Йога. Искусство коммуникации - Виктор Бойко

Ясно, что в этом варианте созерцания глаза закрыты и внешняя функция зрения прекращена, что в общем соответствует показанной в главе «Самьяма» достаточно известной тантрической практике «Чидакашадхарана» (ЧД). Поэтому дальнейший ход событий излагается опять же для тех, кто обладает хорошим внутренним зрением. При закрытых глазах их непроизвольное движение — тремор с частотой от восьмидесяти до ста двадцати герц по логике вещей должен исчезнуть, поскольку он абсолютно не актуален для тех людей (а их преобладающее количество), которые не видят образов, а природа не настолько расточительна, чтобы позволять себе в данном случае избыточное использование одного из параметров зрительной функции без веских на то причин.

Когда мы «смотрим» на весь внутрипсихический экран в целом, тем самым выполняется требование полного расслабления глаз, расфокусирования теперь уже внутреннего взора. Но, допустим (в отличие от классического развития событий в ЧД), есть намерение — скажем, мы с вами буддисты — не узреть что-либо конкретное, а наблюдать именно «ничто». В этом случае перед началом практики мы формулируем осознанное намерение не наблюдать то, что может появиться на экране ума. Мы заранее не желаем иметь дело с этим материалом, отказываясь от потенциально возможного контакта с бессознательным в каком бы то ни было виде.

В этом случае спонтанно возникает процесс хаотического затухания наблюдаемой в образном виде умственной деятельности. В буддизме это описывается как отслеживание посредством внутреннего зрения всех наблюдаемых модификаций сознания вплоть до полного их угасания, т.е. прекращения деятельности ума.

При ориентировании внутреннего созерцания на «ничто» нет восприятия внешнего, но и коммуникация с личным бессознательным не возникает. Мы имеем её разновидность «сознание — сознание» вплоть до полного затухания динамики ментального процесса. Иными словами, сознательное намерение может либо способствовать возникновению определённых информационных процессов психики, либо их блокировать, и в этих нюансах следует ориентироваться. Намерение — внутренний стимул личностного желания такой размерности, на которую наилучшим образом реагирует бессознательное.

Если мы поставили намерение отрешённо наблюдать процесс самопроизвольной «тасовки» картинок перед внутренним взором, ни в коем случае в него не вмешиваясь, то получим результат, описанный в технике ЧД.

Создателями НЛП установлено, что сталкиваясь с миром внешних вещей и событий, регистрируя его органами чувств, каждый человек, представляя эту зафиксированную в сознании информацию, делает это свойственным только ему образом. Подавляющая часть воспринятой информации всегда представлена в сознании субъекта каким-то одним, преимущественно зрительным, кинестезическим либо звуковым «способом», одна из этих систем представления всегда ведущая, и материал, «оформленный» в её параметрах, преобладает.

Кто-то «имеет дело» преимущественно с содержимым памяти в виде потока образов или «картинок», кто-то — внутреннего диалога либо неосязаемого мысленного голоса, звучащего в сознании, кто-то даже видит печатный текст. Большое количество людей знакомо только с ощущениями в теле, всё видимое и слышимое внутри — для них пустой звук и фантазия.

Самый поразительный факт нашей жизни — это полное непонимание друг друга людьми с различными репрезентативными системами! Каждый стопроцентно уверен, что точно так же, как это происходит внутри у него, дело обстоит и у всех. Порой люди с различно представленной в сознании информацией общаются, как инопланетяне, и понять друг друга — хотя бы в приемлемом «объёме» — им просто не дано. Отсюда становится ясным, насколько все мы зависимы от эффективности организации договорной реальности.

Те, у кого зрительная информация в представлении опыта не является основой, никогда и ничего не получат от медитативных техник, связанных с образной работой, — я неоднократно подчёркиваю этот факт, потому что очень и очень многие отождествляют медитацию именно с образным созерцанием, что при ином «устройстве» пространства осознания является грубой ошибкой. Личности кинестезического (телесные ощущения) и аудиального (слуховые феномены) склада не способны к образной медитации, они просто не обладают свойством внутреннего зрения.

В своей книге «Крийя и тантра» Сатьянанда утверждает (в одной из тем шестого урока), что способность к визуализации есть у каждого человека, её просто необходимо пробудить и усовершенствовать тренировкой в зрительном припоминании разнообразных жизненных ситуаций. Однако мне встречалось немалое количество людей, зрительное представление которых не включалось ни при каких мыслимых условиях, сколько бы старания и терпения они к этому не прилагали.

При работе же с открытыми глазами (и соблюдении необходимой технологии) могут достигать хороших промежуточных результатов ученики йоги с самой различной организацией восприятия. Но этот путь — через внешнюю «Тратаку» — достаточно сложен.

Тем, у кого репрезентативные системы основаны на ощущениях или слухе, для внутренней коммуникации необходимо использовать психотехники, обеспечивающие медитацию на ощущениях.

Если в русле наших рассуждений вспомнить о «йоге восьми кругов», то она оказывается более близкой именно китайским «у-шу», поскольку воспринимающее сознание в ней рассеяно, но полностью сохранено (как и во всех видах двигательных практик, где время фиксации формы примерно равно времени входа и выхода и не превышает двух-трёх секунд).

Итак, мы рассмотрели два способа развертывающейся, расфокусирующей медитации, теперь можно проследить некоторые параллели этих процессов с классической практикой асан. Состояние сознания в ней является, собственно, ни чем иным, как этапом расширения внимания до пределов тела (при закрытых либо открытых глазах), с возникновением затем спонтанной концентрации на последнем при достаточно большом времени выдержки позы (асаны, связанные с растяжкой, работой на гибкость и релаксацию, оптимально выдерживаются до трёх минут, поскольку за это время в состоянии покоя происходит один «оборот» наличной массы крови в организме).

Так как прекращение движения (в его обычном смысле) при этом периодично, как и его наличие (вход-выход из асан), то опасности угодить в транс нет, если вы не прилагаете к тому специальных усилий. Выполняя асаны таким образом, чтобы ощущения не возникали, сохраняя деактивированное, но бодрствующее сознание в традиционном варианте исполнения асан, мы получаем если и не обратную коммуникацию в полном масштабе, но возможность ментального успокоения, психосоматической регенерации и даже «малых» сиддх.

Побочный, но весьма существенный результат этого процесса состоит в том, что укрепляется физическое здоровье и выносливость, в результате тело перестаёт быть помехой для медитации и получения в её процессе всё более значимых результатов.

На самом деле изменение сознания при открытых глазах всегда будет комбинированным, даже если первая его фаза представлена рассредоточивающим началом. В дальнейшем, как уже отмечалось, происходит падение тонуса, частичное торможение сознания и в результате — его «сцепление» с воспринимаемым фоном, что превращается затем в медитацию свёртывающую.

Собственно говоря, такое деление во многом является условным, и эти фазы имеют независимую прикладную ценность. Пока сознание «держит» фон рассредоточенного внимания, соблюдая напряжённость восприятия, необходимую и достаточную для того, чтобы не «свалиться» в транс, — это будет медитация расфокусирующая (в движении или без него). Если с какого-то момента восприятие полностью «срослось» с воспринимаемым фоном либо отдельным наблюдаемым объектом — начинается фаза концентрации, после чего личность становится недоступной для влияний извне (именно влияний, поскольку достаточно сильное кинестезическое воздействие может, конечно, «выбить» человека даже из достаточно глубокого погружения), а в самадхи прекращается восприятие любых раздражителей, даже запредельной силы, что наблюдается при демонстрациях йогического факиризма.

Итак, существует два основных способа вхождения в один и тот же медитационный процесс: рассредоточение внимания по всему полю зрения в целом либо волевая концентрация на одном из конкретных объектов, представленных в этом поле. Хотя это и разное начало, но всё равно в итоге происходит «сращивание» изменённого сознания либо со всем полем зрительного восприятия (расширяющая медитация), либо с отдельным его фрагментом (медитация концентрирующая).

Затем в обеих случаях следует развитие торможения к полному временному прекращению функции зрения и сознания — «йога есть удержание материи мысли от возмущений». Этот экстаз безмыслия, как иногда называют предельные стадии самадхи, не может нас интересовать именно по причине нулевого информационного характера, хотя субъективно это состояние может переживаться как недифференцируемое блаженство. Быть может в древности такой ход событий и был священной целью йогической практики, но сегодня наибольшую ценность для нас представляет другой его аспект. А именно: создание и стабильное воспроизведение таких состояний сознания, когда, с одной стороны, сохраняется минимально допустимая самоосознанность, с другой — только при таком её уровне возникают внутренние условия для самопознания и полной интеграция психики.