В тебе моя жизнь... - Марина Струк

— Разве у нас есть другой выбор? — грустно сказала Марина в ответ, отводя взгляд на свою работу в пяльцах. — Что может измениться, узнай он правду о Лене? Все и так хуже некуда.

Матвей Сергеевич кивнул, а потом, также не глядя на нее, проговорил:

— Я пришел к вам просить о помощи, Марина Александровна. Я понимаю, что моя просьба к вам нарушает все известные рамки приличия, но я не могу иначе, — он немного помолчал, а потом продолжил. — Мой внук не хочет жить, я это ясно вижу. Все эти его выходки, карты, выпивка, это странное курение…Он ищет любой способ покончить свое существование, ибо у него другого пути, пока вы связаны друг с другом. А решить этот вопрос, не затронув вас, никак не получится, как не крути. И поэтому он губит себя, губит!

Марина вздрогнула, уловив боль и отчаянье в голосе старого князя. Она прекратила работу и сейчас просто сидела и смотрела на вышивку не в силах поднять глаза на своего собеседника. Некоторое время они молчали. Тишину нарушали лишь треск дров в камине и тихий говор Леночки, что-то бормотавшей себе под нос, вырисовывая загогулины мелом.

— Я прошу вас, умоляю поговорите с моим внуком. Ведь полагаю, что вы так и не виделись с момента его возвращения, а вам столько надо обсудить, — вдруг нарушил молчание старый князь. Марина ничего не сказала ему о том коротком свидании в Киреевке, когда они с Сергеем так и не смогли сказать друг другу самого главного. — Прошу вас, Марина Александровна. Я умоляю вас, переговорите с Сергеем.

— Я хочу рассказать вам о том, что сам узнал недавно. Знаете ли вы, Марина Александровна, такую забаву под названием «игра с судьбой»? Полагаю, что нет. Суть ее состоит в том, что участники разыгрывают обыкновенную карточную партию, на кону которой выстрел из одного из пяти пистолетов. Четыре из них незаряженны, а вот пятый с пулей. И проигравший в партии должен выстрелить себе в висок из одного из этих пяти пистолетов. Повезет ли ему не поймать пулю в голову — вот в чем главный смысл этой страшной игры. До чего докатился наш мир, если нынешнее поколение так играет своими жизнями? — князь Загорский помолчал, а потом продолжил. — Вы, верно, удивляетесь, к чему я веду речь? Да к тому, что мой внук придумал эту страшную забаву, и сам любитель поставить на кон собственную жизнь. Да-да, не смотрите так удивленно. Слава Богу, что пока никто не пострадал, но доколе? Доколе?!

Матвей Сергеевич напугал своим вскриком сидевшую у его ног Леночку, что испуганно заплакала во весь голос. Марина оставила свое рукоделие и бросилась к дочери, прижимая ее к себе, гладя по волосам, шепча что-то успокаивающее в ушко.

— Простите меня, — прошептал Матвей Сергеевич. — Я имел намерения пугать ее. Просто в последнее время мои нервы совсем сдают. Прошу вас подумайте над моей просьбой, умоляю вас. Мне же до него не достучаться.

— Что я могу сделать? Как его уговорить оставить свои безумства? — тихо спросила Марина, поднимая на него глаза. В них плескалась такая боль, что Матвей Сергеевич пожалел ее, но разве у него оставался иной выход?

— Если он кого-то и послушает, то только вас, — так же тихо ответил он своей собеседнице. — Только вас.

Более они не касались этой темы, обсуждая все, что угодно, кроме нее. Затем спустя час старый князь откланялся, а Марина, уложив уставшую дочь на дневной сон в детской, села в своем кабинете разбирать письма, что пришли с утренней почтой. Но не о том были ее мысли сейчас, она так и не смогла сосредоточиться на бумагах и приглашениях, постоянно возвращаясь к разговору с князем Загорским.

— Пошто такая задуменная сегодня? — спросила ее Агнешка, сидевшая тут же, рядом с ней с починкой в руках. — Аб им что ли думаешь? Нездарма ж ранку дзед яго приходзил.

Марина рассудила, что таиться от няни смысла нет, к тому же та всегда помогала ей советом, поэтому открыла ей причину, по которой приходил старый князь.

— И что ты вырашила? Пойдзешь? — спросила Агнешка, когда Марина закончила свой рассказ.

— Не знаю, — пожала плечами Марина. — Скорее всего.

— Ой, ну зноу! — вспылила нянька. — Тольки жыцце наладзилося, зноу в вир[300] з галавою!

— Как ты не понимаешь? — взвилась в ответ Марина, вскакивая со стула и начиная свой бег по комнате от двери к бюро и обратно. — Он погибает, понимаешь? Губит себя этими своими безумствами!

— А я казала тебе — ледзяное у яго сердце, легко разбилося яно, не вынесло яшчэ одной страты. Вось як атрымалося-то! — покачала головой Агнешка. — И что ты робиць будзешь?

— Надо решить, как с браком нашим поступить. Два мужа у меня быть никак не должно, сама понимаешь, — ответила Марина.

— И для гэтага табе трэба идти до него? — не унималась нянька, ничуть не взволнованная Мариниными резкими перемещениями по кабинету, ее тревогой. — Так нельзя вырашить?

Марина вдруг неожиданно остановилась и посмотрела на няньку.

— Я видеть его хочу! Довольна? Ты это хотела услышать?

Агнешка никак не отреагировала на ее крик. Просто пожала плечами и продолжила свою работу. Закончив ее, она перекусила нитку зубами, проверила, все ли аккуратно, а после посмотрела на Марину, которая по-прежнему стояла в центре кабинета и возмущенно глядела на няньку.

— Хочешь — идзи. Тольки горше не зроби. Ни себе, ни яму. Даволи ужо горя на ваш стагодзе[301], — тихо проговорила Агнешка. Марина вздохнула, еле сдерживая слезы, и бросилась к ней на грудь, прямо в распахнутые объятия.

Все будет хорошо. Она сможет сделать так, что Сергей снова захотел жить. Даже если для этого придется пойти наперекор всему миру!

Марина отправилась на набережную Фонтанки, где находился особняк семьи Загорских, через несколько дней, когда смогла наконец решиться на этот шаг. Сначала она поехала в салон m-m Monique, где отпустила свою карету. Пробыв немного в салоне модистки, она вышла на проспект и подозвала к себе извозчика, которому приказала ехать к дому Загорских.

Казалось, дворецкий, впустивший ее в дом, ничуть не удивился визиту дамы под вуалями в полуденный час. Видимо, старый князь предупредил о ее возможном появлении. Марина достала из ридикюля карточку и протянула дворецкому. Примет ли ее Сергей? Или откажется, сославшись на то, что она прибыла слишком рано для визитов?

Дворецкий ушел куда-то внутрь дома, унося на подносе ее белоснежную карточку. Спустя некоторое время с той стороны раздался громкий рык:

— Гони к черту! Никого не хочу видеть! — эти несколько слов заставили Марину вспыхнуть от унижения. Лакей, что стоял тут же рядом в приемной, поспешил отвести глаза в сторону, чтобы не смущать ее более. Вернулся дворецкий и передал ей в руки ее карточку.