Драмы. Стихотворения - Генрик Ибсен

(Покачав головой, продолжает работу.)

Комната в доме Осе. Все разбросано, на полу раскрытые ящики, кругом валяется одежда, на постели — кошка.

Осе и бобылиха укладывают вещи.

Осе

(бросаясь в одну сторону)

Кари!

Бобылиха

Чего?

Осе

(бросаясь в другую сторону)

Подевался куда?Где он? Смотри ты, какая беда!Что я ищу? Одурела я вроде.Ключ не видала?

Бобылиха

Торчит он в комоде.

Осе

Что там за грохот?

Бобылиха

Последний возокВ Хэгстед пошел.

Осе

(плача)

Хоть бы кто уволокВ черном гробу и старуху в неволю!Сколько мытарств выпадает на долю!Господи, дом опустелый стоит.Что хуторянин не брал, взяли судьи.Нынче и в платье нужда и в посуде.Тьфу! Хоть заел бы их, аспидов, стыд!

(Садясь на кровать.)

Отняли землю, забрали строенья,Вовсе не знали они снисхожденья.Зол хуторянин, судьи суровы,Вот мы теперь и остались без крова.

Бобылиха

Вам жить здесь дадут до последнего дня.

Осе

Вишь, пожалели кота и меня!

Бобылиха

Дорого вам обошелся сынок.

Осе

Пер? Голова тебе, видно, не впрок.Ингрид, известно, вернулась цела.Ежели черт их подбил на бесстыдство,Стало быть, с чертом и надо судиться.Пер-то при чем? Сам он терпит от зла.

Бобылиха

Матушка, вы на себя не похожи.Может, за пастором стоит послать?

Осе

Значит, за пастором? Думала тоже.Да ведь никак. Я хорошая мать,Мне помогать, значит, надобно сыну,Я, как другие, его не покину.Куртку не взяли! Положим заплатки.Мех бы достать еще, все и в порядке.Где же портки?

Бобылиха

Всякий хлам тут валялся.

Осе

(роясь)

Кари! Мне ковшик плавильный попался!Прежде любил он играть с ним, бывало.Плавил в нем вечно и отлил немало.Аж на пирушке, я помню, разок:«Дайте мне олова», — просит сынок.«Дам серебра, — говорит ому Йун, —Помни, ты сын Йуна Гюнта, шалун».Выпивши был об той он поре, —Смыслил и в олове и в серебре!Вот и портки! Тут дыра на дыре.Штопка нужна.

Бобылиха

Верно, штопка нужна.

Осе

Где же приляжешь, коль штопать должна?На сердце тяжесть, и горе, и страх.

(Радостно.)

Не увезли они старых рубах!

Бобылиха

Вправду!

Осе

И нам пофартило в делах.Спрячь-ка одну. Или зря мы судачим, —Обе рубахи сразу и спрячем.В той, что на нем, сколько дыр да прорех!

Бобылиха

Матушка, разве же это не грех?

Осе

Может, и грех, но, приняв покаянье,Пастор простит нас — он дал обещанье.

Перед новой избушкой в лесу. Над входом оленьи рога. Глубокий снег. Сумерки. Пер Гюнт прибивает к дверям засов.

Пер Гюнт

(посмеиваясь)

Поставим засов, чтобы дверь не открылаНи шайка людей, ни нечистая сила.Поставим засов, отодвинуть которыйЧертям не удастся и всей своей сворой.Они появляются, в сумраке рея:Открой нам, Пер Гюнт, мы ведь мысли быстрее,Залезем сперва под кровать и тотчас жеВ трубу улетим, перемазавшись в саже.Ты что же, Пер Гюнт, деревянным засовомРешил воспрепятствовать дьявольским ковам?

Появляется Сольвейг. Она на лыжах, в платке, с узелком.

Сольвейг

Господь тебе в помощь! Меня не гони ты.Ты звал меня! Будь же теперь мне защитой!

Пер Гюнт

Ты Сольвейг? Не сон среди белого дня?Теперь ты уже не боишься меня?

Сольвейг

Сперва о тебе весть дала мне сестренка,Мне весть подал ветер, смеявшийся звонко,И мать мне твоя повстречалась в деревне,И сон неотступный нес весть о тебе мне,Мне вести носили пустые неделиИ вслед за тобой мне пуститься велели.Вся жизнь без тебя потускнела в долине,Ни смеха, ни слез я не знала поныне,К чему ты стремишься, мне не было вести,Но знала я: быть нам положено вместе.

Пер Гюнт

А что же отец?

Сольвейг

Никого не назватьНа целой земле мне «отец» или «мать».От всех отреклась я.

Пер Гюнт

И все потому лишь,Что хочешь ко мне?

Сольвейг

Да, к тебе одному лишь.Один утешенье ты мне и опора.

(Сквозь слезы.)

Оставить сестру было горше позора,Еще было горше отца оттолкнуть,Но горше всего — материнскую грудьОтринуть безжалостно. Боже, помилуй!Уйти от родных — что сродниться с могилой.

Пер Гюнт

А знаешь, недавно что вырешил суд:Наследственный дом у меня отберут.

Сольвейг

Ах, Пер, твоего ли желая наследства,Рассталась я с теми, кто дороги с детства?

Пер Гюнт

Ты знаешь, закон мне теперь не охрана,Чуть из лесу выйду — убьют невозбранно.

Сольвейг

Я мчалась на лыжах и всем на бегуТвердила: спешу к своему очагу.

Пер Гюнт

Долой все засовы, замки и защелки,Сюда не проникнут чертовские толки.С охотником ты остаешься сегодня,Теперь снизойдет ко мне благость господня.Позволь мне взглянуть на тебя! ПогодиИ не приближайся. Нет, не подходи!О, как ты чиста! На руках бы носилВсю жизнь я тебя, и хватило бы сил.Я не оскверню тебя. Не подойдуК тебе, дорогая, тебе на беду.Не ждал я совсем твоего появленья,Но жаждал его и всю ночь и весь день я.Я стал было хижину строить в лесу,Она некрасива, ее я снесу.

Сольвейг

Красива иль нет, но она хороша.На горном ветру воскресает душа,А было в долине совсем не вздохнуть,Вот я почему и отправилась в путь.Но здесь, где деревья поют, словно птицы,Хотела бы я навсегда поселиться.

Пер Гюнт

Ты всю свою жизнь провести здесь готова?

Сольвейг

Я выбрала путь и не знаю иного.

Пер Гюнт

Теперь ты моя, наяву, а не в дреме.Пойдем, я взгляну на тебя в своем доме.Но только очаг разожгу я сначала,Чтоб холода ты в моем доме не знала.

(Открывает дверь.)

Сольвейг входит в дом. Пер Гюнт, несколько мгновений стоявший молча, громко смеется и скачет от радости.

Моя королевна взята была с бою!Теперь королевский дворец я построю.

(Берет топор и направляется к лесу.)

Оттуда навстречу ему выходит пожилая женщина в зеленых лохмотьях; держась за ее юбку, следом ковыляет уродец с кружкой пива.