gueros развлекались с девицей, после чего приехали и засели все вместе в одном доме, доложил он.

— Она что, шлюха? — спросила Елена.

— Во всяком случае, не профессионалка, — ответил Ладо. — Но вообще мне не показалось.

Выглядит она и ведет себя как дочка богатых родителей.

Услышав эти слова, Елена подумала о Магде. Интересно, а она тоже выглядит и ведет себя как дочка богатых родителей? Наверняка. Надо будет поговорить с ней, решила Елена, попросить ее немножко сбавить обороты.

— И чья она подружка? — продолжила Елена. — Мистера Пошли в жопу или мистера Мы-готовы-завязать?

— Честно говоря, я не понял, — ответил Ладо и объяснил Елене почему.

— А ты сейчас там?

— Да, на улице рядом с домом.

— И они все втроем внутри?

— Да.

— Интересно, — протянула Елена.

Ладо вот было совершенно неинтересно, напротив, смертельно скучно. С ним рядом сидели четыре наемника, mujados без документов, безжалостные убийцы, которых невозможно отследить и которые еще до восхода солнца могут спокойно вернуться к себе в Мексику. А эта троица напилась и обкурилась — возможно, такой прекрасной возможности завалить этого их верзилу с походкой убийцы им еще не представится…

— Я могу прямо сейчас все провернуть, — предложил он.

— Что, и девчонку тоже? — спросила Елена.

Молчание Ладо было ей ответом.

Такая же неловкая тишина воцарилась и в доме Бена, куда друзья вернулись после гулянки.

О все никак не могла решить, чем же (и с кем же) ей заняться.

Взяв инициативу на себя, Бен вытащил секс-травку.

Вкусную, влажную, с землистым ароматом. Травку для потрахушек.

С одной затяжки твой цветочек покроется росой, а с двух ты и вовсе потечешь ручьем-рекой-океаном, набухнешь и вознесешься ввысь, будешь метаться и рыдать в голос. Заплачут твои глаза, заплачет твоя дырочка, даже соски и те бы заплакали, если бы могли, настолько тебе кайфово. Так эта травка действует на женщин. А мужчины…

Мужчина после нее превращается в один сплошной стержневой корень.

Этот в поисках света и солнца прошибет даже толстый слой асфальта. Стояк такой, что даже страшно, при этом совершенно нескончаемый. Ты все хочешь и хочешь, и каждая клеточка тела превращается в пульсирующий источник наслаждения, и когда она касается всего лишь твоего чертового колена, ты не в силах сдержать стон.

Знаменитая секс-травка от Бена и Чона, на совести которой было больше оргазмов, чем даже у Джонсона&Джонсона, производящих интимную смазку.

Неудивительно, что мексиканцы захотели наложить на нее лапу.

Эта травка всем нужна.

Дашь ее папе римскому, и через пять минут он начнет метать с балкона презервативы прямо в руки тысячам его благодарных обожателей, призывая не стесняться и брать побольше. Бог есть добро, идите трахайтесь. Бог есть любовь, получайте удовольствие.

О затянулась всего пару раз.

ОМГ.

О мой всемогущий охренительный Господь!

Кайф.

Чон тоже приложился к косячку. Он остановился на одной долгой затяжке, но ему и этого было достаточно. Они с О растянулись на кровати. Чон лежал позади О, которая затянулась еще раз и передала косяк Бену. Тот прикончил сигарету, и все поняли — рубеж пройден. Это не просто финальная затяжка, это принятое решение. Они молча согласились с тем, что готовы перейти границы.

Все трое почувствовали это.

О лежала между ними — центром и переходником их тройственной любви.

Торопиться им было некуда, и каждое медленное осторожное движение сводило с ума. Только на то, чтобы спустить с плеча О лямку платья, Чону понадобилось чуть ли не тридцать семь минут, а О уже готова была кончить. На ней был прозрачный черный бюстгальтер, и он добрых пять лет поглаживал ее по груди кончиками пальцев, наблюдая и чувствуя, как твердеет ее сосок, от возбуждения готовый прорвать ткань, словно росток, рвущийся к солнцу весной. Наклонившись, О расстегнула проклятый лифчик (Мистер Горбачев, снесите эту стену![40]) — если она не почувствует кожей его руку на своей груди, то просто взорвется, — и как только Чон к ней прикоснулся, на нее обрушился первый оргазм. Чон прижался губами к ее соску, и она кончила снова. Комната перед ее глазами закружилась и заиграла невероятными цветами.

Когда же он спустился пониже и, раскрыв ее цветок пальцами, проник в нее языком, мир вокруг окончательно сошел с ума. Такие ласки были совсем не в духе Чона. Обычно он сразу переходит к делу. Но сегодня он никуда не торопился и, поглаживая пальцем бугорок ее клитора, что-то тихонько и довольно напевал прямо в ее глубины (Маленькая мисс Эхо), а О в ответ стонала, плакала, вскрикивала, извивалась и кончала, кончала, кончала (О!). Перевернувшись, она стащила с Чона джинсы, схватила его член и вставила его в себя (где ему самое место).