Йога. Искусство коммуникации - Виктор Бойко

Поскольку «Тратака» предлагает постепенный трёхэтапный переход от созерцания объекта внешнего к представляемому умозрительно, она считается переходной от Хатха к Раджа-йоге.

Известны различные стадии самадхи, когда сознание ещё обладает содержанием и самоосознанностью. Этапы этого переживания, его психофизический смысл и общечеловеческие последствия для личности пережившего — вопрос вопросов. Понятно лишь, что контакт с Единым (в зависимости от исходных генетических данных человека, его психофизического склада и уровня интеллекта, а также социально-культурной ориентации) по характеру своего влияния на личность может быть характеризован как продуктивный (направление энергии на созидание), непродуктивный (разрушительный), зацикливающийся на самом себе либо неясный по своим последствиям для нашего духовного ландшафта.

Существует вероятность «заражения» дурной конечностью, когда субъект превращается в структуру неизменных завершённых представлений, процесс развития прерван, и человек «завершился» (расценив именно это как «высшее откровение»), превратившись в абсолютную систему отсчёта, находящуюся вне времени. Если подобная личность открыта для взаимодействия с социумом, тогда мы видим Будду, Христа, пророка Мухаммеда, основателей иных крупных религиозных течений. Если закрыта, самореализованный замыкается с себе, и тогда ни один «луч» разума, ни одна потенция больше не могут «просочиться» в социум из этой «чёрной дыры» самодостаточности.

Есть и промежуточный вариант, когда активность подобной личности ориентирована исключительно на втягивание окружающих в воспроизведение процесса, посредством которого последняя, якобы познала конечную истину — это руководители бесчисленных религиозных сект.

Некоторые из просветлённых привыкают к существованию в бесконечных виртуальных мирах своей психики, это подобно наркотической эйфории, разве что без столь быстрого разрушения тела. Такой подход отверг ещё Будда, и отцы церкви также предупреждали о дьявольской прелести, содержащейся в неуправляемых «мечтаниях ума».

При систематическом, полном и долгом подавлении сознания адепт приобретает непробиваемое равнодушие и животное спокойствие, происходит упрощение и оскудение интеллектуального потенциала. По сути это вегетативное существование, из которого просто выпадает подавляющее большинство сугубо человеческих проявлений.

Кроме уже перечисленного, при освоении психотехник йоги встречается множество тупиковых вариантов: зависание на этапе устранения вытесненного; перенапряжение психики и её расстройство из-за применения несоответствующих для данного типа личности психотехник или неверной их технологии; разрушающая здоровье практика йоги теми, кому она вообще противопоказана из-за дефектов или особенностей структуры сознания; применение не тех её направлений, которые подходили бы возрасту и состоянию конкретного человека.

Данная работа посвящена только такому направлению развития событий в традиционной йоге, которое ведёт к последовательной интеграции глубинных слоёв психики индивида с бодрствующим сознанием, вплоть до соприкосновения с основой основ. Именно достижение целостности предоставляет человеку громадные возможности для эффективного функционирования в социуме, а не ухода от него.

Полная свобода от общества себе подобных — это смерть при жизни. И какой смысл подменять в этой неизбежности природу? Поэтому точка зрения «Бхагавадгиты», которая квалифицирует йогу как искусство сохранения равновесия в действиях повседневности, абсолютно соответствует динамике нашего экстремального времени, являясь необходимым противовесом многоплановой рациональной активности человека, превосходящей его приспособительные возможности. Мне кажется, именно стремление достичь предела сил и возможностей через равновесие вдохновляло великие умы прошедших веков и нашего времени. И не их вина, что ученики и последователи порой придавали концепциям учителей религиозный оттенок или мессианскую направленность, что до какой-то степени дискредитирует их.

Все основные этапы изменения сознания, открытые в древней йоге, всегда присутствуют в самых различных традициях мирового религиозного опыта и, как правило, принимаются за уникальные следствия именно данного вида веры, называясь по-разному. На самом деле, подобно тому, как за массой отдельных проявлений кроется закон тяготения (типовой случай проявления определённого рода взаимодействий), за всеми флуктуациями психики здоровой среднестатистической личности стоит ряд одних и тех же этапов её возможного изменения. Но, проходя через фильтры восприятия и трансформации личного опыта, культуры данного сообщества, описания происходящего, этот единый опыт предстаёт перед нами в сотнях ипостасей и масок, в бесконечном количестве проявленных результатов. Но «кто видит факты — не видит законов».

В таком случае от привычной концепции многообразия религиозного опыта мы приходим к тому, что имеет место на самом деле: это — различный лишь по истолкованию и детализации опыт одного и того же процесса, как и смерть, которая отличается только тем, что не имеет управляемых и обратимых этапов и стадий, а есть объективно вынужденное, разнообразное по причинам и формам прекращение всех функций тела и остановка личного времени. Просто смерть, когда она уже состоялась, не способны толковать субъекты, ей подвергшиеся, в противном случае также возникло бы неисчислимое количество интерпретаций, которых, правда, немало и среди ещё живущих, за тысячи лет с удивительным обилием подробностей «раздраконивших» по-своему универсальные этапы внутрипсихической трансформации, обосновав их мифологически в рамках каждой мировой культуры, откуда и возникли религии. Отдельные этапы изменения сознания, присущие каждому человеческому существу, были по ходу истории статистически найдены и отобраны методом «тыка», затем, на каком-то этапе развития каждой культуры, они систематизировались и абсолютизировались, и первым таким прецедентом была индийская йога.

И ЧД, и другие техники спонтанной визуализации могут быть ориентированными как на «ничто», так и на «единое» в зависимости от того, что больше подходит человеку.

В случае же религиозной веры каждый в процессе самореализации получает возможность встречи с лично представляемым Богом, что на самом деле блокирует истинный процесс внутренней интеграции. Вера в конкретное божество есть вариант маленькой однобокой истины, о чём говорил Экзюпери, к сожалению, подобную однобокость разделяет огромное число наших соплеменников.

Нет ничего дурного в том, когда люди в духовном поиске или самореализации приходят к своему образу веры и частному представлению Единого. В конце концов, это личное дело каждого — как и к чему стремиться. Вся загвоздка в том, что любой фанатик объявляет достоверным явленный только ему лик Единого, свой путь к благодати — единственно подлинным, а себя — избранником Бога, которому дано право любыми способами загонять на свой путь всех прочих, словно неразумное стадо. Тех же, кто не желает идти к Богу толпой, объявляют еретиками, инакомыслящими, против которых применимы любые методы принуждения, не сдерживаемые какой-либо моралью. «Спасая души» неверных, крестоносцы рубили их на куски, испанские конкистадоры жгли, вешали, варили живьём несчастных индейцев, при этом они были искренне уверены в том, что те, кто не разделяет их веру, вообще не люди.

Первые буддисты знали, что делали, когда на фресках и барельефах изображали Будду пустым местом.

Единое в человеке — это то доступное осознанию, общее для всего живого (а может быть, и не только), что может быть познано в том случае, если субъекту удастся тронуть частицу вечности в себе самом. Люди, которые в результате ошибок или незнания угодили в тупики самореализации, увязают в болоте Эго, становясь напряжёнными, злобными и беспокойными. Они всюду видят врагов и пытаются непрерывно с ними сражаться, проецируя вовне собственный мрак. Яркий пример отрицательного результата подобного рода — Елена Рерих. Источник зла она видела в тех, кто сомневался в бредовой доктрине и был неподвластен её влиянию. Сама же «Агни-йога» использовалась создателями для самоутверждения и личной выгоды, будучи ориентированной на достижение мирового господства.

Пример заблуждения искреннего и позитивного — Даниил Андреев. Обладая душевной «конструкцией» святого, он обособил личные проявления внутреннего дисбаланса, вызванного нечеловеческими внешними условиями, и систематизировал их в «Розе мира» как уровни инфернальной иерархии мирового зла, предлагая свои варианты не движения во зло (как это имеет место у Рерихов), а всеобщего от него уклонения.

В работе «Религии мира. Опыт запредельного» Е.А. Торчинов совершенно справедливо говорит о единстве религиозного опыта. К сожалению, он не продвинулся дальше в своих обобщениях и не отметил, что за кажущимся потрясающим разнообразием способов контакта с запредельным скрыто одно и то же состояние сознания, в котором данный контакт только и может произойти, а уже «наполнение» этого события многообразно, поскольку зависит от бесчисленных комбинаций индивидуальных особенностей и уникальности жизненного «багажа» личности. Можно представить себе следующие варианты такого контакта, в том числе иллюзорного: